— Иначе говоря…

— Тебе нужно убедиться, что ваш класс пройдёт.

— Будто бы это так легко…

— Думаю, ты что-нибудь придумаешь. Ведь иначе развивать твой Дар в нынешних условиях будет крайне трудно.

— Пожалуй. Но даже если наш класс всё-таки станет тем, что сможет покинуть барьер, то как мне там развиваться? Сомневаюсь, что у нас там будет что-то вроде личного времени.

— Это стоит обдумывать уже позже. В любом случае, даже если первый выход за барьер выйдет непродуктивным, ты всё равно наберёшься опыта, сможешь подметить нечто важное и использовать это всё в последующих выходах за барьер.

— Короче говоря… сейчас, помимо всех прочих задач, мне ещё в любом случае нужно как-то узнать критерии, по которым решается, какой класс будет достоин выйти за барьер, а потом ещё протащить свой класс до этих критериев.

— Да. Всё именно так, — кивнула она.

— Ч-что?.. — раздался тихий вопрос из уст Алисы, что, раскрывая глаза, мило непонимающе осматривалась по сторонам. — Что произошло?..

Усмехнувшись от такого милого зрелища и прильнув к ней, остановившись около её правой груди, я спросил Элизабет:

— Напомним ей, что произошло?

— С удовольствием, — ответила она, сразу же прильнув к её левой груди.

Следующий день у нас начался с того, что… мы с Алисой чуть не проспали уроки.

Как же такое могло произойти, если эти самые уроки проходят в дистанционном формате, из-за чего нам даже не нужно было тратить время на то, чтобы собраться и добраться до школы?

А ответ на это прост: мы вчера банально слишком сильно заигрались. Причём, как в переносном смысле, — когда к нам переодически присоединялась Элизабет и мы продолжали творить всякие непристойности втроём, — так и в обычном, — когда мы с Алисой просто вдвоём очень долгое время рубились в разные игры на приставке, тем самым только мешая Элизабет и не давая ей нормально сосредоточиться на работе.

Конечно, это совершенно неважно, но, на моё вчерашнее удивление, Алиса не оставила мне в большинстве игр и шанса. Поначалу я был даже несколько шокирован от её нескольких побед к ряду, отчего пытался победить ещё отчаяннее, но потом, когда до меня дошло, в чём тут дело, я перестал лишний раз напрягаться.

А всё дело банально в том, что Алиса явно за эти четыре месяца уже множество раз играла здесь, у меня дома, во все эти игры с Карэн. А Карэн же, в свою очередь, настолько хороша в видеоиграх, что порой даже играла вместе и против киберспортсменов, особо не уступая им. И знаю я это, конечно же, с её собственных слов. Хотя, скорее, это будет правильно называть самовосхвалением, любви к коему Карэн точно не занимать.

В общем, забавно, но я, будучи парнем, находящемся в своём собственном доме, мог уделать в видеоиграх разве что Элизабет. А она, если что, так ни разу и не сыграла ни с кем из нас, каждый раз вместо этого завуалированно подмечая, что мы ведём себя, как дети, тратя время на подобные, совершенно бесполезные вещи.

Ну и в принципе, по итогу, она была вполне себе права: перед началом уроков нам удалось поспать всего порядка двух часов. И если Алисе, развивший свой Дар до седьмого этажа, этого относительно хватило, то вот мне, у кого Дар так и остался на третьем этаже, этого категорически не хватило.

Конечно, сюда ещё идёт и перенапряжение от секса, которое, очевидно, отражалось больше всего именно на мне, однако всё равно будь у меня Дар развит сильнее, хотя бы на уровне Алису или Элизабет, — моё состояние этим утром было бы в разы лучше.

А так… едва проснувшись от очередного звона будильника, нам с Алисой пришлось быстро придумывать, как выходить на уроке, ведь, как оказалось, помимо голосой связи, так же нужно было обязательно использовать и видеосвязь. И из-за этого нам во-первых, нужно было хотя бы более-менее привести себя в порядок; а во-вторых, найти места в доме, где нас не было бы друг у друга слышно и видно, потому что, хоть мы и учимся лишь в параллели, но всё равно нет никакой гарантии, что кто-нибудь как-нибудь таким образом прознает о наших взаимоотношениях, что нам было совершенно ненужно.

