Корсет, выделяющий тонкую талию, и узкие брюки на стройных ногах: неужели она ровняется на Крину? Считает, что между мной и демоницей до сих пор что-то есть? Сама всё ещё на что-то надеется? Грустно всё это, кроме жалости бедная девочка вряд ли что-то дождётся.

Между тем, Розалия расцвела заметив на себе мой изучающий взгляд. Ох, Тьма Матушка, ну не говорить же ей в очередной раз, что всё бесполезно? Подростки слишком болезненно воспринимают подобную информацию.

«А может и сказать, чтобы самоустранилась?» — вместе с этими мыслями появилось какое-то раздражение. Что это? Подселенец вмешивается?

Раздражение ушло вместе с пониманием, что мы друг друга услышали. И всё же, он становится сильнее, а я до сих пор без понятия, как это исправить. Пока же он ждёт и не предпринимает попыток полностью захватить контроль.

— Как у тебя дела? — решил я начать разговор с девушкой и отвлечься таким образом от грустных мыслей. — Не скучаешь у своих ящериц?

— Они не ящерицы, — нахмурилась Розалия.

— А кто? — показушно удивился я.

— Людо-ящеры.

— Как скажешь, — усмехнулся я в ответ. Похоже, она настолько привязалась к ним, что воспринимает их почти как людей.

— Так что отвечу на твой вопрос. Я не скучаю. Разве что немного. По тебе, — она посмотрела на меня исподлобья и тут же отвела взгляд. — Ты совсем не уделяешь мне внимания.

— Прости, слишком много дел.

И почему я ответил именно так? Почему совершенно не хотелось поставить её на место и обидеть этим?

— Эгле тоже очень скучает. Не по тебе, в смысле, — Розалия запнулась. — просто ей скучно сидеть взаперти с дочкой.

— Так в чём проблема? — удивился я. — Если она не готова помогать мне, то пусть уходит на все четыре стороны. А если готова, то я дам ей новую личину, с которой она сможет свободно перемещаться по лордству. И по Подземелью, — улыбнулся я. — Слышал, у неё прогресс в отношениях с Кастулом?

— Да, — покраснела Розалия и я понимал причину. Парень в красках расписал их разговор и то, что было после. И как Эгле могла позволить ему целовать себя? Чем он всё же смог зацепить её? В любом случае, союз обещал быть занимательным.

— Похоже, Эгле влюбилась в этого рыжего громилу.

— Да, — кивнула девушка. — похоже на то.

— Вот бы и тебе влюбиться в хорошего парня, который бы ценил тебя, холил и лелеял.

Розалия сразу напряглась и отвернулась, я же вздохнул с облегчением: таки удалось дать жирный намёк без упрёков.

— Я поняла, — тихо ответила она. — Прости, что всё ещё на что-то надеюсь.

Она быстро вскочила с бревна и убежала. Увы, долго наслаждаться тихим летним вечером мне не удалось.

— Можно? — поинтересовался Фавоний подойдя ближе.

— Можно, — устало выдохнул я. Всё же, действительно пора искать новое место.

Полудемон молчал, видимо не зная, как ему лучше начать диалог.

— Я тебя слушаю, — решил подтолкнуть его.

— Что?

— Ты ведь пришёл что-то рассказать или сообщить мне, верно?

— Вас не проведёшь, — улыбнулся старик.

— Ну уж явно не посидеть молча рядом со мной явился. И не для пустой дружеской беседы.

— Почему же? — настороженно спросил он. — Возможно, я не являюсь для вас другом или приятелем, но союзником уж точно. И хотел поделиться мыслями ради нашего общего блага.

— К чему эти предисловия? Сказал же — слушаю.

Полудемон замялся.

— С Анной что-то происходит, — начал он и я раздражённо закатил глаза, чего он не увидел. — Эта элементаль важна для нас. Она может владеть уникальной информацией благодаря связи с другими духами природы, что существовали задолго до неё. Так же она сильна, слишком сильна. Её обиды могут весьма болезненно аукнуться нам. А потому я прошу вас поговорить с ней, понять причину странного поведения.

— Понял, — сквозь зубы ответил я. — Можешь идти.

Полудемон не стал больше ничего говорить и тихо ушёл.

