Современники ценили Поликлета выше всех других мастеров. Когда в Эфесе проходил конкурс на лучшую статую раненой амазонки (амазонки считались основательницами храма Артемиды), в котором принимали участие виднейшие скульпторы Греции, «Амазонка» Поликлета была признана самой удачной.
Поздние работы мастера показывают, что он стремился сделать свои статуи одухотворёнными. Его «Диадумен» — атлет, увенчивающий себя победной повязкой, — совершенное произведение искусства, проникнутое особым торжественным ритмом. Открытый Поликлетом принцип скульптурного изображения, предполагающий внутреннее перекрёстное соотношение всех частей тела: опорной правой ноге соответствует свободное левое плечо, а свободной левой — нагруженное правое и т. д., — проведён здесь с особенным блеском.
Основные достижения греческой высокой классики пришлись на два десятилетия (450–430 гг. до н. э.). В это время отчётливее зазвучала тема рока, судьбы. В Афинах, потерпевших поражение в войне со Спартой, разразилась эпидемия чумы, жертвой которой стал и Перикл. Враги Перикла обвинили его друга Фидия в хищении золота, предназначенного для статуи Афины Парфенос, и в неслыханном святотатстве, т. к. мастер придал двум фигурам на щите богини в Парфеноне портретные черты: свои и Перикла. Фидия приговорили к смертной казни, и неизвестно, удалось ли ему бежать или же он погиб от яда.
Поздняя классика
В этот период (410–323 гг. до н. э.) продолжали строиться новые города, регулярная планировка которых, введённая ещё в V в. до н. э. архитектором Гипподамом Милетским, стала теперь нормой. Старые города, особенно Афины, Эфес, Милет, приобрели величественный, роскошный вид. Религиозные центры, являвшиеся ядром древних городов, теперь отодвинулись на второй план, как, например, в святилище бога врачевания Асклепия в Эпидавре. Хотя здесь сохранилась традиционная ритуальная структура, всё же не храм, а театр стал главным элементом ансамбля. Театр в Эпидавре, выстроенный Поликлетом Младшим, был расположен на склоне холма. С верхних сидений, находящихся и в наше время под сенью дубов, открывался удивительный вид на далёкие горные тропы, ведшие из Эпидавра в Мессению, и казалось, что из театра зрителю открывается весь мир.
В IV в. до н. э. работали три величайших греческих скульптора: паросец Скопас, афинянин Пракситель и сикионец Лисипп.
Скопас
Некоторые сохранившиеся работы Скопаса — сцены амазономахии во фризе Галикарнасского мавзолея, фигуры храма Афины Алей в Тегее — показывают, что он был мастером «пафоса» — страсти. «Голова раненого воина» — абсолютное новшество в истории ваяния. Мастера V в. до н. э., изображая чувства, сохраняли неприкосновенным лицо или незначительно искажали его черты: поднимали брови, напрягали лоб. Теперь же страдание проникло в самую суть человеческого существа.
Другой памятник работы Скопаса, дошедший в уменьшенной римской копии, — «Вакханка». Поклонница бога Диониса представлена в порыве экстаза. Увлечённая диким, безумным танцем, она не видит и не слышит ничего вокруг.
«Как хмельная, вскочив, ринулась в пляску она», — гласила древняя эпиграмма. Фигура вакханки изогнута, волосы тяжёлой волной упали на плечи, хитон развевается. Скопас разрабатал принципы круглой скульптуры: понять идею автора можно только обойдя «Вакханку» кругом.
Наземные гробницы, существовавшие ещё в архаических Афинах, на юго-западном побережье Малой Азии приобрели необычайно роскошный вид.
Самой знаменитой гробницей такого рода стал Галикарнасский мавзолей, выстроенный правителем Карии Мавсолом и его женой Артемисией.
Гробница не сохранилась, но мнения всех авторов реконструкций сходятся на том, что, превышая размерами Парфенон (66×71 м), она стояла на высоком цоколе, опоясанном фризом (внутри находилось захоронение).
Выше располагалось помещение для ритуальных служб в честь супругов — ионический храм, со статуями львов между колоннами и ещё двумя фризами, на одном из которых была изображена сцена амазономахии.
Храм завершался ступенчатой пирамидальной кровлей, которую венчала квадрига со статуями Мавсола и Артемисии. В работе над этой исключительно богатой гробницей участвовали крупнейшие ваятели Греции — Скопас, Тимофей, Бриаксис и Леохар.
Необычной была не только форма гробницы, но и вызвавшая её к жизни идея обожествления умерших. Их скульптурные изображения были наделены портретными чертами, как показывает сохранившаяся статуя Мавсола (приписывается Бриаксису) — несколько обрюзгшего, завёрнутого в гиматий, с тяжёлым взглядом внимательных, выразительных глаз.
Помимо гробниц типа Галикарнасской, на греческом Востоке вновь возник такой специфический мемориальный жанр, как скульптурные саркофаги. Три саркофага из Ликии, хранящиеся ныне в Стамбуле, являются настоящими шедеврами:
«Саркофаг сатрапа», «Саркофаг плакальщиц» и «Саркофаг Александра». Последний (одно время он считался памятником Александру Македонскому) отличается особой красотой. На нём изображены сцены войны и охоты. Композиции сделаны мастерски, превосходного качества рельефы подцвечены нежными красками — красноватой, голубоватой, желтоватой, что придаёт белому мрамору, с его холодным сиянием, особую теплоту.
Пракситель
Пракситель любил изображать фигуры отдыхающих, занятых лёгкими безделицами, остановившихся в пути богов. Таковы его «Сатир», «Аполлон Сауроктон», «Афродита Книдская» (первое в греческом искусстве изображение обнажённой богини). Статуя Афродиты Книдской, к сожалению, утрачена, и только грубые римские копии дают некоторое представление о ней. Пракситель одним из первых научился передавать томный, как бы затуманенный взгляд, для чего стал меньше подчёркивать веки.
Пракситель. Афродита Книдская. Римская копия. Около 350 г. до н. э.
Лишь одно произведение Праксителя дошло в оригинале — статуя «Гермес с младенцем Дионисом», найденная в храме Геры в Олимпии. Гермес несёт младенца Диониса и угощает его гроздью винограда. Малыш показан, как обычно у греков, в виде «уменьшенного варианта» взрослого, однако у Праксителя это получилось мило и трогательно. Тело Гермеса удлинённо и стройно. Благородные черты его лица оттенены короткими вьющимися волосами.
Никуда не торопящиеся боги Праксителя, как бы разнеженные полдневным зноем, стоят, опираясь на пни, постаменты, подпорки. Они легко обозримы, и зритель, даже не обходя статуи, ощущает их изящество и безмятежный покой. Архаические бородатые старики — Дионис, Гермес — теперь изображены в виде нежных юношей, а Аполлон, убивающий ящерицу (Сауроктон), предстаёт у Праксителя совсем юным подростком.
