— Ради моего душевного спокойствия возьми с собой Скотта.

Мои губы сложились в ироническую улыбку.

— Ты доверяешь Скотту?

— Я доверяю тебе, — ответил он хриплым голосом, от которого внутри у меня разлилось тепло.

Патч прислонил меня к дереву и поцеловал. Крепко и продолжительно…

Я восстановила дыхание.

— Вот это был поцелуй. Парням стоит поучиться…

Патч не улыбнулся. Его глаза потемнели от чего-то, чему я не смогла подыскать подходящее название, но из-за него в животе у меня появилась тяжесть. Челюсть Патча сжалась, и мышцы на руках тоже заметно напряглись.

— Когда все это закончится, мы будем вместе. — Облако тревоги промелькнуло по его лицу.

— Если у меня и есть что сказать на это, то только «да».

— Что бы ни случилось сегодня, я люблю тебя.

— Не говори так, Патч, — прошептала я, потому что волнение лишило меня голоса. — Ты меня пугаешь. Мы будем вместе! Ты найдешь Данте, затем встретишь меня в студии, где мы вдвоем закончим эту войну. Что может быть проще?..

Он снова поцеловал меня, легко коснувшись губами каждого века, а после — обеих щёк, и, наконец, нежно прижал свои губы к моим.

— Я никогда не буду прежним, — сказал он сипло. — Ты изменила меня.

Я скрестила руки вокруг его шеи и всем телом теснее прильнула к нему. Я вжималась в него, стремясь изгнать сковавший меня холод.

— Поцелуй меня так, чтобы я никогда не забыла. — Я заставила его посмотреть мне в глаза. — Поцелуй меня так, чтобы твой поцелуй остался со мной до тех пор, пока я не увижу тебя снова.

А увидимся мы совсем скоро.

Под взглядом Патча я таяла и растекалась. В его глазах кружилось мое отражение — рыжие волосы и пылающие губы. Меня влекла к нему сила, которая была мне неподвластна, тоненькая нить, что связала наши души. Из-за луны, что светила за его спиной, тени на лице Патча подчеркивали едва заметные впадины под глазами и скулами, отчего он выглядел умопомрачительно красивым и столь же пугающим.

Он приблизил мое лицо к своему. Ветер опутывал запястья его рук моими волосами, сплетая нас друг с другом. Большими пальцами он поглаживал мои скулы медленными и интимными движениями. И несмотря на холод, внутри меня, восприимчивой к его прикосновениям, постепенно разгоралось пламя. Его пальцы скользили все ниже и ниже, оставляя за собой обжигающий, восхитительно-болезненный след. Я закрыла глаза, чувствуя, как плавлюсь в его руках. Он поджег меня как факел, и глубоко внутри непостижимым образом разгорался огонь, распространяя жар по всему телу.

Он провел большим пальцем по моей губе, подразнивая соблазнительно и непринужденно. Я резко и с наслаждением выдохнула.

«Поцеловать тебя прямо сейчас?» — спросил он.

Я не могла говорить, поэтому вместо ответа, коротко кивнула.

Его губы, жаркие и дерзкие, встретились с моими. Отбросив игры, он поцеловал меня с присущей ему темной страстью, глубоко и требовательно, порабощая мое тело и душу, и высмеивая то, что прежде принималось за поцелуй.

Я услышала грохот Барракуды Скотта задолго до того, как свет ее фар прорезал густую темноту. Взмахом руки я остановила его и плюхнулась на пассажирское сиденье.

— Спасибо, что приехал.

Он развернул машину и, утопив педаль газа в пол, рванул в том же направлении, откуда приехал.

— По телефону ты была немногословна. Расскажи, что мне следует знать.

Я как можно более быстро и подробно обрисовала ему ситуацию. Когда закончила, Скотт удивленно присвистнул.

— Пеппер раздобыл перья вообще всех падших ангелов?

