— Что ж, вы умны, господин Коэн. Не говорю, что всё так, но… и отрицать не вижу смысла.

— Умён мой отец, — скромно отмахнулся каббалист. — И да, отрицать очевидное ни к чему. Мы вам не враги. Да и что бы мы сделали, даже если б захотели? Нажаловались Его Величеству? Так он уже не в том положении, чтобы вас устранить. И уверен, он это понимает. С тех пор, как Белый сектор перестал поставлять ресурсы, в его правящем положении исчез всякий смысл. Кстати, не знаете, что случилось?

Я развёл руками.

— Откуда? Вы думаете, я какой-то всесильный? Могу просто взять и лишить целый клан его деятельности?

— Не знаю. Наверное, нет. Но что-то ведь произошло.

— Сам хотел бы это знать.

Не уверен, что Коэн мне поверил, но продолжать эту тему он не стал.

— Давайте договариваться, господин маркиз, — сказал он. — И нам понадобятся гарантии. И привилегии.

Я кивнул.

— Само собой. Но и мне от вас не только армия големов нужна. Я хочу получать ваши технологии свободно и без ограничений. У меня большие планы. Идущие далеко за пределы Камнегорска.

— Вы их получите, маркиз, — твёрдо сказал Коэн. — Столько, сколько захотите. Если только у нас будет физическая возможность для производства. Как вам, наверное, известно, большая часть наших технологий требует времени, и немалого. Каббалистов не так уж много.

— И каждый бесценен, — кивнул я. — У вашего клана будет не только свобода, но и защита.

— Рад, что вы так хорошо понимаете наши потребности. Обсудим детали?

Следующим важным событием стала вторая свадьба. Я побывал на дне рождения Глафиры, которая, наконец, стала совершеннолетней, в качестве особого гостя, и на нём было объявлено, что церемония бракосочетания состоится через две недели. Подготовка шла уже давно, так что, по сути, всё было готово.

К тому времени Екатерина уже была беременна моим первенцем. Так что пришлось нанять больше слуг, чтобы удовлетворять её потребности. Ночи я проводил то с ней, то с Есенией, на которой планировал жениться вскоре после церемонии с Каминской.

Незадолго до свадьбы с Глашей, мне доставили армию големов. Тайно, разумеется, частями. Оружие для них тоже привезли. Их разместили в ангарах на территории замка, и я получил в своё полное распоряжение настроенный на меня активатор. Можно было использовать механоидов в любой момент. Я периодически практиковался в управлении металлическими воинами, но делать это приходилось так, чтобы об этом не прознал никто посторонний.

Кроме того, начался выпуск аэробайков с использованием модулей каббалистов. И надо сказать, они пришлись очень по душе богачам, которые буквально в очередь выстраивались, чтобы заполучить подобную игрушку. Не прошло и месяца, как спрос на эти штуки так возрос, что стало ясно: более дешёвые модели, доступные для широкого круга покупателей, станут хитом продаж.

За пределами города велась разработка ресурсов, и, ввиду отсутствия поставок от Белого клана, я смог повысить цены на всё, что добывалось. Так что казна моя росла с каждым днём. Денег хватало на всё. Наконец-то. Мне даже не требовались субсидии, хотя я всё равно имел на них право и пользовался этим — как владелец пограничного удела.

Параллельно велась пропаганда — и в моих храмах, куда были определены нужные люди, и на улицах. Народ всё больше убеждался в мысли, что пророк, пожалуй, и есть сам Мессия. Правда, пришлось утрясти этот вопрос с главами церкви, но они уже поняли, к чему идёт дело, и были покладисты. Тем более, что я пожертвовал в их казну немалую сумму и начал строительство новых храмов на доставшихся мне от Фиолетовых территориях. Так что всё было, как говорится, схвачено.

Шувалов собирал всё больше союзников. Не знаю, какими именно методами он пользовался, но к лету уже почти все кланы согласились с тем, что именно он должен стать следующим императором.

Белые, конечно, об этом знали. Во всяком случае, догадывались. Было бы странно, если б они ничего даже не подозревали. Мы ожидали покушений на Шувалова или попытки ареста Тайной канцлярией, но ничего такого не происходило. Что свидетельствовало о том, что Голицыны смирились и просто ждали своей участи.

