— Ты говоришь правду? — спросила я Пеппера. — У тебя действительно есть работа для Патча, и это все?

— Да, да, работа, — захрипел Пеппер. — А вы что думали? Боже мой, какой бардак. Все пошло наперекосяк…

— Что это за работа? — выспрашивала я у него.

— Так я вам и сказал! Если бы ты помогла мне добраться до Патча вовремя, я бы не пребывал сейчас в такой ужасной неразберихе. Все это по твоей вине. Мое предложение о работе адресуется Патчу, и только ему!

— Хочу кое-что уточнить, — сказала я. — Ты не считаешь, что это Патч тебя шантажирует?

— А с чего мне так думать, если я уже знаю, кто шантажист? — раздраженно парировал он.

— Ты знаешь, кто шантажист? — повторил Скотт.

Пеппер одарил меня взглядом, выражающим отвращение.

— Убери этого Нефилима с глаз моих. Знаю ли я, кто меня шантажирует? — фыркнул он нетерпеливо. — Да! Я должен встретиться с ними сегодня вечером. И вы никогда не догадаетесь, кто это.

— Кто? — спросила я.

— Ха! Было бы здорово, если б я мог рассказать вам, да? Проблема в том, что мои шантажисты заставили меня поклясться, что я не раскрою их личности. И не утруждайтесь внушением — мой рот на замке, в буквальном смысле. Они сказали, что позвонят и сообщат о месте встречи за двадцать минут до того, как я должен буду там появиться. И если я не прекращу это безобразие в самое ближайшее время, архангелы меня разоблачат, — добавил он, театрально заламывая руки.

Я отметила, что при упоминании об архангелах он заметно занервничал, и постаралась остаться к этому равнодушной. Его поведение не соответствовало тому, которого я от него ждала. И я гадала: было ли это тактикой, чтобы отправить нас по ложному следу, или же попыткой заманить нас в ловушку. Но бисеринки пота на его лбу и отчаяние во взгляде казались неподдельными. Он хотел, чтобы это закончилось точно так же, как и мы.

— Мои шантажисты хотят, чтобы я заколдовал кое-какие предметы с помощью сил небесных, коими обладают все архангелы. — Пеппер приложил платок к своему пылающему лбу. — Вот почему они шантажируют меня.

— Что за предметы? — спросила я.

Пеппер покачал головой.

— Они собираются принести их на встречу. Сказали, что если я их заколдую, как им нужно, они оставят меня в покое. Но у них ничего не выйдет. Даже если я заколдую эти вещи, силы небесные могут быть использованы только во благо. Какое бы зло они ни задумали, оно не сработает.

— Тем не менее, ты все же собираешься исполнить их требование? — спросила я укоризненно.

— Мне нужно, чтобы они от меня отстали! Архангелы не должны узнать, чем я занимался, иначе я буду изгнан. Они вырвут мне крылья, и все будет кончено — я застряну здесь навсегда.

— Нам нужен план, — сказал Скотт. — Двадцати минут между звонком и встречей недостаточно для маневров.

— Когда твой шантажист позвонит, соглашайся на встречу, — проинструктировала я Пеппера. — Если они велят тебе приходить одному, скажи, что подчинишься. Будь таким покладистым и сговорчивым, как только сможешь, но не переигрывай.

— А что потом? — спросил Пеппер, хлопая руками, как курица крыльями, будто проветривая подмышки.

Я старалась не смотреть на него. Никогда бы не подумала, что первый архангел, которого я встречу, окажется такой ноющей трусливой крысой. А я-то представляла их всемогущими, вездесущими, всезнающими и, возможно, самое главное — образцами для подражания.

Я остановила взгляд на Пеппере.

— А потом мы со Скоттом пойдем на встречу вместо тебя, возьмем твоих шантажистов и доставим их к тебе.

— Что?! Вы не можете этого сделать! — c пеной у рта убеждал Пеппер. — Они не обрадуются и откажутся работать со мной. А что еще хуже — они могут отправиться прямиком к архангелам!

