— Эй, слышь ты, зелень чешуйчатая! А ну, ходь сюды!

Атмосфера за столом мгновенно стала напряжённой. Я обернулся — за соседним столиком восседали четверо мужиков, уже изрядно заряженных спиртным. Трое, впрочем, выглядели довольно мирно: положив голову на руки, один что-то увлечённо рассказывал, попутно крутя перед собой пальцем, а остальные то и дело поддакивали ему. Четвёртый же петухом осматривал зал, явно ища кого-то, с кем можно померяться силой, не особо заморачиваясь правилами. Потеряв к нему интерес, я повернулся обратно.

— Ты тут шо, гордый самый, — мгновенно взвился мужик, — припёрся тут, значит, из лесу своего, на стульях наших сидишь, на кроватях наших спишь, еду нашу ешь, а когда к тебе по-человечески обращаются — нос воротишь! Ну, щас я тебе… — послышался шум отодвигаемого стула.

— Я разберусь, командир, — шепнул Кермол, поднимаясь из-за стола.

— Погоди, — сказал я, — не калечить. Разверни его и усади обратно. Если не поймет — угости пару раз, чтобы понял. Костей, рук-ног не ломать, сотрясений мозгов не устраивать. Ясно?

— Да с чего такая доброта? — искренне удивился Кермол, — сам же нарывается.

— Сделаешь, как я сказал, вернёшься — расскажу, — пообещал я…

Казалось, Дэмиену было совершенно неинтересно, что произойдёт дальше. Он развернулся к Фрайсашу и стал уверять его, что десять минут уже прошли. Чёрный же таисиан медленно, но непреклонно качал головой, заявляя, что его внутренние часы еще не отбили нужный период времени и отодвигая тарелку с едой подальше.

Кермол же, отойдя от Дэмиена, подошёл к пьянчуге, который уже проделал половину пути до нашего стола. Пьянчуга, увидев орка, да еще и чёрного, немедленно врезал ему. Вернее, попытался это сделать, так как орк мгновенно перехватил его руку и поставил в очень унизительный захват, в котором и проводил буйного посетителя обратно до его столика. Тот всё же не внял голосу разума с первого раза и поднялся из-за стола повторно, направляясь к нам, уже с более нелитературными выражениями. Кермол же, почти мгновенно развернувшись, просто слегка пнул его сапогом в колено, после чего совсем не по-мужски заскуливший пьянчуга уже сам опустился обратно на свой стул. Мне даже немного жалко его стало: вдруг он просто хотел поговорить, а его так грубо спровадили обратно. Впрочем, что за мысли! Нашла, кого идеализировать, глупая.

— Ну, я всё сделал, командир, — сказал Кермол, опустившись рядом со мной, — говори, чего его тебе вдруг жалко стало. Хам хамом, получил бы по пьяной роже как следует — в следующей раз, глядишь, умнее будет.

— Мне не надо даже смотреть на него, чтобы видеть его судьбу, — ответил таисиан, — родился и женился в родной деревне, наверняка настолько далеко от города, что иначе как зимой на санях да летом, когда всё засыхает, оттуда и не выберешься. Уходит из деревни на заработки ранней весной, пока ещё не всё потаяло, пять-шесть месяцев батрачит на судах, берётся за любую работу, какая подвернётся, и поздней осенью возвращается обратно, в деревню. Три-четыре месяца дома посидит, и круг повторяется снова. С такой жизнью поневоле запьёшь. И так судьба мужику досталась нелёгкая, незачем его еще и калечить.

— И что ты, думаешь, после сегодняшнего он поумнеет? — скептически спросил Кермол.

— Ну, шанс мы ему, по крайней мере, предоставили. Воспользуется ли он им — это уже его проблемы. Не внемлет голосу разума, и переломают ему кости в следующей драке — значит, судьба у него такая, — пожал плечами Дэмиен.

Все замолчали. Его же это порядком смутило.

— Что это вы так на меня уставились? — подозрительно спросил он.

— Гораздо лучше, Дэмиен, — одобрительно сказал дракон.

Глава 9. Пути расходятся.

Как я и предсказывала, на следующий день поле пробуждения Дэмиена мы не то, что пошли — мы понеслись, стремясь наверстать упущенное. Погода, правда, лучше не стала, но с Дэмиеном эта проблема отпала сама собой. Водонепроницаемый зонт непрерывно висел над нами, путь же под ногами за несколько шагов забирал лёгкий морозец, так что и грязь с лужами нам были не страшны.

