– Не отставай.

– Чего мы боимся? – Он вытер пот со лба. – Зачем нюхать дорогу?

– Я бы не нюхала, будь у меня больше сил, – ответила колдунья. – Но сейчас могу различить опасность только на слух. Плохо вижу пока.

– Как тут можно видеть? – Зиди напряженно оглянулся. – Даже эти тени неразличимы, пока живы!

– Они не живы, – усмехнулась, переползая на очередную плиту, Рич. – Они словно оружие. Как мечи. Ты не убиваешь их, ты их ломаешь.

– Кто же тогда держится за рукоять этих мечей? – воскликнул баль. – Не тот ли, кто обитает в храме на холме?

– Разве там кто-то обитает? – удивилась Рич.

Она вытерла лицо ладонью, и грязные разводы сделали ее смешной. Но Зиди не засмеялся.

– Я не проводник по Суйке, – бросил баль, напряженно оглядываясь.

– И я здесь в первый раз, – кивнула девушка. – Но я обучалась при храме Сади, листала манускрипты. Я готовилась…

– К чему? – раздраженно спросил Зиди.

– Ко всему, – ответила Рич. – Всякая послушница готовится стать жрицей, если не сможет стать танкой. К одному я оказалась не готова, что меня захотят сделать наложницей… одного из танов. Хотела бы я посмотреть, как он… сам сможет пройти по этим камням. Стой!

Зиди замер с поднятой ногой, собираясь встать удобнее. Покачнулся и вернулся на выщербленную узкую плиту.

– Да. – Рич показала на темнеющую яму впереди. – Там тоже, скорее всего, таится тень. Может быть, не одна. Суйка состоит не только из улиц, но и из подземелий. Но это не делает менее опасными наземных тварей. Смотри!

Девчонка взяла увесистый камень и неловко бросила его на плиту, на которую только что собирался ступить Зиди. Сначала ничего не произошло. Камень ударился о камень, прокатился пол-локтя и замер. И в тоже мгновение рассыпался в песок.

– Мельница, – тяжело вздохнула Рич. – Под некоторыми плитами живет костяная мельница. Если бы на плиту наступил ты, в такой же порошок рассыпались бы твои кости, плоть посекли бы щупальца зверя, а все остальное было бы высосано подземным паразитом до капли.

– Как она выглядит? – потрясенно пробормотал Зиди.

– Не знаю, – ответила Рич. – В манускриптах, которые я изучала, не было рисунков.

Они добрались до перекрестка, где улица разделялась надвое, к полудню. Мостовая словно обтекала с двух сторон развалины серого здания, в котором, судя по каменным изваяниям морских чудовищ, когда-то располагалась портовая служба или храм для пугливых мореходов. Одна дорога поворачивала к холму, вторая спускалась вниз.

– Корабль! – воскликнул Зиди.

У пустынного причала разгружалась ладья. Блестели поднятые в воздух весла. Трепыхался подвязанный парус. Одетые в серые балахоны рабы выгружали на берег и складывали в ряд трупы. Несколько воинов озабоченно крутили головами на берегу.

– Ничего не получится, – покачала головой Рич. – Ты видишь? Парус сшит из серых полотнищ, которые перемежаются белыми. Это разбойники. Безопаснее жить в Суйке, чем плавать на их кораблях.

– Не может быть?! – воскликнул Зиди, с досадой оборачиваясь на страшный город. – Эти воины ничем не отличаются от сайдов! Посмотри, они тоже привезли мертвых в Суйку, как это делают и сайды.

– А с сайдами ты бы согласился здесь столкнуться? – усмехнулась Рич. – Это разбойники.

– С чего ты взяла? – нахмурился Зиди.

– Они не выходят в море, не принеся жертву демону морских глубин. Смотри-ка, они выгрузили уже все трупы. Сейчас их количество увеличится еще на один.

Словно в подтверждение слов Рич, с ладьи спустился широкоплечий воин и выхватил из кучи прижавшихся друг к другу рабов самого тщедушного. Взлетел топор, и отрубленная голова скатилась в холодные волны.

– Еще паруса на горизонте, – прошептал Зиди, жадно ловя лицом свежий ветер. – Морские народы спешат избавиться от мертвецов. Будем ждать?

– Нет, – откликнулась Рич и закрыла глаза.

– Девчонку брать живой! – еще раз повторил Тирух, но шуток больше не было. Стражник, который позволил себе уточнить – «девчонку или старушку», – лежал на серых плитах с неестественно бледным лицом. Порубленные на куски мурры валялись тут же.

