Маргарет откинулась на спинку кровати рядом с братом и устало провела рукой по лбу. Исцелять наложением рук, как Валентина, она не умела, а потому лечение отняло у нее немало времени и сил. Джо–младший нетерпеливо заерзал в постели, щупая горло.

— Лежи тихо, поганка, — сказала девушка. — Ты еще не так здоров, как думаешь.

— Ух ты, — восхищенно просипел брат. — Почти как новое!

— Ага, пользуйся аккуратно, а то сломаешь.

— Пегги, — позвала мама. Она остановилась у открытой двери, будто не решалась подойти к дочери.

— Мам! — встрепенулся Джо–младший. — Смотри, что Пег сделала! — задрал голову и потыкал себя пальцем в горло.

— Да, я вижу. Пегги, этого шалопая можно оставить одного?

— Будешь буянить — усыплю, — сказала Маргарет, встала и покачнулась. Ей пришлось ухватиться за спинку кровати, чтобы переждать приступ головокружения. Миссис Шеридан смотрела на дочь, не переступая порог.

— Ну осторожней же надо быть, — заявила ведьма, возникая за спиной мамы. Миссис Шеридан отпрянула и прижалась к дверному косяку. — А то так и помереть недолго! Миссис и мистер ван Аллен везут вашего сына домой, мэм.

— Д-да, хорошо. Спасибо, — прошептала мама и отодвинулась от Джен как можно дальше. Ведьма отвесила ей короткий насмешливый поклон и посторонилась.

— Кто это? — чуть слышно спросила миссис Шеридан у дочери, пока они шли в спальню младших.

— Дворецкий мистера Лонгсдейла.

— О Боже! — выдохнула хозяйка дома. Девушка прикоснулась к ее локтю, но мама отдернула руку.

Отец и старший брат уже были в спальне младших Шериданов. Робби и Джорджи наконец уснули, не без помощи чар и валерьянки. Папа, усталый и изможденный, крепко обнял девушку, прижал к себе так сильно, будто до сих пор боялся. Маргарет прильнула к нему и уткнулась лбом в плечо.

— Ох Пегги, Пегги, — прошептал он. — Что же это такое?

— Да, — сказала миссис Шеридан, закрыв дверь. — Что это все такое? Что ты сделала там, в кабинете, и с Джозефом, и здесь?

— Магия, — пробормотала Маргарет в грудь отца, — это просто магия…

— Магия? — пронзительно повторила мама. — И ты говоришь нам об этом так, будто… будто… где ты всему этому научилась?!

— Пег, — тихо сказал папа, — ты… ты продала душу дьяволу?

— Ох, ну отец! — вскричал Эдвин. — Ну какой еще дьявол, о чем ты!

— Помолчи, — велела миссис Шеридан. — Я хочу ее услышать. Смотри на меня, мисс, и отвечай на вопрос!

— Марта, — укорил отец, — ты подумай, что бы с нами было, если бы не Пегги.

Маргарет отступила от него и уклонилась от протянутой руки Эдди.

— Ничего бы с вами не было, если бы не я, — глухо буркнула она. — Эта женщина, Полина Дефо, пришла к вам, чтобы заполучить меня. Потому что я похожа на ее покойную дочь, и она… — девушка закусила губу. — Вы все равно не поверите.

— Это она тебя преследовала? — спросил Эдвин. Маргарет кивнула. — А это… то, что она тут сделала… это тоже м… магия? — он словно подавился последним словом. Девушка указала на диванную подушку и шепнула «Motus». Подушка взмыла к потолку и шлепнулась на пол. Эдвин отпрянул.

— Кто, — прошипела мама, — научил тебя этой дряни?! Где ты с ним встретилась? Отвечай!

Маргарет услышала слезы в ее голосе и отвернулась к окну.

— Пегги, — подал голос Эдвин, — ты ведьма?

У нее вырвался короткий всхлипывающий смешок.

— Ведьма? Нет!

— А кто? — спросил папа. Маргарет прижалась виском к холодному стеклу и посмотрела на них. Ведь дальше будет хуже. Кто еще заявится по ее душу, если она продолжит? Чем дальше — тем ближе ей придется подходить к вещам и существам, опасным даже для тех, кто вооружен и подготовлен к встрече. А если она остановится, то как защитит их от того мира, о котором она знает? Кто поручится, что однажды к ним в дом не проникнет какая–нибудь голодная тварь с той стороны или проклятая душа, ставшая нежитью, рыщущая по свету в поисках добычи? Что, если рядом не окажется консультанта? О, конечно, он может выследить и уничтожить гадину — потом, когда уже будет поздно.

