– А ты-то как возвращался от пирамиды? – нахмурился Тирух.

– А прямо! – Ругич махнул рукой вперед. – Там впереди, через сотни две локтей, есть воротца в первый круг. Крысу связанную бросал и шел. Если она не сквасится, конечно.

– Как так, сквасится? – не понял колдун.

– Вот чего объяснить не могу, того не могу, – нервно цыкнул зубом Ругич. – Это ж видеть надо. Крысу-то я не поймал в этот раз, не успел. Ну, так нас ведь не один человек!

– Эй, отброс! – прошелестел сзади нехороший голос десятника. – Ты кого из моих воинов за крысу держишь?

– Никого! – поспешил объясниться Ругич. – Ты, Отег, не волнуйся. Надо – я сам первым пойду. Принюхаюсь и пойду. Только тут без оглядки да прицела шагать не следует, можно и ног лишиться!

– Вот ты и лишишься, – зло бросил десятник. – Что делать будем, маг?

– Убью я сейчас гнилуха, – прошептал Тирух. – Подойду на полсотни локтей и убью. Там и посмотрим, куда дальше. След-то вроде бы у гнилуха тает – может, сожрал он их?

– Если ночью не сожрал, то днем – вряд ли, – насупился Ругич. – Гнилух днем дремлет. Если на него не смотреть, опасности вообще никакой.

– Там и посмотрим. – Тирух обернулся к десятнику: – Только вы прикройте меня. Я хоть и не чувствую нечисти рядом, но колдовство мое может погань мелкую привлечь. Смотри да слушай!

– Мечи на изготовку! – рявкнул Отег. – По сторонам смотреть, вперед не вглядываться. Тихим шагом, не сбивая порядка, за мной!

Тирух остановился, когда разглядел на ступенях пузырчатую массу. Дикая магия толкнулась в глаза, попыталась потянуть за собой в бездну, но маг только головой встряхнул. Синг и не такому учил, сейчас главное – с заклинанием не напутать. Поднял посох перед собой, слова нужные пробормотал, губу прикусил и кровавую слюну на камень сплюнул. Приподнялся на носках, выдул из сомкнутых губ еще три слова. Точно выдул – плевок мгновенно ледышкой обратился, теперь главное – не промахнуться. Еще выше взлетел посох перед лицом, взгляд на гнилуха обратился, в его сторону полетели три правильных слова, и подбитый дикой медью наконечник раздробил ледяной плевок на части. И словно северный мороз мазнул скребком по бугристой туше. Затрещал лед, разрывая на части поганое тело. Визг раздался такой, что уши заложило, но только и в этом визге шелест противный со всех сторон послышался. Вот тут Тирух себя магом настоящим и почувствовал. Устоял на ногах, хотя и дохнуло в лицо холодом, сила непонятная едва на землю не отбросила. Подумать ничего не успел, как посох словно сам о камень ударил и слова нужные с языка слетели. Туман не туман, а мгла белесая всю улицу окутала. Словно брызги молока в воздухе повисли, все сквозь них видно, а того, кого видно не было, эти брызги пленкой облепили. Не меньше трех десятков фигур двигались к крошечному отряду со всех сторон.

– Кол мне в зад! – заорал Отег. – В круг становись, ребята, да мечами друг друга не порань!

И началась сеча.

Аилле еще не добрался до полуденной точки, когда впереди показалась Суйка. Айра оглянулась с раздражением на сопровождающий ее отряд. Позади тянулись два десятка свирепых воинов и два угрюмых жреца. Демон их знает, чего они могут. Ирунг дал понять Аире, что именно они должны ей помочь, но что он сказал им? Было бы глупо поверить в дружбу Аруха и Ирунга, отчего же тогда верить в дружбу их слуг? Насколько было бы проще, если бы она оставалась одна. Впрочем, ладно. Может, еще придется этого красавчика Тируха из Суйки на себе выносить, вот тут эти жрецы или стражники и пригодятся. Талантливый парень! Ему бы еще уверенности в себе, чтобы не краснел, как девица, от любого слова или жеста, и цены бы ему не было.

Айра зевнула и погладила по шее коня. Не часто приходилось ей ездить верхом, но с недавних пор жизнь действительно стала веселей. Последние дни толком и поспать не удавалось: то рыскала верхом по дороге от Скира до Ласса, то Скочу переворачивали вместе с Арухом.

