— Более чем в порядке, — она потянулась вверх, запустив пальцы в его волосы. Их глаза встретились, и ее грудь сжалась.

Джош был так чертовски красив, что ей хотелось плакать.

Вместо этого она опустила руку между ними, просунула внутрь его трусов и обхватила его ладонью. Джош издал низкий стон и закрыл глаза, пока она медленно двигала кулаком, большим пальцем обводя влагу на кончике его твердого члена.

— Если ты будешь продолжать в том же духе, я испорчу свои трусы.

Она рассмеялась над его предупреждением.

— Может, именно этого я и хочу.

Джош покачал головой.

— Нет, не хочешь. Ты хочешь, чтобы я был внутри тебя.

У нее перехватило дыхание, потому что он был прав. Она хотела.

Внутри нее была пустота. Пустота, которую мог заполнить только он. Она хотела почувствовать его толщину, когда он сделает ее своей. Почувствовать теплую упругость его груди, прижатой к ее мягким грудям.

Холли нетерпеливо дергала его за трусы. Джош подвинулся, чтобы она могла стянуть их с его мускулистых бедер. А потом, когда он оказался обнаженным, возвышаясь над ней во всей своей красе, она почувствовала, как у нее снова защемило в груди.

Что со мной не так?

Она почувствовала, что находится на грани слез. Холли смахнула их.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке?

Она кивнула.

— Ты нужен мне внутри, — она провела пальцем по его члену, и звук ее стона привел его в действие.

Разрыв упаковки презерватива эхом разнесся в тишине. Джош надел его, затем прижался к ее телу, скользнул к ее влажному теплу, прижимаясь к той ее части, которая нуждалась в нем больше всего.

Она затаила дыхание, когда он поцеловал ее. Его губы были теплыми и голодными. Опустив свой лоб на ее, он медленно скользнул в нее, пока не заполнил ее до предела. На мгновение он замер, давая ей привыкнуть к давлению, и она посмотрела на него полуоткрытыми глазами.

Его челюсть была сжата, глаза горели. Джош взял ее икры в свои руки и поднял ее ноги так, что колени уперлись в грудь, а икры легли на его плечи. Холли была открыта для него. Уязвимая и о-очень нуждающаяся. Он тяжело сглотнул, а затем покачал бедрами, почти выходя из нее и снова входя, создавая ритм между ними.

Она снова почувствовала это. Наслаждение нарастало внутри нее, удар за ударом, накатывая и захлестывая, пока не наступит неизбежная разрядка.

Джош прижался губами к ее губам, его язык ласкал и скользил по ней, его кожа была гладкой и влажной, он раскачивал их обоих до забвения.

— Если ты забудешь меня после этого, я навсегда завяжу с сексом.

Она засмеялась ему в губы, а потом ахнула, потому что, черт возьми, он знал, как правильно использовать свое тело. Она вцепилась в его плечи, ее тело выгнулось навстречу его, ее пальцы ног подгибались в предвкушении разрядки, которую обещало его тело.

— Я знал, что ты будешь чувствоваться так. Так тесно. Так хорошо, — его ритм участился, челюсть сжалась сильнее, а пальцы впились в ее бедра, пока он удерживал ее. — Надо было сделать это раньше. Не надо было уходить.

Слезы снова навернулись ей на глаза. Ее горло сжалось так сильно, что стало трудно дышать.

— Джош…

— Скажи мое имя еще раз, — его голос был таким же грубым, как и его движения. Его тело было блестящим от пота.

— Сделай мне приятно, Джош.

Не пропуская ни одного удара, он просунул руку между их телами, его пальцы доставляли удовольствие; он начал пульсировать внутри нее. Когда она кончила, волна была почти невыносимой. Она подняла Холли так высоко, что все, что она могла сделать, это прижаться к нему, выкрикивая его имя в конвульсиях вокруг его толстого, твердого члена.

Затем он присоединился к ней в наслаждении. Его стон был низким и глубоким, его бедра замерли, когда он сильно и горячо излился в нее.

— Холли, — он грубо поцеловал ее, а затем ослабил свою хватку, чтобы она могла обессиленно рухнуть на матрас.