— Невероятно, да? Он должен дожидаться нас в студии Патча. И я бы не советовала ему оставлять перья без присмотра, — пробормотала я главным образом для себя.

— Я легко могу доставить тебя под Дельфийский парк. Ворота закрыты, поэтому мы пройдем по туннелям и воспользуемся грузовыми лифтами. А потом придется прибегнуть к моей карте: я никогда не бывал у Патча в студии.

«Туннелями» называлась подземная сеть запутанных подобно лабиринту проходов, которые образовывали что-то вроде улиц и кварталов под Дельфийским парком. До знакомства с Патчем я даже не подозревала об их существовании. Они служили основным приютом падшим ангелам, живущим в штате Мэн, и до недавнего времени Патч жил вместе с ними.

Скотт свернул Барракуду на подъездную дорожку неподалеку от главного входа в парк. Дорога вела к погрузочной платформе с вагонетками и складами. Мы вошли в склад через боковую дверь, пересекли открытое пространство со сложенными вдоль стены ящиками, и, наконец, вышли к грузовым лифтам. Оказавшись внутри, Скотт проигнорировал обычные кнопки, указывающие этажи: первый, второй и третий, и нажал маленькую желтую кнопку без какого-либо обозначения в нижней части панели. Я знала, что входы в туннели разбросаны по всему Дельфийскому парку, но этим я пользовалась впервые.

Лифт, размер которого был почти с мою спальню, гремя, опускался все ниже и ниже, и, наконец, остановился. Тяжелая стальная дверь поднялась, и мы со Скоттом вышли на погрузочную платформу. Пол и стены были заляпаны грязью, а единственным источником света была одинокая электрическая лампочка, маятником качающаяся над головой.

— И куда нам? — спросила я, вглядываясь в туннель впереди.

Я была благодарна, что именно Скотт был моим гидом по подземелью Дельфийского парка развлечений. Сразу стало ясно, что он регулярно бывал в этих туннелях — он шел быстрым шагом, проносясь по сырым коридорам, как будто давно изучил их. Время от времени сверяясь с картой, мы прошли под Архангелом, новейшей американской горкой Дельфийского парка. И оттуда инициативу в свои руки взяла я: быстро пробежала взглядом по некоторым из коридоров, и в итоге мы вошли в тот, в котором я узнала вход в прежнее жилище Патча.

Дверь была заперта изнутри.

Я постучала по ней.

— Пеппер, это Нора Грей. Открывай. — Я дала ему несколько минут, затем предприняла еще одну попытку. — Если ты не открываешь, потому что чувствуешь кого-то еще, то это Скотт. Он не будет тебя бить. Открой дверь.

— Он один? — тихо спросил Скотт.

Я кивнула.

— Должен быть.

— Я никого не чувствую, — сказал Скотт скептически, прислонив ухо к двери.

— Поторопись, Пеппер, — позвала я.

Нет ответа.

— Будем ломать дверь, — сказала я Скотту. — На счет три. Раз, два… три.

И мы одновременно пнули по двери.

— Еще раз, — хмыкнула я.

Мы продолжали лупить ступнями по дереву, пиная его до тех пор, пока оно не раскололось, и дверь не вывалилась внутрь студии. В поисках Пеппера я прошлась по холлу и гостиной.

Обивка дивана была изрядно изрезана, и из каждого разреза торчала набивка. Картины в рамах, что когда-то украшали стены, теперь были разбиты и валялись на полу. Стеклянный журнальный столик со зловещей трещиной по центру был опрокинут набок. Одежда из шкафа Патча была вытащена и разброшена, как конфетти. Я не знала, было это свидетельством недавней борьбы или осталось от поспешного отъезда Патча почти две недели назад, когда Пеппер нанял бандитов, чтобы разгромить это место.

— Ты можешь позвонить Пепперу? — предложил Скотт. — У тебя есть его номер?

Я набрала номер Пеппера на телефоне, но он не ответил.