— Так я ж отвечу…
— Ну, тогда хоть этак согреемся!.. Холодина сегодня — жуть, — развел руками боец. И добавил, вдруг что-то вспомнив:- Кстати, ты чего у меня тогда, на опушке, про медведей спрашивал?
— Да так, — неопределенно пожал плечами королевский советник. — Рычание это… А что?
— Там просто дозорные с границы сменились, — пояснил наемник. — Такие чудеса рассказывают!.. Говорят, во-о-от такенного медведя видали!
— Да? — Ивар насторожился, но виду не подал. — И что тут такого удивительного?..
— Да тут-то как есть ничего, — ответил Морда и, блестя глазами, понизил голос:- Но его не только они видели. Еще, говорят, на медведя того отец О`Фланнаган в лесу наткнулся! И не на него одного — там еще трое было…
— Медведей? — поднял бровь лорд.
— А вот и не медведей! — торжествующим шепотом вскричал наемник:- Волков! Причем не абы каких…
Ивар бросил быстрый взгляд на напрягшегося русича и встал:
— Ладно, уговорил, шельма! Пошли. А то и правда в этом мешке каменном к лавке через час примерзну… По пути дорасскажешь. Друже, ты с нами?
Бывший воевода отрицательно покачал головой.
— Ну и пускай сидит, — заторопился Морда, не без оснований полагавший, что такой громадине, как Творимир, один несчастный бочонок — на два глотка. А эль командир гарнизона выставил отменный, самим мало… — В кабаке наверстает вечером!.. А ты, Ивар, не боись — мы прикроем, если вождь тебя сызнова прижучит!.. На что товарищи-то нужны?
— Действительно, — усмехнулся лорд, шагая следом за наемником и непроизвольно поглаживая правый бок. Скоро печень шалить начнет, к бабке не ходи… Да что ж за дело попалось такое — без стакана во лбу не подступишься?!..
Даже во дворе, под открытым небом, было теплее, чем в опостылевшей караулке. Ивар с видимым удовольствием стянул перчатки и протянул руки к огню. Сухие бруски торфа горели жарко и ровно, их тихому потрескиванию аккомпанировал веселый гомон вокруг костра. Бойцы грелись, прихлебывали эль и угощались, чем бог послал… В роли означенного "бога" сегодня выступал начальник гарнизона Фиэл Бэгг. "Какое "говорящее" имечко, однако! — думал лорд МакЛайон, за обе щеки уплетая домашнюю колбасу. — Ну натуральный гоблин, как из сказок… А вот его супругу, даже если она на него похожа, я бы сейчас точно расцеловал! Отменная стряпня. И барашек, вижу, на вертеле своего часа дожидается… Как мы удачно в гости заехали. А Морду надо-таки с собой другой раз в трактир взять. Хороший мужик, если так-то посмотреть… Мог ведь нас и не звать, ему же меньше достанется. Ирландцы!.. Хоть в лепешку перед ними расшибись, а пока в челюсть хорошенько не двинешь — уважать не станут… Кстати о лепешках. Это не их там на блюде несут?.."
Оголодавший лорд протянул было руку, чтобы успеть схватить с блюда горячую ржаную лепешку, но вовремя остановился: в конце концов он сюда не есть пришел. А время идет! И кто может поручиться, что Дэвину О`Нейллу прямо сейчас не приспичит распрощаться с соседом?.. Надо успеть разузнать все, что можно… Он пихнул локтем в бок сидящего рядом Морду и, стукнувшись с ним деревянными кружками, сказал:
— Так что там с волками? Нагнал туману, и сам же язык в пиве полощет…
— На себя оборотись, — беззлобно фыркнул наемник. — Как пошел брюхо набивать, так и оглох!.. — он отхлебнул эля и с готовностью продолжил давешний рассказ:- Говорят, не простые они были, волки-то те! Оборотни, говорят! Самые настоящие!..
— Да неужели?.. — ухмыльнулся Ивар.
— Не веришь?!
— Верю, чего ж не поверить. Эль-то хороший, крепкий… После него еще и не такое померещится. Оборотни! Ха!
— Ах, вот ты как? — даже обиделся наемник. — Ну, ладно… Эй, Фиэл! Что ты тут давеча про волков с медведями рассказывал?.. А то вон дружок мой брехунами нас всех обозвал…
— Морда, скотина! — прошипел лорд. — Имей в виду, за "брехунов" сам отвечать будешь!..
— Брось, — как от безделицы, отмахнулся клеветник. — Бэгг во хмелю — добрейшей души мужик. Опять же, радость семейная у человека!.. Даже браниться не станет… Это ж я так, раззадорить — он уж, поди, одно и то же третий раз пересказывает. Может и не схотеть, в четвертый-то!.. А так…
— Кто — брехун?! — возмутился низкорослый крепыш Фиэл, набычив шею. — Я — брехун?! Да провалиться мне на этом месте, если я вру!
— Вот, видишь? — шепнул Ивару Морда. — Щас в раж войдет — и все в подробностях выложит… А с тебя сегодня вечером кувшин красного.
— Это еще за что?
— А за недоверие… Ты слушай! Сам же хотел.
