Огненный шар был таким огромным, что, казалось, заполнил все помещение. Он зашипел, коснувшись поверхности пруда, расположенного справа от входной двери, устремился на Дзирта, поглотил Энтрери. Дзирт бросился на землю, спрятал Тулмарил и одним движением извлек из ножен Ледяную Смерть и Видринат. Когда пламя погасло и дым рассеялся, дроу нахмурился. Со стороны пруда валили густые клубы пара. Энтрери поднялся с пола и бросился на демоницу.

Но ассасин пронзил мечом лишь туман. Женщина исчезла.

— Где она? — крикнул Энтрери.

— Не останавливайся! — предупредил Дзирт. Наконец он заметил суккуба на противоположной стороне, за очагом, и, направляясь к ней, крикнул: — Слева!

Перед ним в воздухе щелкнул кнут, и порожденная адским оружием молния отшвырнула Дзирта назад. Наэлектризованные белые волосы дроу зашевелились и затрещали.

Он споткнулся, но не потерял равновесия. Оправившись от удара, Дзирт заметил Энтрери, который обходил очаг с другой стороны и быстро приближался к демонице.

Но она мгновенно исчезла, хлопнув своими широкими крыльями, — скорее всего, не без помощи какого–то колдовства, — и ассасин, устремившись к жертве, опять нашел лишь пустоту.

Снова появился Тулмарил, сверкнула новая стрела; Дзирт следил взглядом за перемещениями демоницы и не прекращал ее обстреливать, твердо намереваясь «прожечь» этот магический «экран».

Его тщетные попытки вызвали у королевы суккубов лишь демонический хохот. Мгновение спустя она выпустила облако густого дыма; всю комнату заволокло непроницаемой пеленой, в воздухе резко запахло серой. Малкантет устремилась на воинов сверху, щелкая кнутом.

Дзирт и Энтрери, окликая друг друга, пытались координировать свои действия. Дзирт создал около двери магическую сферу тьмы; кнут демона щелкнул по ней, затрещали молнии. Это позволило дроу понять, где именно находится враг. Он призвал на помощь загадочные способности, присущие всем темным эльфам, рожденным и выросшим в Подземье, которые он не утратил до сих пор. Он создал призрачный огонь, который обрисовал силуэт демоницы.

Голубые огоньки не жгли, они лишь помогали разглядеть очертания суккуба сквозь туман.

Малкантет обернулась и вскрикнула — это Энтрери набросился на нее.

Дзирт устремился на противницу с другой стороны, нанес мощный колющий удар и наконец попал в цель в тот самый момент, когда демоница снова подпрыгнула.

Оба воина пригнулись и бросились в стороны — королева суккубов ответила им новым огненным шаром.

Дзирт вскочил, и Энтрери, пошатываясь, тоже поднялся на ноги.

— Все в порядке, — упрямо произнес ассасин, но голос его прозвучал сипло, а затем он закашлялся — очевидно, его довольно сильно задело взрывом.

Дзирт опять потянулся за Тулмарилом, но увидел, как демоница несется сверху прямо на Энтрери.

Дзирт призвал Гвенвивар и побежал врагу наперерез. Он подоспел как раз вовремя, чтобы помешать Малкантет прикончить товарища, который еще не пришел в себя после взрыва. Демоница ударила Энтрери, но тот просто отлетел в сторону, затем она, резко обернувшись к Дзирту, замахнулась на него кнутом.

Дроу был слишком проворен, чтобы попасться ей, и ему удалось ускользнуть от кошмарного шипа, которым заканчивался кнут.

Однако это был необычный кнут, и демоница управляла им не столько при помощи физической силы и ловкости, сколько при помощи силы мысли. Она приказала типу вернуться и уколоть жертву.

Прежде чем Дзирт добрался до своей цели, он почувствовал укол в спину и ощутил всю мощь удара молнии, всю мощь адского оружия, порождения Бездны. На мгновение он осознал, что летит, потом увидел быстро приближавшуюся стену. Но, врезавшись лицом в камень, он, как ни странно, ничего не почувствовал — вообще ничего.

Дзирт сполз на пол, и тогда демоница схватила его и подтащила к себе. С легкостью, словно пушинку, волоча за собой рослого воина, она обернулась к Энтрери.

И укусила Дзирта в шею, и он почувствовал, как жизненная сила покидает его.

