Анюта не задавала лишних вопросов, прилежно выполняла все поручения, в срок составляла отчеты и не допускала в них ошибок. В ее обязанности входило вынимать застрявшие листы из всех принтеров и копировальных аппаратов, общаться с уборщицей и курьерами из доставки воды, прикручивать разболтавшиеся шурупы.

Артем Николаевич никогда бы ее и не заметил, если бы не столкнулся — в прямом смысле слова — прогуливаясь в выходной день по набережной. Девушка на роликах влетела ему в бок с такой силой, что буквально сбила с ног и сама покатилась кубарем куда-то в сторону.

Поднимаясь и отряхиваясь, охваченный яростью мужчина уже готов был отчитать шалопайку за безнадежно испачканные белые брюки и разбитые солнечные очки, но увиденное его остановило. Едва придя в себя, наскоро оттерев кровь с содранной щеки, «нападавшая» кинулась к цветочной клумбе, где, сидя на земле посреди примятых анютиных глазок, вовсю ревела девочка лет десяти. На ногах ее были ролики, на локтях и коленях — щитки, на голове — шлем, и вроде бы ни одной ссадины на коже. Вероятно, просто сильно испугалась. Артем Николаевич перевел взгляд в противоположную сторону, на спускавшуюся прямо к морю крутую лестницу, и все понял.

Тяжело вздохнув, он подобрал полупустую оправу и уже готов был отправиться домой, как его окликнули по имени-отчеству.

Свою подчиненную мужчина тогда не узнал: два хвостика, короткий топ и шорты никак не соответствовали образу серой мышки, изредка попадавшейся на глаза. Да и вела себя Анна куда решительнее, чем в офисе. Убедившись, что с сестрой все в порядке, подошла и спокойно извинилась. Объяснила, что пыталась уберечь разогнавшегося ребенка от падения в воду — и сама не сумела вовремя затормозить. Обещала позже возместить стоимость очков и испорченной одежды.

Артем Николаевич не мог отвести взгляда от девушки с расцарапанным лицом и стесанными локтями, которая, будто не замечая выступившей крови, здраво и невозмутимо решала возникшую проблему. Она бы, вероятно, предложила обменяться страховками, как при столкновении автомобилей, если бы что-то подобное у них имелось.

— Тебе разве не больно? — неожиданно спросил мужчина, скосив глаза на испуганно вцепившуюся в руку Анны младшую сестру. Та ойкнула и спряталась ей за спину.

— Сама виновата, — отрезала девушка и протянула содранную ладонь. — Вы можете отдать мне свои очки, я починю.

Артем Николаевич пожал плечами и согласился, мысленно попрощавшись с ними.

Но уже в понедельник утром девушка вручила ему целые очки, с точно таким же стеклом, что стояло в них раньше. А он как-то незаметно для себя стал называть ее Анютой — не ласково, но с теплотой. И это не могло укрыться от внимания других женщин.

— Привет, что случилось? — спросил Артем Николаевич, заметив, что девушка мнется в нерешительности. Одернул себя за подобное поведение и произнес уже строже: — Не стой на пороге.

— Вы разве не собирались уходить? — поинтересовалась Анюта, шагнув в кабинет и неслышно прикрыв за собой дверь.

— Да, у меня компьютер виснет, не могу даже заявку айтишникам отправить, — отмахнулся мужчина. — Что там у тебя? Отчет?

— Отчет отослала позавчера, — глаза Анюты загорелись, она кивнула в сторону его кресла. — Позволите глянуть?

— А… ну давай… — пожал плечами Артем Николаевич. Вдруг, она действительно сможет все исправить?

Осторожно и как-то неловко Анюта присела на край его большого кожаного кресла, взяла в руки мышку, но, не добившись результата, принялась нажимать что-то на клавиатуре, пристально глядя в экран. Между бровей пролегла морщинка, девушка незаметно покусывала губы, запустив безопасный режим и проверяя все, что могло вызвать сбой. Потом попросила выключить кондиционер и прислушалась. А затем, совершенно неожиданно, достала отвертку и полезла к системном блоку.

Артем Николаевич не сдержался, подошел к своему рабочему столу, из-под которого доносился лишь лязг металла и напряженное сопение, поинтересовался:

— Так ты по какому вопросу пришла?