— Твой шантажист больше с тобой не работает. С этого момента он — или она — будет иметь дело непосредственно с нами, — заявила я. — Мы со Скоттом собираемся вернуть те предметы, что они хотят заколдовать, и, возможно, нам понадобится твое содействие в их оценке. Если ты можешь рассказать нам для чего, по-твоему, они намеревались их использовать, эта информация может оказаться полезной.

— Я даже не знаю, могу ли вам доверять! — возразил Пеппер визгливо.

— Всегда есть кровная клятва… — я оставила эту мысль повисшей в воздухе. — Я дам клятву о чистоте своих намерений, а ты поклянись держаться подальше от Патча. Если, конечно, ты не считаешь по-прежнему, что это ниже своего достоинства.

— Какой ужас, — ответил Пеппер, дергая за воротник, как будто тот ему жал. — Какая неразбериха.

— Мы со Скоттом — и не только мы — будем там. Все пройдет как надо, — заверила я Пеппера, затем, используя мысленную связь, быстро велела Скотту: Успокой его, пока я звоню Патчу, сможешь?

Дойдя до конца аллеи, я позвонила. Под ногами шуршали сухие листья, и я плотнее укуталась в пальто, чтобы согреться — из всех ночей именно сегодня оказалась самая холодная. Мороз пронизывал кожу, и я беспрестанно шмыгала носом.

— Это я. Пеппер у нас.

И услышала, как Патч облегченно выдохнул.

— Не думаю, что двойная жизнь — всего лишь притворство, — продолжила я. — У него действительно проблемы с азартными играми. И также не думаю, что архангелы поручили ему упечь тебя в ад. Возможно, изначально он был послан сюда с неким поручением, но пренебрег им, предавшись человеческому образу жизни. Ну, и о главном — он знает, что это не ты шантажировал его, все это время он пытался предложить тебе работу.

— Какую работу?

— Он не сказал. Полагаю, он оставил эту затею. У него были проблемы и посерьезнее. Сегодня вечером у него встреча с настоящим шантажистом. — И хоть я умолчала о своих подозрениях, но все же подумала: я была настолько уверена, что за этим стояла Дабрия, что была готова поставить на это свою жизнь. — Ни время, ни место встречи нам пока неизвестны. Когда шантажист позвонит Пепперу, у нас будет запас в двадцать минут. Нам нужно будет действовать быстро.

— Думаешь, это ловушка?

— Я думаю, Пеппер трус и радуется тому, что в этом участвуем мы, а не он.

— Я готов, — сухо произнес Патч. — Как только станет известно, куда мы направляемся, я буду ждать тебя на месте. И, Ангел, сделай для меня кое-что.

— Говори.

— Когда все закончится, хочу найти тебя живой и невредимой.

Звонок раздался за десять минут до полуночи. Пеппер не мог бы отвечать лучше, даже если бы репетировал:

— Да, я приду один. … Да, я заколдую объекты. … Да, я буду на кладбище через двадцать минут.

Как только он повесил трубку, я спросила:

— Какое кладбище? Местное?

Кивок был мне ответом.

— Внутри склепа. Я должен ждать там дальнейших инструкций.

Я повернулась к Скотту.

— Есть только один склеп на городском кладбище. Прямо у могилы моего отца. Даже мы сами не нашли бы лучшего места. Там повсюду деревья и надгробия, и, к тому же, будет уже темно. Шантажист не поймет, что в склепе ты, а не Пеппер, пока не будет слишком поздно.

Скотт натянул черную толстовку, которую таскал за собой всю ночь, накинув капюшон на голову так, чтобы тот прикрывал ему лицо.

— Я намного выше Пеппера, — протянул он с сомнением.

— Иди сгорбившись. Твоя толстовка достаточно мешковата, так что на расстоянии не видно разницы. — Я повернулась к Пепперу: — Дай мне свой номер телефона. И не занимай линию. Я позвоню сразу, как только мы возьмем твоего шантажиста.

— У меня плохое предчувствие, — промямлил Пеппер, вытирая ладони о брюки.

Скотт приподнял край толстовки, показывая Пепперу необычный пояс, переливающийся сверхъестественным синим цветом.

— Мы хорошо подготовились.

Пеппер поджал губы, но лишь после того, как издал вопль осуждения.

— Дьявольская сила! Архангелы никогда не должны узнать, что я имел отношение к этой штуке.