По правде говоря, меня куда больше беспокоили наши конкуренты. Иначе говоря — все остальные кланы. Ясно же, что глава каждого из них мечтал занять трон и был бы рад любой возможности подвинуть Шувалова. Но для открытого противостояния было пока рано. Борьба за власть в империи начнётся позже — когда Голицын сойдёт с трона.

И мне придётся принять удар, ибо мои планы принципиально расходились с планами остальных. Включая Шувалова.

Уступать ему трон я не собирался. А значит, против меня будет и мой собственный клан. Если только я не позабочусь о том, чтобы никто и пикнуть не посмел, когда я взойду на трон. А для этого требовалось нечто большее, чем гвардия големов и моя собственная армия. И даже больше, чем вера народа в то, что власть над Камнегорском принял Мессия.

Нужно было показать всем, что со Скуратовым шутки плохи. И это ещё мягко говоря.

Так что я собирался снова наведаться в Иркаллу и кое-что предпринять.

Через пару часов после ужина я отправился к Есении и позвал девушку на спарринг. Занятия фехтованием не бросал: во-первых, меня могли вызвать на дуэль, во-вторых, агриком драться приходилось довольно часто, в-третьих, это было отличным физическим упражнением, развивавшим скорость, реакцию и кардио.

Мы отравились в спортзал, где взяли со стойки тренировочные мечи и заняли позиции для боя.

— Ну, как тебе семейная жизнь? — спросила девушка, отсалютовав мне клинком. — Сразу две жены — это немало. Некоторые и от одной не знают, куда спрятаться.

— Неплохо, — ответил я. — Грех жаловаться. Катя с Глашей меня особо не обременяют.

— Да, они говорили, что стараются тебе особо не мешать. Хорошие девушки. Тебе с ними повезло.

— Ну, так сам выбирал.

Есения сделала первый выпад, я отвёл её клинок влево, сделал шаг влево и нанёс три удара подряд, вынуждая Падшую защищаться. Она уклонилась, выставила блок и попыталась достать меня прямым выпадом, но я отбил меч и ушёл в сторону.

Мы заплясали вокруг друг друга, обмениваясь быстрыми и сильными ударами.

— Катя на седьмом небе, — сообщила Есения, атакуя серией рубящих движений крест-накрест. — Радуется, что сразу зачала и носит твоего первенца.

— Я тоже счастлив. Это отличное начало.

— Она только расстраивается, что ты не разрешаешь ей никуда выходить. Нет, не так. Он знает, что дело не в тебе. Понимает, что нельзя рисковать.

— Вот и умница, — отозвался я, уходя вправо и атакуя длинным выпадом снизу.

— Ага! Кстати, ты в курсе, что она уверена, будто ты скоро станешь царём?

— Что, прямо так и сказала?

— Намекнула. И не раз.

— Надеюсь, только тебе?

— Глафира тоже слышала.

— И что сказала?

Есения усмехнулась.

— Что ждёт не дождётся, когда ты всех порвёшь. Они обе кажутся очень тебе преданными. И влюблены по уши. Глаша сильно страдает от того, что ещё не беременна, как Катя.

— Ну, так нужно ж время.

— Я в курсе, спасибо. Она, кстати, тоже. Но всё равно ревнует. Хоть и старается виду не показывать.

— А ты ревнуешь?

— А должна?

— Мне бы этого не хотелось.

Клинок Есении едва не достал меня, проскользнув в сантиметре от груди. Я успел сбить его в самый последний момент и быстро отступил назад.

— Разговоры не должны тебя отвлекать, — укоризненно проговорила Есения. — Как и эмоции.

— Нет у меня никаких эмоций.

— Да? Вот и Катя так сказала. Ты бы с ней повнимательней. Она ведь в положении.

— Подумаю, что можно сделать. Но ты не ответила на вопрос.

— Ревную ли я? — Есения атаковала меня пятью ударами, все из которых я отбил, не двинувшись с места. Девушка попятилась, усмехнулась. — Ревную, конечно. Хоть и понимаю, что это глупо.