Телегу с лошадью мы оставили в Иандерфельсе — хозяйке гостиницы в качестве оплаты вместо денег. Та поначалу в восторге от такого бартера не была, но потом, прикинув свою выгоду, всё же согласилась. Несли мы с собой заплечные мешки, большую часть которых составляла крупа для каши и соль. Как только командовали привал, Кермол с Фрайсашем уходили на охоту. Я понятия не имела, как им удаётся охотиться в сумерках, мало того — в грязи, но вот уже третий день они исправно приносили добычу. Сегодня это был молодой кабан. Затем за дело брались мы с Матти, ну и Алаэрто помогал нам со своим огнём, так что уже через час всей команде была готова пища. Ночевали мы под крылом у Алаэрто: отойдя достаточно далеко от людских поселений и зная точно, что таковых поблизости нет, мы все же убедили его обернуться, так как плохая погода упорно не прекращалась, а отдых нам был необходим. Маттика сначала даже слышать не хотела о подобном образе проводить ночь, однако Дэмиен переубедил её всего парой фраз. Во второй раз Матти сопротивлялась гораздо меньше, а уж сегодня так, казалось, вообще с нетерпением ждала отбоя. По причине же Алаэрто мы перестали выставлять на ночь дозоры, справедливо рассудив, что ни хищники, ни люди к дракону сами не полезут, даже спящему. Вообще должна отметить — Матти и Алаэрто почти перестали ругаться. Однако смотреть друг на друга реже не перестали…

Впрочем, сегодня Матти чаще обычного смотрела на меня. А все дело в том, что я, страшно заскучав от такого однообразного путешествия, стала забавляться со своим даром. Я даже порадовалась тому, что вспомнила про Рубика — с его помощью мне удалось гораздо лучше систематизировать свой талант, представляя его в виде сгустка энергии, который вылетает из носителя, не причиняя ему вреда. Впрочем, я осознавала, что пока со своим даром лишь скользила на поверхности айсберга, однако его глубины всё ещё пугали меня. Так что очередным вечером после ужина я, использовав свою способность на Матти, пустила по воздуху неиспользованные сучья для костра. Второй раз, попросив у Фрайсаша разрешения пострелять из арбалета, я незаметно взяла способности и у него, и с удивлением для всех прекрасно поразила помеченную мишень с внушительного расстояния. А вот у Дэмиена я силу взять не могла. На что он пояснил, что его дар — приобретённый благодаря внешнему артефакту, и потому его скопировать нельзя. Сегодня же после того, как я взяла способности у Алаэрто и аккуратно поддерживала огонек над своей ладонью, Сестра не выдержала и спросила:

— Мари, ты так со всеми можешь?

— Так — это как? — не сразу поняла я.

— Забирать силы и использовать их?

— Ах, это. Ну…получается, что да, — пожала я плечами, — и это довольно удобно. А чем вызван такой интерес?

— Да я всё думаю над нашей миссией, — продолжила Сестра. Говорила она неохотно, словно до сих пор не зная, можно ли доверить нам то, что она собиралась сказать, — нам ведь нужно собрать трёх высших магов стихий, так? Потому что считается, что мастеров магии воздуха в Авиале, по крайней мере, в Старом свете, не осталось.

— Хочешь сказать, что это не так? — спросил Дэмиен, который до этого сонливо сидел, оперевшись на дерево и держа в руках кулон с серебряной ящерицей.

— Не совсем. Среди нас, Сестёр, — сказала она, закрыв глаза и сцепив ладони, точно решаясь сделать то, что не совсем одобрили бы другие Сёстры, — была волшебница воздуха. Мастер. Но её нет среди нас вот уже больше пятидесяти лет. Ее звали Ириния Эхо. Честно говоря, для нас так и осталось загадкой, почему именно Эхо — ведь она была мастером телепортаций, и в своё время именно благодаря её талантам Сёстрам удавалось выбираться из самых хитрых капканов и ловушек, так как мы могли в любое время любым составом телепортировать куда угодно в пределах Авиала. Да, в покорении пространства ей не было равных, но, увы… время взяло своё.