Засыпая мужчину вопросами, репортер незаметно подходила все ближе и ближе. Артем Николаевич взглянул на нее, опасаясь, что сейчас нахалка взберется прямиком на монитор. Он никак не мог прочитать письмо, полученное с неизвестного адреса: не хотел открывать его при посторонних.

— Я крайне недоволен происходящим в данный момент и намереваюсь наконец-то заняться срочной работой, — прозвучал исчерпывающий ответ на все вопросы сразу. — А теперь выметайтесь.

— Но подождите…

Артем Николаевич нехорошо прищурился и поднял телефонную трубку.

— Я звоню охране, — предупредил он.

— Одна из работниц носит вашего ребенка, прокомментируйте! — отчаянно выложила Лариса свой козырь: новость, достойную первой полосы, и мужчина на секунду замер. Затем усмехнулся, как ни в чем не бывало, и нажал кнопку быстрой связи на аппарате.

— Только одна? Я думал, весь отдел.

Репортер открыла рот от удивления, но тут осознала, что над ней издеваются — и тихо фыркнула.

— Я запишусь на завтра, и уж тогда вы от меня не отвертитесь! — возмущенно произнесла она, потрясая блокнотом. Артем Николаевич холодно улыбнулся. — И про ваши похождения я все выведаю! — не унималась девушка. — Про всех де…

— Дверь там! — сорвавшись, рявкнул мужчина. Лариса вздрогнула от неожиданности, но тут же взяла себя в руки и, изображая оскорбленную невинность, наконец-то покинула кабинет.

Артем Николаевич глубоко вздохнул, тяжело провел ладонью по лбу и мысленно отчитал себя за несдержанность. Но меньше всего ему сейчас хотелось увидеть в прессе какие-то сплетни относительно своей личной жизни.

— Да, я слушаю? — повторился в трубке голос совсем не охранника, а Вероники.

— Репортеры ушли?

— Да, записались на завтра…

— Отлично. Как только будут готовы все отчеты, распечатай и принеси мне, — Артем Николаевич решил не поручать помощнице такое сложное дело, как сведение цифр. — И пригласи ко мне Марину.

— Марину? Какую? Артемьеву? — растерянный голос Вероники начинал раздражать. Перед глазами так и стоял ее образ — с полуоткрытым ртом и хлопающими длинными ресницами.

— Если найдешь, то Влади, — усмехнулся мужчина, однако, судя по напряженному молчанию в ответ, шутка не прошла. — Да, Артемьеву, у нас другой нет! Быстро! — распорядился он и положил трубку.

Наконец-то щелкнул по письму и углубился в текст, хмурясь и за десятком витиеватых вежливых враз не понимая, о чем идет речь. Кто-то умер… но он-то при чем? Дочитать не удалось, в кабинет робко заглянула Марина в просторном цветастом платье. Испуганно втягивая голову в плечи, присела на стоявший возле начальника стул, куда он указал небрежным жестом. И тут же опустила глаза.

— Скажи мне, Артемьева, — сдерживая эмоции, но не в состоянии избавиться от пробивавшейся в голос язвительности, начал Артем Николаевич, — какого… кхм, как вообще тебе в голову могла прийти идея рассказать репортерам про моего ребенка?

Девушка молчала, сложив руки на уже заметном округлом животе и упрямо глядя вниз.

— Ну? — поторопил начальник.

— Это не я, — пробормотала Марина.

— По-твоему, я похож на идиота? — почти ласково поинтересовался Артем Николаевич, и девушка отчаянно замотал головой. — Ты понимаешь, чем могла обернуться твоя шутка?

Марина громко шмыгнула носом и внезапно вытащила откуда-то из кармана огромный сникерс. Шурша, разорвала обертку и нервно впилась зубами в шоколад.

— Да что ты творишь?! — вспыхнул начальник, подавшись вперед и одним быстрым движением вырвав у нее из рук шоколадку. — Ты совсем не соображаешь, что ли?

Губы девушки задрожали, будто она собиралась вот-вот расплакаться.

— Отдайте! — жалобно попросила будущая мать, потянувшись следом за его рукой. — Я сладкого хочу!

— Перехочешь! — жестко отрезал Артем Николаевич. — Я сейчас пойду и из всех твоих ящиков эту гадость вычищу, поняла?

— Беременным отказывать нельзя! — топнула ножкой Марина. Раз нытье не подействовало, она решила перейти в наступление.