Интересно было бы посмотреть на эту девчонку. Никогда такого не приходилось видеть Аире, чтобы след не забивался магией, а свертывался, сматывался как клубок ниток – потому и прочитать она его не смогла. Где же этому учат и учат ли вообще? Арух сказал, что девчонка эта послушницей в храме Сади служила, колдовству не обучалась, но танцевала над статуей бога. При чем тут магия? Конечно, книгохранилище у Ирунга не в пример богаче, чем у Аруха, который пользовался собранием Димуинна, но так и Ирунг не своими манускриптами распоряжается, а храмовыми, их столетиями собирали. Умеет ли танцовщица читать? Или мать ее наговорам научила? И кто ее мать?..

Что-то недоговаривает Арух, недоговаривает. И все-таки интересно поймать эту девчонку, в глаза ей взглянуть, до того как стражи скрутят ее витым шнуром и повезут к Димуинну то ли на расправу, то ли для другой какой забавы. Конечно, если она в Суйку не сунется. Если сунется, тогда точно неграмотная и, кроме наговоров бабкиных, не владеет ничем. Разве пойдет разумный человек без подготовки в проклятый город?

Айра и сама до сих пор с ужасом вспоминала о том летнем дне, когда пришлось по указанию Синга пройтись по улицам мертвых. Это Смиголю все равно, у него голова как медный котел, он плюет на опасность, потому что не чувствует ее, а ей нелегко пришлось. И все-таки жаль, что не послал ее Арух коснуться стен храма. Неужели и впрямь срывает это прикосновение последние замки с внутренней силы? Как там сказал Арух: «Ты сначала силу накопи, девочка, а то замки сорвешь, да вместо твоей силы в пустоту чужая воля проникнет…»

Это она еще посмотрит, может ли чужая воля проникнуть в нее и есть ли внутри нее пустота!

– Стой! – Айра придержала коня.

На воротах первого круга маялся коротышка в скирских доспехах. Десяток стреноженных коней паслись тут же. Значит, пошел Тирух в Суйку. Что ж, далеко он уйти не мог.

– Кто такой? – холодно бросила Айра охраннику, глядя, как молча слезают с лошадей стражники, жрецы снимают со своих коней наряженные в похоронные черные платья тела мертвых Ирунгов.

– Обрубок, – вытянулся в струнку коротышка и тут же поправился: – Ваних! Стражник второго десятка первой сотни дома Стейча! Оставлен тут для поддержания порядка и охраны лошадей. Маг, смотритель Суйки и девять воинов с утра в погоню направились за баль и девчонкой его…

– Ясно, – кивнула Айра, спрыгнула с лошади и окликнула одного из десятников: – Сач! Выступаем немедленно. Коней и пару стражников оставь на воротах. Остальные пешим ходом – за мной!

– Вот. – Один из жрецов, Казик, – старик с черной бородой с седыми клоками, протянул флакон с желтой мазью: – Мазни под носом, чтобы вонь не чувствовать.

– Свои уже намазал? – с усмешкой обернулась Айра к другому старику, как две капли похожему на первого.

– Не в первый раз в Суйку идем, – проскрипел колдун, зажав посох локтем и укладывая на плечо тело младшего Стейча.

Айра передала коня Сачу, с усмешкой загнала за пояс короткий жезл, быстро провела рукой по кинжалу, мешочку со снадобьями, затянула на шее шнуровку теплого плаща.

– Мазать не буду. В прошлый раз, когда в Суйке была, нюх меня спас. От вони еще никто не умирал.

– Как знаешь, – кивнул колдун и степенно направился к воротам первого круга.

– Госпожа, – коротышка на воротах сразу определил, кто командует отрядом, – тут не так давно за стеной, ну там, куда Тирух ушел с отрядом, крик стоял истошный. У меня волосы дыбом встали. А потом завоняло оттуда. Я чуть не упал.

– Не падай! – прошипела Айра. – Посмотрим, что от того отряда осталось.

Маг окликнул их, когда Зиди и Рич поднялись от поворота к гавани в сторону холма на сотню локтей. Молодой парень в разодранном в клочья плаще, с лицом, залитым кровью, опирался на посох, но на ногах стоял твердо. Рядом с ним пошатывался от изнеможения старый воин.

– Опусти меня! – попросила Рич.

– Стойте! – потребовал маг, но не сделал вслед за ними ни шага.