Поэтому первые минуты после пробуждения были даже излишне насыщены событиями: быстрое, совместное принятие душа, лишённое всяческой пошлости, ибо на это банально не было времени; и последующий подбор на скорую руку подходящей, относительно строгой, но при этом не слишком одежды. К этому так же мог бы добавиться ещё поиск подходящего места для Алиса, коим, за неимением других, нормальных вариантов, оказалась бы только гостиная, где после этого ещё некоторое время пришлось бы выбирать самый подходящий ракурс, чтобы с камеры ноутбука кто-нибудь случайно не увидел какой-нибудь важной зацепки.

Однако, благодаря тому, что Алиса уже не раз ночевала тут вместе с Карэн и Элизабет, это всё было уже проделано заранее. Так что времени на это у неё толком не ушло.

У меня же, тем временем, всё было несколько труднее — сев за компьютер в комнате, до начала урока мне пришлось быстро связываться с моим классным руководителем и сначала общаться с ним, а после ещё и с завучем, убеждая их, что я в полном порядке и могу полноценно возвращаться к учёбе.

Они пытались меня несколько отговорить от этого, сподвигая сначала обойти чуть ли не всех возможных врачей и лишь потом, когда бы все эти врачи сказали, что я здоров, мне стоило бы возвращаться к урокам. Причём делали они это столь настойчиво, что в один момент мне пришлось даже прибегнуть к козырю, сказав что-то вроде того, что меня уже осмотрели доктора рода Агнэс, в конце концов заключив, что я в полном порядке.

После этого никто из них более не пытался меня переубедить, сказав лишь, что мне всё равно нужно будет в ближайшие дни занести им справку о том, что я признан полностью выздоровевшим и могу полноценно возвращаться к учёбе.

Радует, пожалуй, лишь то, что меня после этого ещё пытаться связаться с директором не заставили, дабы он мне по итогу проговорил примерно это же.

Ну, в общем, как-то так закончилась наша подготовка к сегодняшним дистанционным урокам. А уже дальше начались сами уроки, которые были, в принципе, такими, какими я их себе и представлял. Если же чуть точнее — то они, по сути, совершенно ничем не отличались от тех дистанционных уроков, которые несколько раз были у меня в начальной и средней школе. Разве что как раз наличием ранее упомянутой обязательной видеосвязи у каждого ученика и в разы более серьёзным отношением учеников к учёбе. Но это всё сущие мелочи.

Пожалуй, из всего за весь учебный день выделилось, пожалуй, только моё неожиданное для многих появление. Которое с одной вот стороны было вполне ожидаемым, а с другой, ввиду моей излишней популярности в школе и продолжительной длительности комы, всё равно вызвало множественное, резкое удивление, как у учащихся, так и у учителей.

В остальном же всё и впрямь было максимально обычным: на уроках сидишь, делаешь вид, что внимательно слушаешь или решаешь заданное, а на деле думаешь о чём-то своём; на переменах же постоянно ходишь на кухню за кофе и общаешься, с кем хочешь.

Например, когда закончился первый урок и я спустился вниз, наконец сделать себе кофе, о котором думал последние пятнадцать минут урока, Алиса у меня спросила:

— Ну и как всё прошло?

— Нормально, — пожал я плечами, пройдя мимо неё на кухню.

— Ну да, прям «нормально», — закатила она глаза. — Спустя пять минут после начала урока, у меня подруги в нашем чате уже во всю обсуждали, что ты вновь начал ходить на занятия.

— Ну так я и говорю: «нормально». Разве не так было всё начало учебного года? — спросил я, начав заваривать кофе.

Алиса, ненадолго замолчав, задумалась.

— И впрямь… — и повернув голову ко мне, сексуально подтягиваясь, спросила: — А с материалом что? Понимаешь хоть что-нибудь?

— Большую часть.

— Да ну?.. — вопросительно приподняла она бровь.

— Ну я же уже как-то говорил, какие у меня оценки.