Какое-то время они лежали так, его вес усиливал болезненность ее тела, его медленные поцелуи заставляли ее чувствовать себя настолько желанной, что это было почти больно.

— Мне нужно отстраниться, — предупредил он ее. Холли кивнула, все еще пытаясь вернуть себе дар речи. Зафиксировав презерватив пальцами, он отвел бедра назад, и внезапная потеря полноты заставила Холли вздохнуть.

Она уже скучала по нему, а он все еще был здесь.

— Не двигайся, — сказал он ей. — Я просто схожу в ванную и вернусь.

— Не думаю, что смогла бы пошевелиться, даже если бы захотела.

Он засмеялся и ушел, и да, она любовалась его идеальной задницей, потому что совершенство заслуживает восхищения. Через минуту он вернулся с теплой мочалкой и полотенцем, велев Холли не шевелиться, пока он будет приводить ее в порядок. Его движения были нежными по отношению к ее чувствительной коже.

— Не хочешь выпить? — спросил он ее.

— Хорошо бы воды.

Он улыбнулся, как будто довольный ее ответом.

— Что-нибудь еще? Сэндвич? Чипсы?

Она усмехнулась.

— Думаю, ты уже утолил мой голод.

Джош усмехнулся, схватил свои трусы и, натянув их, вышел из спальни. Холли лежала на кровати, глядя в белый потолок, ее дыхание все еще было сбивчивым.

Он был внимательным любовником. Она ожидала этого. Но она не ожидала такой приятной мягкости после этого. Она чувствовала себя согретой, желанной и чертовски смущенной.

И несмотря на боль между ног и пот, покрывающий ее тело, она хотела большего. Намного большего.

— Заключение такой сделки не должно занимать так много времени. Почему ты еще не дома? — его дед звучал менее раздраженно, чем обычно. Возможно, несколько дней без жены смягчили его. — Тебе нужно, чтобы я приехал и все уладил?

Джош покачал головой, на его губах играла небольшая улыбка. Даже телефонный разговор с дедом не мог испортить ему настроение сегодня. Не после ночи с Холли Винтер.

Она все еще была в его постели, крепко спала. У него не хватило духу разбудить ее. Не после того, как они провели большую часть ночи с ним внутри нее. Ей нужен был отдых, судя по тому, как она похрапывала.

Он напомнил себе, что должен поддразнить ее за это.

— Все под контролем, — сказал Джош в гарнитуру, которую заказала для него Уилла. Пока они разговаривали, он просматривал сегодняшний номер журнала «Уолл-стрит» и подносил к губам кружку с дымящимся кофе.

— Так, когда ты вернешься домой?

— Когда буду готов.

Его дед хмыкнул.

— Мне это не нравится. Ты должен быть в офисе. Сотрудники начнут халтурить, если тебя там не будет. Ты знаешь, как это бывает, Рождество каждый год начинается раньше. Держу пари, они думают, что каждый день — это вечеринка, пока тебя там нет.

— Я доверяю своей команде. Они усердно работают. И вообще со всеми этими технологиями, которые у меня есть, я как будто нахожусь в офисе.

— Это не одно и то же, — ворчал его дед. — У тебя есть дата твоего возвращения?

Дверь спальни открылась, и вышла Холли. Она была в его футболке, ее длинные голые ноги заставляли его тело реагировать. Ее темные волосы были закручены в беспорядочный пучок на макушке. Когда их взгляды встретились, он одарил ее медленной улыбкой и указал на гарнитуру, чтобы она знала, что ему звонят.

Она кивнула и подошла к нему, взяла его недопитую кружку кофе и поднесла ее к губам, делая долгий глоток. Интимность этого действия заставила его улыбку расшириться.

Затем она перекинула свою ногу через его ноги, расположившись на нем, ее руки все еще держали кружку.

— Я еще не знаю, когда вернусь домой, — Джош затаил дыхание, напрягшись от ее близости. — Наверное, после Рождества. Как только все будет окончательно решено.

Он принял это решение прошлой ночью. Он не мог уехать. Пока не мог.

— После Рождества? — крикнул дедушка. Холли сдержала улыбку, затем наклонилась вперед и прижалась губами к горлу Джоша. Он слегка отодвинул ее, его возбуждение было почти болезненным.