— Я очень… Спасибо, — опустила ресницы.

Шайла действительно была благодарна. В час, когда мир ушёл у неё из-под ног, Мэд единственный, кто пришёл на помощь и, возможно, она ошибалась… Давно уже ошибалась. Красавчик таскал ей цветы, когда торговала булками на рынке, и прямо говорил, что койка с Элманом не лучшее место, где она могла оказаться, а Шайла принимала это за предложение лечь с ним.

— Не стоит, — Мэд мотнул головой. — Это в качестве извинений за то, что случилось… в подсобке трактира. Я не хотел, чтобы так… Неважно.

Шайла ответила бы, но слов не нашла. Предав Элмана, встав на сторону Ансгара, воин подписал себе смертный приговор. Девичье сердце дёрнулось, когда парень ловко запрыгнул на телегу. Крепче прижав к себе племянника, всхлипнула.

— Куда ты теперь? — голос девушки утонул в слезах.

— Нужно попробовать вывезти ещё людей, а потом перерезать глотки кочевникам, — улыбка у красавца вышла грустная, но подмигнул задорно. — Куча дел.

Сдуреть просто… Шайла глотала слёзы, захлёбываясь потоком эмоций, что неожиданно смыли всё, что было до этого момента. Так её не прошибало даже благородство Ансгара. Наверное, потому чувствовала — не по-настоящему всё. Она искала выгоду, а он чувствовал ответственность. С Мэдом иначе. Шайла вспомнила его неумелые ухаживания: лиловые розы стоили дорого, а он носил их каждый день и каждый день уговаривал её уйти от Элмана. А однажды не появился у палатки, Шайла только плечами пожала — понял видать, что не по нему девочка. Вот же дура!

— Мэд…

— Идите, — отправил лошадку вперёд, а голову завернул, всё смотрел на неё, пряча в уголках губ прощальную улыбку.

А ты лети, как вольная птица,

На синее небо домой!

И не ищи страны, где приземлиться,

На Земле не найдешь ты такой!

© Группа «Пилот» — «Вольная птица»

Дельный совет от Стефана применить на практике не получалось, ещё и живот стало прихватывать чаще. Ёля осторожно посмотрела на доктора — всё так же вальяжен и безучастен. Чёрт бы его побрал — ледышка, не человек.

— Доктор, мы с Искрой Ивановной связаны даром Аи? — надеясь получить хоть какое-то объяснение, она уставилась на темноволосого мужчину.

— Технически — нет, практически — да. Причина в тебе.

Предельно непонятно. Доктор туманными полунамёками вёл к тому, чего не мог сказать прямо, но от этого всё только больше путалось. Ли хотела отправить сестру на Землю, да там и оставить — этот вариант сейчас был бы весьма кстати, но всё портило наличие проводника… или проводников? Кто его знает, сколько на Земле таких «Стефанов».

— Доктор, откуда вы родом?

— Я шинарец.

— Серьёзно?! — Ёля старательно пыталась сесть на кушетке. — И много ваших тут?

— Шинарцев? Достаточно, — подал ей руку. — А если ты о моих конкурентах, то их нет. В Шинари я был рабом Богов, а тут обзавёлся платёжеспособными клиентами. Монополия полная.

Приплыли, можно сойти на берег. Отличная новость всегда идёт в паре с плохой. Убрать из этого мира единственного проводника и дело в шляпе — Искра Ивановна застрянет здесь до конца своих дней, но Стефан наверняка гребёт деньги лопатой и вряд ли согласится променять золотую жилу на кандалы всесильных.

— Чего замолчала? — душеправ закрутил указательным пальцем, призывая Ёлю продолжить. — Двигаешься в верном направлении.

Неожиданное заявление доктора приободрило Ёлку, но дальше воодушевления не зашло, и уже через пару секунд она сдулась, словно воздушный шарик.

— Намекните понятнее, прошу-у-у, — тихонько заскулила.

— Да куда понятнее?! — от былой холодности душеправа не осталось следа. — Ты не можешь лечить себя, так почему решила, что я круче?

— Не понимаю.

— Чёрт… — в глазах доктора мелькнула безнадёга.

