Я вызвал тень. Шаг вперед – и кафедра превратилась в пещеру. Краем глаза я уловил рябь. Кажется, Алексей сообразил, что подследственная убегает, и бросился в погоню. Только куда ему с пятым уровнем.

Я снова вызвал тень, шагнул еще глубже, на третий слой… и невольно выругался. Черная воронка танцевала и здесь. Она изменилась и больше походила на агонизирующую каракатицу, но не утратила силы и вела дальше, на четвертый слой. И вот это мне совсем не понравилось. Не потому, что пугало столь глубокое погружение – я бывал на четвертом слое и раньше, – просто Веденеева не производила впечатления сумасшедшей авантюристки. Попытку побега в случае неудачи она еще могла списать на нервный срыв, но сумеречный портал на четвертый слой – другое дело.

Сумрак не обманешь. Ведьма пятого уровня комфортно чувствует себя на первом слое и при значительном усилии способна подняться на второй. Третий ей не доступен, хотя она смогла бы продержаться там несколько минут. Четвертый убьет ее практически мгновенно. Веденеева об этом наверняка знала. И тем не менее портал вел именно туда.

Пальцы сжались на рукояти сая. Правой рукой я коснулся амулета Силы. Тень выползла из ниоткуда, нехотя потекла к моим ногам, прокладывая путь на четвертый слой. Я шагнул вперед…

Накатило подобно волне. Высокой волне, врезавшейся в тебя при попытке войти в море. Я потерял ощущение верха и низа. Я отчаянно барахтался, пытаясь вернуть равновесие, найти хоть какую-то опору, а стихия безжалостно била и швыряла меня из стороны в сторону. Щит полыхал и кусался, раз за разом отражая прямые выбросы энергии, но полностью поглотить столь мощный выплеск Силы не мог.

Среди безумного разноцветия внезапно возникло удивленное лицо Алексея. Я почувствовал еще один удар, и вдруг все закончилось. Мы лежали на полу кабинета рядом с превратившимся в труху шкафом. От кресел мерзко тянуло паленой кожей.

– Что… – Алексей попытался встать на ноги, не преуспел и остался стоять на четвереньках. – Что произошло?

– Портал. – Я стиснул зубы и не без труда выпрямился. Каждый вдох давался с трудом. Под сердце точно вогнали раскаленный гвоздь. – Портал сдетонировал.

– Портал… – тупо повторил Светлый. – Какой портал?

– Сумеречный.

Я протянул руку и помог ему подняться. Смотреть, как тщеславный слюнтяй корячится в бесплодных попытках разогнуться, было выше моих сил.

Алексей поймал меня на выходе из офиса два дня спустя. Выглядел он неважно, на скуле лиловел удачно оставленный моим локтем синяк. У меня слегка побаливали ребра, хоть Леночка и срастила кости.

– Я разослал слепок ауры по Дозорам и сообщил в Инквизицию, – поведал дозорный и голосом прокурора добавил: – Если она ушла, ее рано или поздно поймают.

Я пожал плечами. Убеждать других – занятие неблагодарное. Особенно если эти другие имеют свою непоколебимую точку зрения по всем вопросам.

Ведьма не имела ни единого шанса. Такой взрыв не пережить даже Высшему. Несмотря на то что я стоял на другом пласте реальности, ударная волна почти пробила мою защиту, протащила через три слоя Сумрака и вышвырнула в обычный мир. Что творилось в эпицентре, страшно представить. Однако Алексей в гибель Веденеевой не верил, а меня считал чуть ли не соучастником побега. Я не стал его разубеждать. В конце концов, я не психолог и не психиатр. Если человек склонен безотчетно верить своим фантазиям – его личное дело.

– И все-таки не пойму, – пробормотал дозорный, – зачем эти штучки с трамваем? Неужели она и правда думала, что собьет нас со следа? Могла бы придумать что-нибудь более правдоподобное…

– Хорошо, что шуба тебя не беспокоит.

– А? – Алексей вырвался из плена собственных дум и посмотрел на меня. – Какая шуба?

– Дорогая.

Я отмахнулся от новых вопросов и, держась за бок, сел в машину. Алексей, гордо вздернув нос, зашагал прочь. Назад, в офис Светлых, где ему самое место.

Мягко заурчал мотор. Я вырулил на шоссе и постарался выкинуть весь бред из головы. Не стоило упоминать про шубу, но, кажется, я заразился от Светлого недоучки мнительностью. Даже смешно.