Демоническая королева насыщалась.

— Это безумие, — осмелилась возразить Чарри, в то время как процессия двигалась по туннелям Плавильного Двора вниз, к пещере, отведенной Малкантет.

Ивоннель остановилась и обернулась к дерзкой жрице Ханцрин.

— Ты ведь, разумеется, понимаешь, что это твой единственный шанс избежать гнева Верховной Матери, — произнесла она.

— Ты собираешься обмануть королеву суккубов?! — воскликнула Чарри.

— А ты собираешься сражаться с ней?

— Конечно же нет!

— Может быть, ты собираешься вежливо попросить ее вернуться домой?

— Это безрассудство, — настаивала жрица Ханцрин, качая головой.

— Возможно, — согласилась Ивоннель. — Но такое безрассудство, в котором ты будешь участвовать. — Она снова вытащила стеклянный сосуд с несчастной раздавленной лягушкой и встряхнула его. — Все в точности, все слова, все слоги, все интонации, — грозно предупредила Ивоннель.

Чарри Ханцрин в поисках поддержки взглянула на Дендериду, но лазутчица мудро решила не ввязываться в спор и лишь кивнула, дав понять, что приняла к сведению напоминание Ивоннель.

— У нас все получится, — пообещала Ивоннель. — А потом вы свободно сможете продолжать свою торговлю с поверхностью, забыв об этой единственной ошибке — ошибке, которая останется между Домом Ханцрин и Домом Бэнр.

Во взгляде Чарри появилось подозрительное выражение. Именно на это и рассчитывала Ивоннель. Эта женщина ни за что не поверила бы в милосердие членов Дома Бэнр и тем более в милосердие дочери Громфа, представлявшей этот Дом. Но намек на то, что их маленький секрет не пойдет дальше, добавил правдоподобия идее о некоем крупномасштабном плане, например, союзе, вроде союза с сообщниками Ханцринов, Домом Меларн, отвечавшем желаниям Бэнров.

И поэтому ложь Ивоннель показалась более убедительной.

— А я буду руководить Плавильным Двором! — добавил Комтодди, который обзавелся шестью пальцами на каждой руке и ноге, шестью рогами, блестящей, словно обсидиан, кожей и ясным, звучным голосом.

Ивоннель улыбнулась ему.

— Ты можешь сохранить этот облик, если пожелаешь, — предложила она. — Ты прекрасен.

Комтодди рассмеялся.

Он понятия не имел, какие неожиданные последствия может вызвать этот на первый взгляд ценный дар.

Второй огненный шар ударил его. Он почувствовал жжение в глотке и с огромным трудом смог вздохнуть. Но останавливаться было нельзя.

Артемис Энтрери быстро подбежал к очагу, стараясь не смотреть на ужасное зеркало.

Он увидел демоницу — та находилась в правой части помещения, возле пруда; Энтрери понял, что она пытается увеличить расстояние между ними.

А потом он увидел Дзирта.

У ассасина сжалось сердце. Она впилась зубами в шею Дзирта, а он не сопротивлялся. Он вообще не шевелился, висел неподвижно, как мертвый. Даже мечей у него больше не было — он уронил их около очага–колонны.

Демоница подняла голову, посмотрела на Энтрери и расправила крылья, подобно орлу, сидящему на вершине горы. Лицо ее было забрызгано кровью Дзирта, кровь струилась из раны на шее дроу.

Он по–прежнему не шевелился.

У ассасина возникла слабая надежда — в виде черного мехового клубка, который ворвался в комнату и прыгнул на демоницу.

С хищным рычанием Артемис Энтрери устремился на врага вслед за Гвенвивар.

Он услышал свист кнута, взрыв заставил его остановиться, но он, поморщившись, снова бросился вперед. Суккуб попала своим оружием в огромную кошку, но пантера, рухнув на пол, все же проехалась вперед, в сторону Малкантет, державшей Дзирта. Однако было уже слишком поздно: животное превратилось в облако бесплотного тумана. Туман рассеялся, а Гвенвивар очутилась в своем астральном доме.

Одним ударом адского кнута эта дьяволица уничтожила могучую пантеру!

А потом Энтрери увидел, что кнут приближается к нему, медленно, но верно. Вдоль него пробегали черные извивающиеся молнии.