— Она дьявол, — ответил Роберт. — Вилы, рога, короткое красное платье.

— Не забудь про черные берцы, — добавила я, показывая сапоги. За них я должна благодарить Ви, как, впрочем, и за красные блестящие шнурки.

— Я вижу, — возмутилась Марси. — Но тема вечеринки — знаменитые пары. А дьявол — один.

Как раз в этот момент в дверь неторопливо вошел Патч. Я пригляделась получше, чтобы убедится, что это действительно он: по правде сказать, я не ожидала, что он придет. Мы так и не уладили наши разногласия, а гордость не позволяла мне сделать первый шаг, и даже не смотря на растущий страх, что он может никогда больше не позвонить, я запирала свой мобильник в комоде каждый раз, когда меня охватывал соблазн набрать его номер и извиниться. Но при виде его, гордость тут же сменилась облегчением. Мне не нравилось ругаться. Мне не нравилось, что его нет рядом. Если он готов помириться, то я тоже.

Увидев его костюм, я непроизвольно заулыбалась: черные джинсы, черная футболка, черная маска. Последняя скрывала все, кроме его холодного, оценивающего взгляда.

— А вот и моя пара, — проговорила я. — Как всегда эффектен.

Марси и Роберт обернулись. Патч махнул мне рукой и передал кожаную куртку какой-то девятикласснице, которой Марси навязала обязанности гардеробщицы. Постыдная цена, которую приходится платить некоторым девчонкам, чтобы иметь возможность посещать вечеринки старшеклассников.

— Так нечестно, — заявил Роберт, снимая маску Бэтмена. — Чувак без костюма.

— Ни при каких обстоятельствах не называй его «чуваком», — посоветовала я парню, улыбаясь Патчу, пока он пробирался ко мне через толпу.

— Я его знаю? — спросила Марси. — И кем он должен быть?

— Он ангел, — пояснила я. — Падший ангел.

— Падшие ангелы выглядят вовсе не так! — запротестовала Марси.

«Много ты знаешь», — мысленно хмыкнула я и почувствовала, как Патч скользнул рукой вокруг шеи и притянул меня для легкого поцелуя.

Я скучал, — услышала я его голос в голове.

Я тоже. Давай больше не будем ссориться. Мы можем просто забыть об этом?

Считай, уже забыли. Как вечеринка?

Пока еще не возникло желания сброситься с крыши.

Рад слышать.

— Привет, — пропела Марси, пожалуй, слишком кокетливо, учитывая, что ее парень стоял тут же.

— Привет, — Патч кивнул головой в знак признательности.

— Я тебя знаю? — поинтересовалась она, пытливо наклоняя голову на бок. — Ты из нашей школы?

— Нет, — ответил он без лишней конкретики.

— Тогда откуда ты знаешь Нору?

— А кто не знает Нору? — мягко парировал он.

— Это Роберт Бокслер, моя пара, — произнесла Марси с явным превосходством. — Он квотербек в школьной команде по футболу.

— Впечатляет, — ответил Патч вежливым тоном, еле-еле дотягивающим до заинтересованного. — Как продвигается сезон, Роберт?

— Было несколько напряженных игр, но нет ничего, с чем бы мы не смогли справиться, — влезла Марси, утешительно поглаживая грудь Роберта.

— А ты в какой спортзал ходишь? — спросил Бокслер Патча, разглядывая его с неприкрытым восхищением. И завистью.

— В последе время было как-то не до спортзала.

— А выглядишь круто, мужик. Захочешь поработать с весами, звони мне.

— Удачного сезона, — пожелал Патч Роберту, распрощавшись с ним одним из тех замысловатых рукопожатий, которые, казалось, все парни знают интуитивно.

Мы с ним прошли вглубь дома, петляя по коридорам и комнатам в поисках уединенного уголка. В конце концов, Патч затащил меня в ванную комнату и закрыл дверь на замок. Оттеснив меня к стене, он аккуратно потрогал одно из моих красный дьявольских ушей. Его глаза почернели от желания.

— Милый костюмчик, — начал он.

— У тебя тоже. Долго думал, что надеть?

