— Ты сексистская задница.

— Я имел в виду, потому что мы не соревнуемся в одном соревновании, — Гейб закатил глаза. — И в любом случае, мы говорили не обо мне.

— Ты всегда говоришь о себе, — она чувствовала себя раздраженной, потому что он испортил ее настроение.

— Туше, — он усмехнулся. — В любом случае, это не одно и то же.

Нет, не одно и то же. Но это не помешало трем крошечным морщинкам появиться у нее на лбу. Она и Джош были равны, она знала это. Если бы он выиграл честно и справедливо, она бы приняла это. И он бы тоже так поступил. Он должен был это сделать, потому что в противном случае это означало, что он не думал, что она так же хороша, как он.

Она протяжно выдохнула, наблюдая, как пар танцует, прежде чем рассеяться.

— Думаешь, я должна сказать ему?

— Норт убил бы тебя, если бы ты это сделала, — Гейб сочувственно улыбнулся ей. — Все будет хорошо. Не обращай на меня внимания. Если он любит тебя, он поймет.

— Кто говорил что-нибудь о любви? — ее грудь сжалась.

Гейб закрутил крышку фляжки и сунул ее в карман.

— Вы, ребята, были практически привязаны друг к другу с тех пор, как он здесь появился. Ты купила ему дерево. И давай даже не будем начинать о том, как Долорес разбиралась с вашими счетами за кофе. Как ты думаешь, куда движется это?

Она хотела быть с ним. Она это знала. Но в вопросах Гейба была правда, о которой она не хотела думать.

Что, если спасти Винтервилл означает потерять его?

Холли прерывисто выдохнула.

— Мы можем поговорить о чем-нибудь другом? Как насчет твоей личной жизни?

Гейб рассмеялся.

— Тебе нужны подробности с рейтингом 18+?

Она сморщила нос.

— Фу, нет.

— Тогда это будет короткий разговор.

Она встала, отряхивая снег со своих лыжных штанов.

— В таком случае, я думаю, нам следует снова начать кататься на лыжах.

По крайней мере, нагрузка остановит эти путаные мысли, прорывающиеся в ее мозг.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке, чтобы продолжать? Мы можем развернуться, если хочешь.

Холли покачала головой и наклонилась, чтобы снова надеть лыжи.

— Я в порядке. Найди мне все спуски, какие только сможешь.

По крайней мере, она могла выместить свое разочарование на снегу. Ни в чем из этого не было ее вины, но все же она почему-то чувствовала себя виноватой. Ответственной.

— Это будут твои похороны, — Гейб одарил ее злобной ухмылкой.

Лифт прибыл с привычным свистом, двери открылись, показав знакомые полированные зеркала. Джош нажал кнопку, а затем прислонился к перилам, наблюдая, как подсчитываются цифры.

Когда он ступил на этаж «Гербер Энтерпрайзис», его охватило ощущение сюрреализма. Его шаги звучали неправильно, когда он шел по ковру, и ему потребовалось мгновение, чтобы понять, что это потому, что на нем были кроссовки вместо начищенных ботинок, которые он обычно предпочитал.

Уилла с улыбкой посмотрела на него, когда он вошел в офис. Ее взгляд скользнул по его джинсам и свитеру. В ее глазах на мгновение промелькнуло удивление.

— Как прошла твоя вчерашняя поездка? — спросила она, возвращая себе обычный невозмутимый вид.

— Все было прекрасно. Немного снега по пути, но небо прояснилось при выезде с гор.

— Разве не было бы здорово, если бы у нас было белое Рождество? — сказала Уилла с задумчивым видом. Затем она взглянула на кабинет Джоша. — О, у тебя посетитель.

— Кто?

Прежде чем она успела ответить, дверь открылась. Он не удивился, увидев своего дедушку, стоящего там, его тело поддерживала идеально отполированная трость. На нем был серый костюм и красный галстук, в пиджак небрежно засунут квадратный платок.

— Вижу, стандарты упали, — сказал он, рассматривая повседневную одежду Джоша.

— Я здесь всего на пару дней. И решил, что мне будет удобнее в джинсах, — Джош толкнул дверь, беспокоясь об устойчивости своего дедушки. — Не хочешь ли присесть?

