Эксперимент был проведен. Результат взволновал всех.

Ядерные реакции в затонувшем судне не происходили, как не происходили они под водой в месте, где существовало прежде «Подводное солнце». Таким образом было доказано, что морская вода и ее примеси не имеют никакого влияния на ход ядерных реакций, влияет что-то другое.

Буров держал в руках фотографию, полученную под водой в камере Вильсона, где оставался след от пролетавших элементарных частиц. Не выпуская ее, он сжал помощницу в объятиях!

— Вы понимаете, что это такое? Понимаете?

— Я понимаю, что вы сломаете мне кости.

— Видите? Какая-то сила поглощает нейтроны, не дает им разлететься! Они не долетают до соседних атомных ядер, не могут разрушить их.

— Но вы можете. Умоляю, отпустите.

— Это же субстанция!.. Неведомая субстанция. Ее нужно поймать! Это же протовещество!

Буров был весел как мальчишка, глаза его горели, волосы были растрепаны, он весь словно искрился, как наэлектризованный.

А потом пришлось скучно повторять одно и то же. Веселова-Росова желала удостовериться, требовала дотошных проверок.

Буров поручил повторять опыт Лене.

— Там, где требуется упорство, непогрешимость и дотошность, незаменимы женские руки, — заявил он.

Сам он углубился в подготовку сложнейшего эксперимента, который должен был разгадать физическую сущность открытой субстанции.

Он хотел проверить, как действуют на нее тяготение, электрическое и магнитное поле.

В Великой яранге волновались, вызывали Бурова наверх для доклада и обсуждения результатов, но Буров не хотел об этом и слышать, он должен был найти самое главное. Кроме того, организмы «подводных физиков» привыкли к повышенному давлению. Смена давления могла даже вывести их из строя.

И снова «фантазер от науки» предложил неожиданное инженерное решение. Нужно было определить «размещение» загадочной субстанции. Он потребовал, чтобы эпроновцы помогли ему путешествовать вместе с ледоколом по дну!..

Буров не знал, как реагировали вверху на его новую, безумную, как, наверное, сказал Овесян, затею, он только настаивал, доказывал до хрипоты, требовал.

Трощенко, этот немногословный эпроновец, и капитан ледокола Терехов поддержали его. Они заверили академика и профессора Веселову-Росову, что ледокол можно передвигать.

Это была необыкновенная операция в практике Эпрона. Подводник, доставивший физикам в их подводное заточение продукты, рассказал, что понтоны скрепляют сейчас с ледоколом, судно будет приподнято над дном, а спасательный корабль с помощью стального троса станет буксировать судно над дном, перемещая его по желанию физиков.

Буров обнял мокрого водолаза, потом, бодро насвистывая, принялся за подготовку задуманного опыта.

Эксперимент был повторен несколько раз по мере перемещения ледоколам Результат был все тот же. Субстанция равномерно заполняла пространство вокруг подводного вулкана.

Тем временем Бурову удалось уплотнить «субстанцию» в магнитном поле.

Это уже было великим достижением! На Большой Земле физики-теоретики принялись объяснять сделанное открытие, подводя под нее математическую базу. Буров не ждал их выводов, он решительно шел по намеченному пути. Он уже знал, что субстанция имеет физическую сущность, что ее может быть больше, может быть меньше. Он решил, что ее можно принести, собрав у самого кратера вулкана.

Елена Кирилловна испугалась. Буров не должен был так рисковать! Но Буров не хотел и слышать об излишней осторожности. Он решил, что доставит субстанцию в электромагнитном сосуде, сам отправится с таким сосудом в подводный рейс, поскольку корабль был бы слишком большой мишенью для вулканических бомб. Он не позволил Шаховской сопровождать себя.

Весь вечер он сооружал «электромагнитное хранилище». Лена помогала ему делать обмотку электромагнита, готовить аккумуляторы подводной электрокары, которые должны были питать электромагнит. Буров был верен себе и приспосабливал для своих целей все, что имел под рукой.