«Я не могу остаться», — подумала Маргарет. Пусть лучше ее больше никогда не пустят на порог — но она будет знать, что ни одна тварь с той или этой стороны тоже его не переступит.

— О Боже, — вдруг всхлипнула мама, — что я сделала! Это же я, я его порезала! О Господи!

Папа подхватил ее под руку и усадил на диван. Миссис Шеридан уронила голову на плечо мужа и задрожала.

— Не только ты, — прошептал отец, — не только ты, Марта…

— Да все мы хороши, — буркнул Эдди.

Маргарет закрыла глаза. Руки отца, сдавливающие шею Джо–младшего — и сам папа, исхудавший, седой, прибавивший в один день десяток лет… Господи, это ведь все из–за нее!

— Это не вы. Вы не могли сопротивляться магическому принуждению.

— А ты когда–нибудь сможешь так принудить? — недобро спросил Эдвин.

— Нет. Но я смогу свернуть шею тому, кто попытается.

— Пег! — поперхнулся брат. За окном мелькнула длинная тень, и Эдвин отшатнулся к родителям, закрывая их собой. Маргарет увидела длинный хвост кельпи и бросилась вон из комнаты. Она пронеслась по неосвещенному холлу, по темной лестнице, выстудившейся гостиной и распахнула входную дверь.

— Вы что, не зайдете? — услышала она голос дяди. — Хоть покажитесь Пегги на глаза.

— Зачем? — равнодушно отозвался Редферн. — Она уже дома, в кругу семьи, и наконец в безопасности.

— Энджел! — закричала Маргарет и пулей слетела с крыльца. Комиссар и Редферн обернулись на крик; кельпи дернула ухом, не отрываясь от поедания снега.

— Ох, дядя! — выдохнула девушка, схватив Бреннона за руки. — Ты цел! Энджел! — она метнулась к наставнику и бросилась ему на шею, так что тот пошатнулся и ухватился одной рукой за седло, а другой обвил ее талию.

— Ну, за мной присматривали, если кому интересно, — сказал комиссар. — Впрочем, кому это на самом деле интересно… Разве что тебе, лошадка.

Кельпи фыркнула.

— Да, — прошептала Маргарет в ухо Энджелу.

— Что «да»? — настороженно спросил он.

— Я хочу остаться с вами.

Его рука так сжалась вокруг ее талии, что девушка охнула. Энджел ослабил хватку и уставился ей в глаза пронзительным тяжелым взглядом. Маргарет задрожала, но не отвела глаз и робко тронула пальцем кожу наставника около ожога.

— Боже, ваше лицо…

— К черту лицо, — отрезал Энджел и прижался губами к губам девушки. В щеку опять уткнулся твердый крючковатый нос, и Маргарет откатило жаром с головы до ног.

— Эй!! — рявкнул комиссар. Редферн отпустил ее; Маргарет, все еще дрожа, вдруг поняла, что запустила обе руки в его волосы, и каштановые завитки обвили ее пальцы, как живые.

— Идите, скажите им, — шепнул наставник; у бархатных теплых глаз собрались лучиками морщинки от улыбки. — Я соберу ваши вещи.

Девушка пошла к дому, едва ощутив, как дядя схватил ее за локоть и идет следом, что–то возмущенно ей выговаривая. Ее сердце колотилось так, будто хотело выломать ребра, и за бурным биением она почти не слышала слов дяди. Взгляд Энджела, вдруг ставший таким мягким и нежным, ужалил Маргарет до того сильно, что в груди закололо. Никто еще так на нее не смотрел, кроме… кроме того, другого… Но как же так? Как теперь с этим быть?

— Ты хоть поняла, что это совершенно дико и недопустимо для юной леди? — сурово спросил дядя, открывая перед ней дверь.

— Да, — машинально ответила девушка.

— Ты меня даже не слушаешь, — проворчал Бреннон. — Вот отец с тобой потолкует!

Она как в полусне поднялась на второй этаж, вошла в комнату младших и опустилась в кресло у двери, там, где обычно сидела няня. Мама с плачем бросилась к дяде, Эдвин что–то говорил, дядя одновременно обнимал маму и папу, Робби и Джорджи тихо посапывали во сне. Пришла ведьма, доложила о скором приезде ван Алленов с Дэни, дядя заговорил о том, что они все в безпасности, потому что преступница обезврежена. Маргарет закрыла глаза и сжала виски. Уйти! Да если б Энджел только понимал, что это значит — уйти из дома! Оставить их всех — маму, папу, дядю и братьев и… и… но Боже, какие же у него были глаза…