Сопение внезапно стихло.

— Я… Мне надо задать вам один вопрос, — глухо проговорила девушка.

— Тебе нужен отпуск? — предположил мужчина. — Вылезай, я не слышу.

В ответ раздался яростный грохот и скрежет, а затем появилась и сама девушка — раскрасневшаяся, растрепанная, отчего-то прятавшая глаза и нервно крутившая в руках отвертку.

— Артем Николаевич, мне надо спросить, — тихо, но твердо произнесла она, — вы холостой или просто кольцо не носите?

— Боевой, — ухмыльнулся мужчина. Приподнял ее лицо за подбородок, поймал мечущийся взгляд. — Кто заставил спросить?

— Все, — мотнула головой Анюта, высвобождаясь. Забормотала сбивчиво: — У вас там контакт отошел, я прикрутила, перегреваться больше не будет…

— Зато, видимо, паутиной покроется с такой уборщицей, — недовольно произнес Артем Николаевич, снимая с ее макушки тонкую серебряную нить.

В этот момент дверь кабинета распахнулась и внутрь заглянула Вероника.

— Артем Николаевич, там… — взволнованно начала она — и тут же осеклась, увидев стоявшую друг напротив друга пару.

— Закрой дверь! — зло процедил мужчина, и помощница, ойкнув, исчезла. — Так значит, вот какие вопросы в первую очередь волнуют моих подчиненных? — уже с доброжелательной насмешкой обратился он к Анюте. — Тебя тоже?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Нет, — насупившись и обхватив себя за плечи, выпалила девушка.

— Смотри, Вероника насплетничает теперь невесть что. Она же не знала, что ты делала под столом, — как-то плохо, неоднозначно вышло, но Анюта лишь непонимающе моргнула. — Ты вся взъерошенная, я об этом.

Девушка уже спокойно спрятала отвертку в карман, пожала плечами.

— Я им не соперница. Не в вашем вкусе, — просто ответила она.

Перед глазами Артема Николаевича снова промелькнули подтянутые, округлые бедра в узких шортах, высокая молодая грудь и открытое, свежее и привлекательное безо всякой косметики лицо. И эти дурацкие детские хвостики! Если б не они… Он уже собирался сказать Анюте, что она все равно красивее многих своих коллег, как девушка закончила фразу:

— И вы — не в моем.

А потом, стянув заколку и на ходу сооружая новый хвостик, гордо покинула кабинет.

Артем Николаевич лишь неопределенно хмыкнул, не особо веря ее словам, и опустился в кресло.

Компьютер за это время окончательно загрузился, все программы запустились без проблем, и в углу экрана замигал значок непрочитанного письма.

Едва рука мужчины потянулась к мышке, как дверь с грохотом распахнулась, и в кабинет влетела девушка в ярко-синем костюме и лохматый парень в сетчатой жилетке с десятком карманов. За их спинами успела взмахнуть руками раздосадованная Вероника — но незваные гости тут же перекрыли все пути к отступлению, едва не припечатав ее по носу тяжелой деревянной створкой. Артем Николаевич удивленно приподнял бровь.

— Кто вы такие? — поинтересовался он с едва заметной угрозой в голосе.

— Лариса Мельниченко, репортер газеты… — бойко начала девушка.

— Лариса, — все так же пугающе-холодно прервал ее мужчина, — заберите свой миелофон, — короткий кивок на висящий на шее спутника журналистки фотоаппарат, — и немедленно покиньте мой кабинет.

— Но мне надо первой взять интервью… — возразила Лариса.

— Запишитесь на прием, завтра. И будете первой.

Артем Николаевич перевел взгляд на экран компьютера, давая понять, что беседа окончена. Он не договаривался ни о каком интервью и уж тем более не собирался его давать по одной простой причине: в конце месяца журналистов могли интересовать только цифры, а точные цифры он получит к концу дня, после сдачи и обработки всех отчетов.

К своему несчастью Лариса оказалась очень настырной девушкой и все не унималась.

— Но вы можете хотя бы прокомментировать произошедшее? Обозначить свои ближайшие планы? Ожидают ли компанию массовые увольнения, или вы всем довольны?