— А позорить меня беременным можно? — едко поинтересовался мужчина, швырнув шоколадку в мусор. — Что за странные фантазии?

Девушка неожиданно сникла, снова опустила голову и даже отвернулась немного.

— От меня муж сегодня ушел, — прерывисто-нервно вздохнула она. — А сыну нужен хороший отец.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍В кабинете повисло молчание. Артем Николаевич на секунду прикрыл глаза и сделал глубокий вдох и выдох, чтобы заставить себя успокоиться.

— Артемьева, — сдержанно, словно ребенку, начал объяснять он. — От тебя никто не уходил.

— Ушел! — с неожиданным отчаянием воскликнула Марина. — Сказал, что я его достала, и ушел на работу на час раньше меня!

Она снова полезла в карман, не обнаружила там даже конфеты и закрыла лицо руками, горестно опустив плечи.

— Артемьева, твой муж от тебя никуда не денется, — устало проговорил Артем Николаевич, отлично понимая ее супруга, хоть сам еще не успел опробовать роль женатого мужчины. Марину он знал не первый год, и она всегда казалась немного… своеобразной. — Он сидит в другом конце кабинета, ему просто нужно хоть немного…

Да что тут объяснять? Сплошные эмоции, как у объевшегося сладким ребенка. Никакой логики. И на что приходится тратить время?

— Послушай, Артемьева, — спокойно произнес мужчина. — Я дам тебе недельный отпуск за счет компании…

— Вы меня увольняете?! — всполошилась девушка.

— Отпуск, — с нажимом повторил Артем Николаевич. — Иди домой. Прогуляйся по тени, купи себе фруктов вместо этой… гадости, приготовь мужу вкусный ужин. И, если потянет на работу через неделю — возвращайся. А если захочешь остаться дома, мы найдем вариант, который устроит всех. Поняла?

Марина нерешительно кивнула, пристально глядя на начальника.

— Прямо сейчас?

— Да, прямо сейчас. Напиши заявление и положи на стол Веронике. Отчеты свои передай кому-нибудь другому.

— Ну… хорошо, — все еще не совсем веря в то, что она свободна, девушка поднялась с места и расправила складки платья. — И вы правда не сердитесь, что я такое сказала? — осторожно поинтересовалась она.

— Сержусь, очень сержусь, — нахмурился Артем Николаевич. — А каково было слышать это твоему мужу, я даже не представляю.

Марина смущенно заправила короткую светлую прядь за ухо, вновь виновато опустила взгляд. Скоро своих детей нянчить, а ведет себя, словно двойку со школы принесла.

— Я была так расстроена, что даже не думала об этом, — призналась она. — Я… испеку ему что-нибудь, чтоб загладить…

— Все, все, иди уже, — отмахнулся начальник. Как они будут мириться, его совершенно не интересовало. С такими эмоциональными качелями работник из Марины никакой, так пусть хотя бы муж ее сможет здесь отдохнуть и спокойно выполнять свои служебные обязанности.

Но эта чудачка удивила еще больше. Вместо того, чтобы уйти, подкралась ближе, чмокнула в щеку и прошептала смущенно:

— Я была бы не против, правда. Мы могли стать хорошей парой, — и тут же поспешно добавила: — Если бы я не встретила Кирилла, конечно.

А затем с грацией маленького бегемотика весело ускакала из кабинета, оставив мужчину приходить в себя после такого спорного комплимента.

Тихо пиликнул на столе телефон.

— Артем Николаевич! — радостно прощебетала Вероника. — Я нашла Милену Влади, это мастер в салоне красоты на первом этаже. Может, вы имели в виду ее?

Время уже приближалось к десяти, а Артем Николаевич впервые смог остаться один и заняться делами. Прежде всего, внимательно, полностью изучил письмо — и почувствовал, как что-то тоскливо сжалось в груди. Ушел из жизни директор их компании, неожиданно и скоропалительно, не смотря на свои семьдесят лет — попал в аварию. Всегда бойкий и деловой, остроумный до язвительности, он относился к Артему с особенной теплотой, будто что-то разглядел в нем. Помог быстро занять кресло начальника отдела, но при этом гонял так, что первое время вызывал практически ненависть своими бесконечными придирками к каждой мелочи. А обращение «мой мальчик» доводило Артема до белого каления. Но теперь он смотрел на все это по-другому и был искренне благодарен старику за то, что он для него сделал. Поэтому даже вопроса о том, чтобы идти на похороны, не возникало.