– Докладывайте, Анатолий Алексеевич, – отвлекаясь от раздумий, скомандовал я, когда офицеры разместились за столом.

– По утвержденному плану, десятого августа шхуна «Марсель» прибыла в Сасэбо для пополнения припасов. Как мы и предполагали, на внутреннем рейде порта собрались все японские эскадренные броненосцы с их флагманом «Микаса», на котором держит штандарт главнокомандующий японским флотом адмирал Хэйхатиро Того. Кроме них в акватории присутствовали крейсера второго ранга «Читосе», «Касаги», «Такасаго» и «Есино» под командованием адмирала Дева.

Разложив на столе карту, Кононов начал показывать, где какой корабль стоит. С обозначением координат по сетке и по улитке.

– Один из крейсеров и пара истребителей постоянно дежурят перед горлом входа на рейд. Противоминные сети на ночь выставляются. Службу японцы несут неплохо. Если честно, то хорошо. Мы-то свою задачу, Тимофей Васильевич, выполним, а вот миноноскам при таком раскладе свою сделать будет практически невозможно, – Кононов сожалеюще вздохнул-выдохнул. – Тяжело им будет прорваться на рейд, если крейсер и истребители останутся на месте после того, как подорвутся наши заряды на броненосцах. Ширина горловины бухты чуть больше четырех кабельтовых. Расстреляют в упор если не во время атаки, то при возвращении точно!

Я задумался. План атаки военно-морской базы в Сасэбо предполагал заход шхуны в порт для пополнения продуктами и разведки. Второй заход рассчитывался таким образом, чтобы встать на внешнем рейде ближе к вечеру. После этого целями становились четыре корабля с удобным подходом. Здорово было бы, чтобы ими оказались четыре эскадренных броненосца, включая «Микасу», да еще с адмиралом Того на борту.

Я аж прищурился от удовольствия, но реальность говорила о том, что если такая расстановка кораблей, изображенная на карте, сохранится при начале операции, то минировать придется «Фудзи» и «Асахи» из броненосцев, не лучшая цель, но… Также под атаку попадали «Касаги» и «Такасаго».

После минирования этих кораблей экипаж шхуны «Марсель» делал бай-бай, а вот отряд миноносок под командованием Колчака, болтающийся к расчетному времени перед горловиной, после подрывов зарядов в районе трех часов ночи должен был во время возникшей паники ударить по японским кораблям. Цели им предписывалось выбирать самостоятельно в зависимости от сложившейся ситуации. Поддерживать радиосвязь после начала операции между шхуной и кораблями отряда запрещалось.

Если взрывов не произойдет, что должно было означать, что «Марсель» и ее экипаж разоблачили и захватили, то Колчак должен был с отрядом без атаки вернуться в Порт-Артур. Раскрытие нашей миссии не исключалось. Японская разведка работала великолепно, в чем я в очередной раз убедился во Владивостоке.

– Александр Васильевич в расчетную точку прибыл? – прервав молчание, спросил я.

– Прибыл. Привел шесть миноносок вместо четырех, как планировалось. По пришедшей радиограмме все корабли в порядке и вместе с экипажами готовы к бою, – ответил Кононов.

«Добавилось смертничков», – подумал я, вслух же произнес:

– Что ж, еще четыре мины добавилось, что повышает вероятность успеха отряда миноносцев, которая при такой охране входа на рейд, действительно, мала, а вот риск погибнуть, не выполнив задачу, очень высок.

– Тимофей Васильевич, насколько я знаю, в свой отряд Александр Васильевич привлек таких сорвиголов, что они выполнят любой приказ, – перебил меня еще один старый знакомый, капитан второго ранга Завойко.

– Господа, а если переделать план? Основная цель атаки миноносок – прикрытие нашей деятельности. Японцы должны будут остаться при мнении, что нападение на их корабли провели миноноски, а не боевые пловцы. В крайнем случае – подводные лодки, – вклинился в разговор кап-два Миронов. – Пускай отряд Александра Васильевича атакует крейсер и истребители где-нибудь минут за пять до подрыва установленных нами мин. По две миноноски на корабль должно хватить. После атаки сразу уходят назад. А потом идут подрывы броненосцев. Они от горловины стоят недалеко. Хода самодвижущих мин достаточно, чтобы достать броненосцы и крейсера, делая пуск от горловины. Идеальное прикрытие для нас и уменьшение риска для отряда миноносок.