Ёлка никогда не отличалась умом и сообразительностью, жила больше чувствами, а гормональная пляска вообще заставила растерять остатки логического мышления, но этот взгляд Стефана…

— От меня все чего-то ждут, — Ёля надула губы. — Я простая девушка из Софии, а не Богиня…

— Вот! — изящный мужской палец коснулся её губ, заставив замолчать. — Вот оно! Ты так и не приняла свою судьбу, иначе мы бы с тобой давно уже были не здесь.

— Мы? Вам-то куда с тёплого места срываться? Не в Шинари же к Богам на посылки.

— Я бы не отказался.

Ёля потеряла дар речи. Не отказался?! И кому тут нужен психотерапевт? Но глупые вопросы испарились быстрее, чем она успела придумать не менее глупые ответы. Надо быть круглой «умницей», чтобы не догадаться сразу. Ёлка не могла исцелить себя сама, точно так же способность проводника не могла помочь ему вернуться домой. Он хочет в Шинари!

— Бинго, — душеправ довольно улыбнулся. — Если продолжишь в том же духе, то скоро будем дома.

Ёлка настроилась на нужную волну, и даже ноющая поясница почти перестала отвлекать от мыслительного процесса. Оставалось немного — придумать, как переправить Стефана в Шинари.

— …Жених есть? Если нет, приглашаю в кино.

— Это неэтично.

— Что неэтично?

— Делать такие предложения пациенткам.

— Юридически я не на работе.

— Доктор, а я могу отказаться от операции сейчас?..

Картинки из прошлого мелькали кадрами кинохроники и этот голос… Диалог с анестезиологом снился ей последние полгода каждую ночь. Любой сон про Шинари заканчивался запахом операционной и этим чертовски привлекательным мужским баритоном. Таким же мягким и глубоким с кофейной горчинкой, как у Стефана. Собственное тело показалось Богине ватным, невесомым, легко проходящим сквозь воспоминания, так же мягко двигались и её мысли. Душеправ — тот доктор, отправивший её в первое путешествие между мирами, конечной точкой которого стало королевство Шинари. Перед лицом мелькали картинки, но уже не из её жизни. Красивый мужчина во дворе дома Ли и она сама. Бордовые глаза красавицы искрились любовью и надеждой на уютное счастье рядом с её Стефа… Макден! Там в Шинари его звали Макден.

— Знаете, у меня такое чувство, будто вы корень всех зол… И благодетель одновременно, — Ёля вынырнула из размышлений. — Макден, — намеренно подчеркнула имя, давая понять, что всё поняла.

— Я искал чистую душу. На Земле не так просто найти человека, который живёт сердцем, а не умом. Ишатра — Искра… Маниакальная зависимость от идеи стать всесильной совсем лишила её разума. Мне повезло с тобой, Ёль.

— Между прочим, Ли думает, что вас убили кочевники, — с упрёком выдала Ёля. — Она до сих пор страдает.

— Ступая с ней в круг предков, я понимал — счастье долгим не будет, и она это понимала…

Уходя, не стоит прощаться — лишние шрамы на сердце и бесполезная тоска не сделают человека счастливым. Обречённая девочка из Софии всё же умерла, а в груди Ёли рождалось чувство правильности происходящего. Только тоска по маме теребила душу. Её Ёлка обязательно превратит в нежные воспоминания. Теплота рук самой родной женщины на свете, её ровный почерк на открытках и оладьи, вкуснее которых не найти. Время залижет раны, у мамы будет много-много счастья. Её ждёт другая жизнь, где не придётся плакать рядом с больничной койкой, понимая, что дочка умрёт, скорее, рано, чем поздно. Так правильнее.

Размеренный ритм прохождения квеста ускорила Искра Ивановна собственной персоной. Бабуля изволили-с вернуться. Распахнув дверь кабинета, она довольно оскалилась.

— Не сомневалась, что тебе можно доверить самое ценное, Стеф, — щебетала старуха, топая по ворсистому ковру.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Доктор уселся в кожаное кресло. Собранный, слегка напряжённый, он смотрел на Искру не отводя глаз, а когда та, вздёрнув подбородок, заявила, что денег нет, но это временные трудности, с облегчением выдохнул:

— No money, no honey, — душеправ широко улыбнулся.

— Сынок, завязывай, — морщина между седых бровей стала крупнее, — ты знаешь, я в долгу не останусь. Дай только Богиней стать.