Факты лежали передо мной. Факты неоспоримые. Факты, которые я прочувствовал на собственной шкуре. Ведьме пятого уровня предъявили обвинение и пригрозили Кругом Истины. Ведьма не стала ждать суда, сбежала, использовав заранее подготовленное заклятие. Заклятие оказалось ей не по зубам. Портал взорвался, похоронив беглянку и изрядно потрепав меня. Все выглядело так естественно… Совсем как разыгранная ею сцена, раскусить которую я смог лишь на последних словах. А еще была шуба. Шуба, которая не шла у меня из головы. Шуба, которую Веденеева накинула перед тем, как прыгнуть в портал. Я раз за разом мысленно прокручивал сцену побега и не мог избавиться от ощущения, что ведьма не пыталась отвлечь внимание. Она заранее готовилась к побегу и просто не хотела оставлять шубу. Свою любимую вещь в гардеробе. Проклятье! Отчаявшиеся беглецы не берут в дорогу шуб!

Я прикрыл глаза, следя за дорогой через линии вероятности. Забудь. Просто забудь. Не хватало на старости лет уподобиться курсанту Ночного Дозора. Причина твоих метаний проста: тебя гложет то, что ты до самого конца не верил в ее вину. Но ведьма бежала на твоих глазах, какие еще нужны доказательства? История закончилась. Веденеева мертва. Точка. Что до несуществующего трамвая – какая, в сущности, разница, как был убит маг? В чужую голову не влезешь; о чем думал убийца, мы теперь никогда не узнаем. Поэтому надо просто забыть. Сейчас гораздо важнее составить букет, который понравится Леночке.

Я вновь открыл глаза, притормозил у обочины и зашел в цветочный киоск.

– Разрешите доложить?! – Я вложил в свои слова максимум сарказма.

– Докладывайте. – Не отрываясь от бумаг, шеф подвинул расстегнутую борсетку к краю стола.

Мне удалось подавить смешок, но решительное настроение куда-то пропало. Вот так всегда. И понимаешь, что тобой манипулируют, а сделать ничего не можешь.

– Курсант Романов прибыл, – буркнул я.

– Присаживайтесь, курсант Романов. – Шеф поставил размашистую подпись и закрыл папку.

Я опустился на стул, пытаясь собраться с мыслями. А ведь как складно все получалось в воображении. Сколько раз я прокручивал предстоящий диалог. Задавал острые вопросы, отпускал ехидные замечания, ставил вопрос ребром и злорадно наблюдал, как шеф мямлит невразумительные оправдания. И вот момент истины настал, я сижу в его кабинете под пристальным взглядом хозяина и не могу выдавить из себя ни слова.

– Как я понимаю, курсанта Романова что-то гнетет, – вынес вердикт шеф.

– Ничего меня не гнетет, – взбрыкнул я. – Но я прошу объяснить, зачем вы позволили мне вести следствие вместе с Юрием Юрьевичем.

– Ты же сам просил дать тебе дело, – притворно удивился шеф. – Самостоятельное задание, под личную ответственность. Поверь, то, как ты раскрутил ведьму, под силу далеко не каждому сотруднику. Да и настоящее дело не всем на первом году службы попадается. У нас, чай, не Москва, где вампиры, ведьмы да оборотни через день озоруют.

– Ну зачем так! – Возглас вырвался непроизвольно, и я тут же себя одернул. Какими бы либеральными ни были порядки, шеф старше и несравнимо опытнее. – Простите, – поспешно поправился я. – Просто эти словечки… Озоровали, давеча, надысь… Инда озимые взопрели! Я понимаю, когда их говорит Максим Максимович…

Я окончательно стушевался, не зная, как закончить, чтобы мои слова не выглядели обвинением.

– Бывает, увлекаюсь, – легко согласился шеф. – Это ты все больше с ровесниками общаешься. А мне вот со старичками приходится. И с теми, кому за сто, и с теми, кому за двести. Некоторые до сих пор «адмирал» с твердым знаком на конце пишут.

Я почувствовал, как губы невольно растягиваются в улыбке, и только невероятным усилием сумел сохранить возмущенное выражение лица.

– Но ты хотел поговорить не об архаизмах. – Шеф с любопытством следил за моей внутренней борьбой. – Так что тебя не устраивает? Самостоятельное дело, полная свобода действий, успех – что бы ты ни говорил, я считаю, что дело завершено успешно, наконец, первая отметка в послужном списке! А они лишними не бывают, уж поверь. – Шеф пристально посмотрел на меня и закончил: – Тем не менее ты чем-то недоволен.