– Если бы им и координаты крейсера и истребителей передать перед атакой, было бы еще лучше. И атаковать надо почти одновременно со временем подрыва зарядов. Там расстояние от места стоянки крейсера с истребителями меньше двух миль. Мина это расстояние пройдет за две минуты, – поддержал план товарища Завойко.

– А что?! В таком порядке атака выглядит обнадеживающей. Может, и без особых потерь в отряде Александра Васильевича обойдется, – поддержал подчиненных Кононов.

Я еще раз посмотрел на карту, прикинув развитие ситуации при таком раскладе. Действительно, получиться должно было красиво, если фортуна не повернется боком или другой частью тела. Нарушать радиомолчание не хотелось, но небольшая радиограмма морзянкой, состоящая из цифр, не должна будет насторожить японцев.

– Как основу нового плана принимаю. Давайте, господа, отработаем все до мельчайших подробностей, а потом доведем план до Александра Васильевича, – прихлопнув ладонью по столу, произнес я.

До ужина успели все разработать, согласовать с Колчаком. Потом был прием пищи в кают-компании, во время которого о деле не было сказано ни слова. Традиция…

Выйдя на палубу, я залюбовался видом заходящего солнца.

– Красиво, – раздался за моей спиной голос Кононова.

– Вас что-то беспокоит, Анатолий Алексеевич?

– Признаюсь, да. Настораживает осадка броненосцев и крейсеров первой эскадры, как при полной бункеровке, их боевая окраска. У меня сложилось мнение, что японская эскадра готова к выходу в боевой поход, – несколько растягивая некоторые слова, задумчиво произнес командир боевых пловцов. – Плохо, что мы в полном автономном плавании и не имеем сведений о политической обстановке. Хоть к французам или англичанам в гости иди, чтобы узнать, что в мире творится.

– А вы знаете, Анатолий Алексеевич, это хорошая мысль. В нашу миссию нам лучше не соваться, а вот пообедать в ресторане, где наверняка будет кто-то из капитанов иностранных кораблей, можно. Только немного изменим внешность на всякий случай. А то встречусь со своим старым знакомым Константином Александровичем, который миноносцем «Лейтенант Бураков» командует.

– А меня капитан Руднев хорошо знает, да и другие офицеры с «Варяга».

– Тогда приклеенной бородки, которой вы воспользовались при моей встрече, будет маловато. Ничего, у меня имеется запас грима. Так что завтра прогуляемся в город. А то, если честно, и у меня на душе неспокойно. Чуйка начала верещать.

Еще немного поговорив, мы расстались, и я отправился в свою каюту, где надеялся лечь пораньше и хорошо выспаться.

Разбудил меня стук в дверь и торопливая скороговорка:

– Ваше высокоблагородие, вас срочно просят прийти на капитанский мостик.

– Что случилось? – хриплым ото сна голосом поинтересовался я.

– Множество дымов на горизонте, вашвысокбродь, – протараторил вестовой, и я услышал, как его башмаки застучали по трапу.

Быстро одевшись, я устремился на капитанский мостик. Там уже находились командир корабля, Кононов и Ризнич. Остальной экипаж скопился на палубе, рассосредоточившись по правому борту.

– Что происходит, господа? – спросил я.

– Судя по всему, Тимофей Васильевич, к нам идут гости в составе большой эскадры, – произнес Кононов, показав рукой на юго-восток, и передал мне бинокль.

Вскинув изделие Цейса к глазам, я посмотрел в указанном направлении и увидел множество дымов на горизонте.

– Кто это может быть? – поинтересовался я.

– Либо наши, либо японцы. Если идут на десяти узлах, то часа через два узнаем точно, – мрачно ответил Ризнич.

Через три часа рядом с островом Удо бросила якоря третья эскадра Японского императорского флота под командованием, по данным Русина, адмирала Катаока, который держал свой штандарт на флагмане эскадры и пятого боевого отряда бронепалубном крейсере «Ицукусима».