— Не совсем, — медленными, тяжелыми шагами его дед прошел дальше в кабинет Джоша. — Так ты вернулся насовсем? Или все еще притворяешься Джимми Стюартом в каком-то ужасном праздничном фильме?

— Я здесь, чтобы встретиться с Ореном Стайлзом, а затем я возвращаюсь в Винтервилл на Рождество, — Джош схватил бутылку воды из холодильника. — Не хочешь чего-нибудь выпить?

— Я здесь не за выпивкой, молодой человек. Я здесь, чтобы выяснить, собираешься ли ты начать выполнять свою работу.

Открыв бутылку, он налил воду в один из хрустальных бокалов, стоявших на барной стойке.

— Я выполняю свою работу. Есть такая удивительная новая вещь, называемая интернетом. Ты можешь звонить по нему и все такое.

— Ты знаешь, что я имею в виду, — голос его дедушки был грубым. — Генерального директора нужно видеть в его кабинете. В противном случае персонал работает не так, как должен. Особенно в это время года. Когда я вошел, весь финансовый отдел столпился вокруг пончиков. Мне пришлось прочистить горло, чтобы они хотя бы заметили меня, — губы его дедушки сложились в самую маленькую из улыбок. — Ты бы видел, как они бросились врассыпную, когда это произошло. Как крысы с тонущего корабля.

— Сегодня двадцать третье декабря. Им позволено немного расслабиться.

— Это конец года. Они должны работать усерднее, чем когда-либо, — его дедушка пошатнулся, и Джош рванулся вперед, чтобы поддержать его, но старик оттолкнул его. — В любом случае, я здесь не для того, чтобы говорить о наших сотрудниках, даже если им нужна некоторая дисциплина. Я хочу поговорить о тебе. Когда ты придешь в себя и позволишь одному из твоих сотрудников управлять этим маленьким городком? У тебя есть дела поважнее. Как Орен Стайлз. Он распускает о нас дурную славу по всему городу, говоря, какие мы безответственные.

— Орен нетерпелив. С ним все будет в порядке после нашей сегодняшней встречи.

Его дед уставился на него прищуренными глазами.

— У тебя что, какой-то нервный срыв?

Джош начал смеяться. Он ничего не мог с собой поделать. Может быть, дело было в странности того, что он вернулся в офис и больше не чувствовал себя своим. Или, возможно, это было от восхитительного времени, проведенного с Холли. В любом случае, как только смех начался, он не смог остановить его.

И лицо дедушки становилось все более и более красным.

— Ты генеральный директор, парень. Не чертов клоун. Перестань смеяться.

— У меня не нервный срыв, — наконец выдавил Джош, хотя его грудь все еще дрожала.

— Ты точно дурачишь меня. Ты почти в истерике, — старик фыркнул. — Тебе следует записаться к одному из этих терапевтов. Воспользуйся нашим фондом помощи сотрудникам. Или прими какие-нибудь из тех таблеток, о которых люди всегда говорят.

— Я в полном порядке, дедушка. На самом деле, я более чем в порядке. Я влюблен.

Черт, как приятно было это сказать.

— Что?

— Я встретил женщину, на которой собираюсь жениться, — конечно, она еще этого не знала. Но по дороге из Винтервилля он ни о чем другом не думал. Он был зависим от этой женщины и сделал бы все возможное, чтобы удержать ее рядом с собой.

— Думаю, мне нужно присесть, — его дед потянулся за стулом, тяжело опустившись на него. — Она тебя соблазнила? Она беременна? Так вот почему тебя так долго не было в офисе.

— Она меня не соблазнила. Я просто счастлив. Может быть, впервые в моей жизни. Я нашел ту, о ком забочусь, и я думаю, что она тоже заботится обо мне.

— Ты думаешь? — его дед приподнял бровь. — Ты даже не знаешь, чувствует ли она то же самое? Ты подвергаешь этот бизнес опасности из-за женщины, которая, возможно, даже не заботится о тебе?

— Ей не все равно.

— Хм. Кстати, кто эта женщина? Она должна быть какой-то красавицей, чтобы превратить тебя в идиота.

— Ее зовут Холли Винтер. Она внучка Кэнди Винтер.