Они что, сговорились? Мунин, теперь Фавоний. Я и сам прекрасно могу разобраться в том, что мне делать.

Теурий стоял в центре своего кабинета, когда туда вошла Юния. Девушка сразу отметила внешний вид своего короля: идеально выглаженная одежда из качественной и, безусловно, зачарованной ткани. Небрежно наброшенная на плечи лёгкая куртка, украшенная вышивкой и камнями, не выглядела тяжеловесной, а, наоборот, создавала впечатление королевской мантии.

Прикрыв за собой дверь и опустив взгляд, Юния подошла к мужчине ближе и преклонила колено. Она не видела довольной усмешки Теурия, но даже заметив её, была бы польщена.

— Прошу тебя, встань, — раздался голос короля.

Лишь спустя несколько мгновений девушка поднялась, посмев посмотреть в глаза мужчины перед собой. Теурий же протянул руки вперёд и положил ей на плечи.

— Ты одна из самых верных мне подданных, а потому тебе не обязательно соблюдать этот ритуал когда мы наедине.

— Ваше Величество! Как я могу?

Её слова прозвучали искренне, как и благоговейный взгляд не вызывал сомнений в обожании. Теурий сдержал себя в руках и не показал на лице презрения, хоть на душе и заскребли неприятно кошки: он вспомнил Кастула, а оттого стало неприятно от мысли, что никому нельзя доверять. Даже эта девушка верна только из-за им двоим ведомых причин, но стоит некоторым обстоятельствам измениться, как всё пойдёт прахом. И ведь порой грань довольно тонкая.

Теурий предпочитал заранее узнавать слабости и потребности оппонентов, как и их сильные стороны. Часто эти две стороны являлись взаимосвязанными, так было и у Юнии. Сирота, она хотела последовать за тем, чьи навыки не сможет скопировать. Сила и одновременно слабость в ней: сотни навыков первого уровня, в большинстве случаев не способные нанести полноценного вреда. Специально для неё Теурий искал способ и нашёл его: был создан артефакт, превращающий активный навык в пустышку, которую чисто физически повторить невозможно. Ведь это как мыльный пузырь, иллюзия. И да, Юния подвоха не заметила.

Собственно, слабая сторона самозванца являлась очевидной и бесспорной: человек. Остальное, что удавалось узнать, походило больше на бредни сумасшедшего и сказки: нет таких уникальных и всемогущих сущностей. Это невозможно. Несложно понять, почему Теурий люто ненавидел этого выскочку и в то же время боялся прямой встречи с ним.

— И всё же, присядь, — ласково предложил он девушке указывая на кресло. — Полагаю, тебе и в этот раз есть что доложить мне.

— Вы правы, — кивнула она и исполнила просьбу. Приняв удобную и в то же время женственную позу, она начала доклад: — С Культом Истины ведётся масштабная борьба на территории человеческой Вилантии. Вся верхушка схвачена, за исключением патриарха и пары епископов. Первые помощники и ученики пытаются сберечь остатки организации, что довольно проблематично. Множество приносящих доходы структур крышевалось гослицами, а потому истинные владельцы всегда были известны. Как результат, имущество изъято, либо под арестом и в процессе изъятия. Положение их весьма плачевно, как бы некоторые члены не пытались изобразить обратное. Списки рядовых участников сожжены и большая их часть вернулась к мирной жизни. Но это мелкие сошки, вряд ли они в будущем смогут самоорганизоваться. Посмею предположить, что в ближайшем будущем Культ либо уничтожат окончательно, либо оправляться после потерь он будет весьма долго.

Теурий был явно озадачен подобными новостями.

— Причина для масштабной зачистки должна быть веской. Иначе обычный порядок вещей сложно разрушить, — заметил он. — Культ откупался от властей немалыми суммами.

— Да, — кивнула девушка. — Это действительно так. Информаторы утверждают, что некто совершил теракт в Столице и свалил всё на них. Убито несколько мирных граждан, множество раненых. А ещё… уничтожен Рыцарь Света. Тот самый, что заразился скверной. Его смерть признали на официальном уровне.

— Ещё один Герой, значит. Надеюсь, вскоре он не всплывёт живой и здоровый в землях Больдо, — усмехнулся Теурий.