Королевский советник пристроил свою кружку на колено и выжидательно воззрился на пыхтящего Бэгга. Гомон вокруг костра стих. Начальник гарнизона, удостоверившись, что все внимание сосредоточилось на его персоне, подбоченился и заговорил:
— Значится, сменился я сегодня поутру с границы… Еду, значится, себе потихонечку, о яблочках моченых мечтаю. Опосля вчерашнего-то!..
Среди воинов послышались понимающие смешки.
— Еду, стало быть, — продолжал Фиэл, — и Ронан с Табером со мной, понятно. Вместе ж сменились… Только от границы с О`Фланнаганами отъехать успели — слышим — навстречу нам ломится кто-то! Ну мы, понятно, за клинки… А на дорогу отец О`Фланнаган выкатывается, собственной персоной. И в таком виде, братцы — аж мы с ребятами не протрезвели едва!.. Ряса вся подранная, волосья дыбом, глаза как две плошки… Ну мы, значится, и смекнули — неладно что-то! И Табер, значится, у него спрашивает…
— "Что с вами, отец Мэлдуин?!" — говорю, — вклинился сидящий подле начальника гарнизона боец. — А он глазами хлопает, как не в себе будто…
— Замолкни! — шикнул на него Бэгг. — Тебе слова не давали!.. Об чем это я? А, об священнике… Значится, мы с лошадей-то попрыгали, приступили к нему, мол, что да как, да кто посмел преподобного обидеть?.. Он ведь, даром что О`Фланнаган, а божий человек и детей наших крестил… А тут, выходит, на нашей же земле ему угроза вышла! Судя по виду-то…
— А он, — снова высунулся вперед Табер, — отец-то Мэлдуин, глядит на нас, как дурачок деревенский (прости меня, Господи!), и слова вымолвить не может. Запыхался! А потом, как продышался малость, и говорит…
— Замолкни! — уже в голос рявкнул Фиэл. — Будешь к старшим в разговор мешаться — кружку отберу и не налью более ни капелюшечки!.. Еще и матери скажу, как ты нализался вчера — уж она тебя поучит колотушкой!
— Отец, да я чего, я ж как лучше…
— Замолкни, сказал!.. На вот, выпей еще… И не встревай. Надо ему больше всех!..
— Ты рассказывай, Фиэл! — загомонили бойцы. — Дальше рассказывай!
— Эт можно, — расплылся в довольной улыбке начальник гарнизона. — Значится, растрясли мы таки преподобного, в чуйства привели, он нам и открылся. Видал я, говорит, такое, сыновья мои, что до сих пор сердце заходится!.. Собирал я, говорит, валежник тут неподалеку, и надо ж, говорит, случиться такому — выскочил из лесу на меня волк! Огромный, говорит, не видал еще таких. А за ним следом — второй такой же. И оба израненные… А за ими по пятам — медведь здоровенный. Дюже лохматый… Выскочил, говорит, медведь этот — и давай волков драть! Аж клочки полетели!
— А я говорю, — не утерпел Табер, на миг отняв от лица свою кружку, — "Святой отец, да как же вы уцелели?!" А он мне…
— Замолкни, собачий ты сын! — в сердцах гаркнул Бэгг, отвесив непочтительному отпрыску увесистый подзатыльник. — Еще слово услышу — не посмотрю, что родная кровь, выпорю и в ночной караул на две смены подряд отправлю! Тьфу!.. Весь настрой сбил, паршивец…
— Да плюнь, Фиэл, — сказал кто-то. — А ты, Табер, не лезь поперед отца! Он, небось, старше… Дальше давай, Бэгг! Самое ж интересное!
— Учишь его, дурака, уму-разуму, — вздохнул начальник гарнизона, — а все одно без толку!.. Ладно уж. Обскажу, как дальше дело было… Значится, спросил Табер святого отца, как он спасся-то, а тот и отвечает: на дерево влез, сын мой, чудом уберегся. "А зверьё-то что?" — говорю. Сцепились, отвечает преподобный, медведь волков заломал и убег… Тут я возьми и брякни: а шкуры-то хороши небось? Давно хотел себе над очагом приспособить, вот, Табер знает, да все как-то не случалось!.. Может, вернемся, говорю, а, святой отец? Вы не бойтесь, мы вас в седло посадим, да и при оружии все, ежели что случится… Брякнул я это, значится, ужо к лошади руку тяну — и тут вижу, как преподобный О`Фланнаган аж зеленеть начинает! И крестится неистово. Вот ведь, думаю, натерпелся божий человек, аж до сих пор дрожит при слове "волк"… и уж собрался было успокоить — мол, они, твари, более не кусаются, как отец Мэлдуин и говорит… Табер, цыц!!..Говорит он мне, значится: "Не будет тебе шкур, сын мой! Облысели те волки в одночасье. И личину сбросили, как дух испустили в зубах медвежьих. Ибо не зверей лютых видел я в вашем лесу, но человеков, душу продавших Диаволу за возможность на четырех лапах бегать да на луну выть! Оборотней богомерзостных видел я своими глазами, и вам, сыновья мои, на такое смотреть не советую"!..