Его губы изогнулись в улыбке.

— Если тебе не нравится, я могу снять.

Постукивая пальцем по подбородку, я изобразила задумчивость.

— Это, возможно, лучшее предложение за сегодняшний вечер.

— Ангел, мои предложения всегда самые лучшие.

— Перед началом вечеринки Марси попросила меня зашнуровать ее «кошачий» корсет. — Я изобразила руками чаши весов. — Даже не знаю, трудный выбор.

Патч снял маску и тихонько засмеялся где-то в районе моей шеи, сдвинув волосы за спину. От него исходил невероятный аромат. А сам он был теплым и крепким и таким родным. Сердце забилось быстрее, сжимаясь от чувства вины. Я солгала Патчу. И не могла забыть этого. Я закрыла глаза, отдаваясь поцелую, стараясь раствориться в этом моменте. А тем временем ложь неустанно билась, билась и билась в голове. Я приняла дьявольскую силу и запудрила Патчу мозги. И я все еще ее принимаю.

— У твоего костюма есть один недостаток, — проговорила я, разрывая поцелуй. — Он не скрывает твою истинную личность. Нельзя, чтобы нас видели вместе, не забыл?

— Я заскочил всего на минутку. Не мог пропустить вечеринку моей девочки, — промурлыкал он, опуская голову для еще одного поцелуя.

— Ви еще не появилась, — снова заговорила я. — Пыталась дозвониться ей на мобильный. И Скотту. Но оба раза меня перекидывало на голосовую почту. Мне следует беспокоиться?

— Может, они просто не хотят, чтобы их беспокоили, — проговорил он мне в самое ухо глубоким, хрипловатым голосом. Он приподнял подол моего платья, поглаживая пальцами обнаженную кожу бедра. Тепло его ласк затопило всю мою нечистую совесть. Задрожав от испытываемых ощущений, я снова закрыла глаза, в этот раз непроизвольно. Напряжение спало. И я чаще задышала: он в точности знал, как и где ко мне прикоснуться.

Приподняв, Патч усадил меня на край умывальника, его руки тут же заскользили по бедрам. Голова закружилась, и меня бросило в жар, а когда он снова добрался до моих губ, готова поклясться, между нами проскочили искры. Его прикосновения обжигали страстью. Трепещущее, одурманивающее тепло, разливающееся по венам каждый раз, когда я была с ним, ничуть не ослабевало, не зависимо от того, как часто мы флиртовали, целовались, прикасались друг к другу. Скорее наоборот, оно стало еще ощутимей. Я хотела Патча, и в такие минуты не доверяла сама себе.

Не знаю, как долго дверь ванной оставалась открытой, прежде чем я это заметила. Я отдернулась в сторону от Патча, хватая ртом воздух. В темном проходе стояла мама, бормоча себе под нос, что этот замок никогда не работал как следует, и что она уже сто лет намеревается починить его, когда ее глаза, видимо, привыкли к темноте, потому что она замолчала на полуслове.

Ее рот захлопнулся. Лицо побелело… затем налилось глубоким, испепеляющим румянцем. Я еще никогда не видела ее такой разъяренной.

— Вон! — она указала пальцем на выход. — Сейчас же убирайся из моего дома, и не вздумай еще раз вернуться или дотронуться до моей дочери! — злобно прошипела она Патчу.

Я спрыгнула с умывальника.

— Мам…

— Ни слова! — отрезала она, повернувшись ко мне. — Ты сказала, что рассталась с ним. Ты сказала… то, что было… между тобой и ним… закончилось. Ты солгала мне!

— Я объясню, — начала я, но она вновь развернулась к Патчу.

— Вот чем ты занимаешься? Соблазняешь юных девочек в их же домах, пока их матери стоят всего в метре от них? Тебе должно быть стыдно!

Патч взял меня за руку, крепко ее сжимая.

— Как раз наоборот, Блайт. Ваша дочь значит все для меня. Целиком и полностью. Я люблю ее — что может быть проще? — Он говорил со спокойной уверенностью, в то время, как его подбородок сделался неподвижным, словно был вырезан из камня.