– Удобно, – без тени улыбки прошептал десятник. – Не надо ни закапывать, ни в Суйку везти.

Оставшиеся в живых стражники невольно обернулись назад. Именно туда, по словам Ругича, уходили мертвые, там была падь. Но след беглецов вел в другую сторону. К морю. Никто не видел следа, кроме Тируха, но верили теперь стражники только ему. Именно колдун приказал остановиться, и тот, кто его не послушал, сейчас лежал мертвым.

– Мурры это, – еще раз объяснил Ругич, стуча зубами то ли от холода, то ли от страха. – Обычные мурры. Не ядовитые они, нет. Я ж говорил, кровь они сосут. Царапнут даже если, срочно бежать надо, траву мятную искать, иначе кровь как вода становится, ничем не остановишь! А молодцу этому треть горла распороли. Тут уж…

– Пошли, – оборвал горбуна Тирух. – Мы с тобой первыми, остальные за нами по двое, след в след. Всем ясно?

Ясно было всем. Колдун перешагнул через труп, подтолкнул споткнувшегося Ругича и двинулся вперед. Сейчас молодой маг думал только об одном: если бы не эта скверная история с сыновьями Ирунга, он один бы шел между склепами навстречу то ли собственной гибели, то ли славе и могуществу. Сейчас он во главе отряда, но легче ему от этого не становится. А как же Смиголь? Ладно Айра, она с первого знакомства напоминала ему загнанный в платье ураган. Но лоботряс Смиголь, который единственный умел зажигать пламя щелчком пальцев, он же никогда не славился сообразительностью! Да, его память заслуживала зависти: те манускрипты, что Синг приносил в ученические кельи, Смиголь легко заучивал наизусть, но он не был ловок! Как же он проник в третий круг? Еще и ожерелье какое-то притащил. А может, купил его у какой-нибудь ворожеи? Сама мысль о том, что его конкурент мог не войти в Суйку, а запросто отделаться немудрящей покупкой, показалась Тируху столь очевидной, что он даже ускорил шаги и остановился только от рывка Ругича.

– Господин колдун! – Горбун подобострастно наклонился. – Я не знаю, может быть, у тебя насморк, но явно пахнет гнилухом. Тот же запах, что и у склепа. Ты, вероятно, имеешь возможность не обращать на него внимания, но так просто эту пакость нам не миновать.

Тирух раздраженно замер, оглянулся на собравшихся у него за спиной стражников. Вонь действительно усилилась. Что там было написано в манускриптах по поводу аморфного образования, именуемого «гнилух»? Нестерпимая вонь, служащая для привлечения внимания? Материальный морок? Уничтожается двумя заклинаниями или выжигается пламенем? Точнее, пламя и есть одно из заклинаний… Эх, гнилуха выжечь, это не костер разжечь. Опять носом кровь пойдет, ноги дрожать полдня будут. А первое?.. Выморозить с опасностью? Что там было про опасность?..

Тирух вытер рукавом вспотевший лоб. Надо же? Только что ему казалось, что холодный ветер насквозь пронизывает его шерстяной плащ, а теперь жарко стало! Как там Арух говорил, сила колдуна не в тех знаниях, которые он из памяти достает, а в тех, что сами с его пальцев срываются? Что же такого может сорваться с его замерзших пальцев? Нет, только из памяти, только из нее, родимой. Как же тут прошел этот Зиди с девчонкой? Или у них дури до края? Синг и об этом упоминал: мол, не всякая магия на дурака действует. Это как безрукому казнь назначить на отрубание рук.

– Туда далеко ходил? – Тирух махнул в сторону моря.

– До серой пирамидки, вон той, – зачастил Ругич. – За ней выход на третий круг. А прямо если двинуть – улочка к морю выйдет. Там до гавани уж недолго. Только я гавань с пирамиды и видел. Забирался как-то. Интересно посмотреть, что за стеной-то. Напарник мой, которого мурр, значит, высосал, говорил, что маги, которых ремесло их в Суйку гонит, у пирамиды монетки бросают, чтобы с третьего круга на второй вернуться. Я их и подбирал, потому как они ведь все равно всегда другим проходом возвращались. Им ущерба нет, а мне все прибыток. Другой ведь они дорогой возвращались всегда. В Суйке ведь так: один гость туда и обратно той же дорогой идти не должен!