Ночью, приказав Шаховской спать после его ухода, он облачился в подводный костюм и спустился в отверстие в полу кают-компании. Лена опустила за ним следом подводную электрокару и контейнер с приборами, который нужно было буксировать.

Но Шаховская не осталась в лаборатории. Она не хотела отпустить Бурова одного. Она быстро переоделась и нырнула за ним.

Было очень страшно в темноте трюма. Вынырнув на палубу, она успела заметить свет от прожектора Бурова. Электрокара с контейнером двигалась очень медленно. Лена смогла догнать ее и осторожно следовала за Буровым.

На всякий случай она все-таки сообщила по телефону Трощенко о предпринятом рейде. Эпроновец забеспокоился.

Буров приблизился к подводному кратеру. Вода здесь была совсем непрозрачная, наполненная пузырьками пара. Время от времени возникали шипящие полосы. Это могли быть только камни.

Буров открыл сосуд. Забулькал выходящий воздух. Сосуд наполнился водой… и субстанцией. Буров включил ток электромагнита. Теперь она никуда не денется.

Шаховская, затаясь, неотступно следила за Буровым.

Подводный пейзаж изменился. Луч прожектора Бурова словно пробивался сквозь белый туман. Внезапно Лене стало не по себе. Одновременно справа и слева от нее раздался шипящий свист. В грудь ей ударила волна, вероятно, горячая… И тут же около Бурова возник косой белый столб. Лена ринулась к нему.

Он нагнулся над чем-то и раскачивался, будто раздумывая. Лена подхватила его и заметила, что его заплечный мешок с аппаратом дыхания сорван. Раскаленный камень, вылетев из подводного жерла вулкана, не только ранил Бурова, но и лишил его возможности дышать… Если он не был убит, то должен был сейчас задохнуться.

Лена схватила Бурова, повернула его лицо к себе, осветила прожектором. Сквозь залитое кровью стекло было видно, как рот Бурова судорожно ловит воздух.

Она не колебалась. Торопливо сняла свой заплечный аппарат и трясущимися руками стала присоединять его к сохранившемуся шлангу Бурова.

Да, у них будет общее дыхание… Пусть обоим не хватит воздуха, но дышать будут оба… Она знала о подобном случае с космонавтами на Луне. Женщина-космонавт присоединила свой дыхательный аппарат к костюму другого космонавта, чтобы общим дыханием спасти его…

Костюмы двух водолазов оказались скрепленными. Буров был без сознания. Лена включила электрокару, обвязав себя и Бурова буксирным канатом.

Электрокара выносила водолазов из клокочущего ада. Вслед за ней, прошивая водяную толщу, летели выброшенные из кратера камни.

Скорее бы добраться до корабля!

Лена старалась не дышать. Она словно ныряла… Воздуху не хватало, в голове мутилось, в висках стучало…

Включенный на самый быстрый ход мотор электрокары не отказал. Электрокара домчала водолазов до корабля. Не управляемая, она ударилась о борт, скользнула вверх и пошла к реллингам. Последним усилием Лена выключила мотор…

Тяжела мертвая зыбь. Мистеру Джорджу Никсону казалось, что нет никакой волны, но исполинские морщины океана незаметно и неумолимо вздымали на себя и судно, и даже весь мир земной…

Этот мир земной воплощался для мистера Джорджа Никсона в зыбкой палубе предоставленного ему полицейского катера, который он злобно проклинал вместе с почтительными полицейскими чинами и обиженной супругой в бриллиантах с припухшими глазами.

Что женщина понимает в бизнесе!

Мистер Джордж Никсон страдал морской болезнью, не выносил мертвой зыби и женских слез. Его жесткое лицо с обозначившимися подглазными мешками позеленело, как морская трава. Невысокий, но сбитый, крепкий, обхватив сильными пальцами холодные прутья реллингов, он откинулся на вытянутые руки, сохраняя достоинство. Его маленькие сверлящие глаза неотрывно смотрели назад, на взбитую винтом пенную полосу за кормой, на далекий горизонт, из-за которого словно прямо из воды, как в дни нового всемирного потопа, поднимались четкие башни небоскребов.