— Красивая сказка…

— Я счастлива, что я люблю тебя и что ты любишь меня, и я ни о чем не жалею. Что бы ни случилось в будущем, я знаю, что так счастлива я могла быть только с тобой. Мне до сих пор не верится, что ты любишь меня. Знал бы ты, как я долго ждала этого. Поцелуй меня, и давай не будем больше говорить, от твоих слов становится так грустно…

Кир поцеловал ее, потом еще, а потом все вокруг опять закружилось, и земля снова закачалась под ними.

Они крепко спали этой ночью, и ничто не тревожило их.

Утром они позавтракали вяленым мясом и остатками сыра.

— Как жаль расставаться с этим чудесным местом, — сказала Ила. — Пообещай мне, что когда-нибудь, если мы будем живы, мы вернемся сюда. Здесь я была так счастлива…

Они искупались в последний раз в озере и пошли дальше. Лес по-прежнему простирался перед ними, но завалы становились реже, а животных больше. Кир подстрелил кролика и собрал много корней странных, высоких, в рост человека, растений.

— Сегодня у нас будет великолепный обед, — сказал он с довольной улыбкой. — Эти растения очень редки, ими лечатся от многих болезней, но главное — они придают силы и снимают усталость. Кроме того, они продлевают жизнь, хотя в моем случае они вряд ли помогут.

— Как ты живешь, зная свое будущее? — спросила Ила.

— Спокойно. Я знаю не все, хотя при желании мог бы узнать побольше. Если бы я знал все, вот тогда бы жизнь стала исполнившимся ночным кошмаром. — Кир вздохнул. — К этому привыкаешь, а потом уже не можешь без этого знания обойтись.

— Ты как-то сказал, что будущее можно изменить. Почему же ты смирился со своей смертью и не делаешь ничего, чтобы ее избежать?

Кир грустно засмеялся:

— Я попробую тебе объяснить, хотя и знаю, что ты не поймешь меня. Смерть не самое страшное в этой жизни. Однажды я взбунтовался и не стал делать того, что хотели от меня боги, и они наказали меня. — Кир мрачно посмотрел в небо. — Они наслали на меня тоску, спасения от которой не было. Я был готов сам себя убить, чтобы исчезла эта жуткая боль в груди. Через несколько дней я пошел туда, куда должен был идти. Я радовался ранам, которые я получал, потому что с ними, с каждой каплей крови, ослабевала душевная боль… — Кир усмехнулся. — С той поры я не спорю с богами.

— Так у нас нет никакой надежды? — спросила тихо Ила. Кир кивнул.

— Это я и пытаюсь тебе объяснить уже много дней. Я случайный человек в твоей жизни. Твоя дальнейшая жизнь никак не будет связана с тем, что происходит сейчас. А жизнь у тебя сложится неплохо, временами даже счастливо. Ты только должна будешь немного потерпеть.

— Если ты знаешь, что со мной будет дальше, почему же тебя так мучает вопрос, почему мы вместе?

Кир грустно покачал головой:

— Я не вижу близкое твое будущее, оно закрыто от меня, и это как-то связано с пророчеством. Боги не хотят, чтобы я это знал.

Ила улыбнулась:

— Мне кажется, что то, что мы делаем сейчас, очень важно, раз боги хотят этого. Может быть, в награду за это они нас сделают бессмертными? И мы будем вечно любить друг друга? — Ила наклонилась к нему и нежно поцеловала его. — А я сейчас лучше слышу маяк. Мы приближаемся к нему. И звук стал другим. Сейчас он действительно похож на звук, как будто кусочки дерева бьются друг о друга. И мне даже не надо сосредотачиваться, я постоянно его слышу.

— Это хорошо. Может быть, он совсем недалеко, и нам удастся добраться до хранилища раньше, чем мы встретимся с кочевниками.

— А ты не хочешь заглянуть в будущее?

Кир засмеялся:

— Нет. — Он посмотрел на недоумевающее лицо Илы и добавил: — Я не вижу сейчас близкое будущее, а если и вижу, то чаще всего какие-то фрагменты.

Кир обнял ее, она лежала в его объятиях и постепенно засыпала под звук его голоса.

— Тебя ощущают все, кто хоть немного что-то чувствует, и это очень опасно. Я не могу пока придумать, как нам спрятать твое излучение. Жрецы черного камня найдут нас, и нам придется опять бежать или драться.

Она была счастлива и спокойна. Она была уверена, что, пока он рядом, с ней не может произойти ничего плохого.

На следующий день ближе к полудню лес неожиданно кончился и перед ними открылась степь — бескрайнее холмистое пространство, покрытое желтой, выгоревшей от солнца травой.

Из-под ног взмывали птицы, построившие гнезда в густых пучках травы, и возмущенно кричали им в след. Здесь господствовал ветер, он таскал сухую траву, катил перекати-поле, бросал красную глинистую пыль в глаза.

Кир был хмур и серьезен. На каждом холме он надолго застывал, внимательно рассматривая лежащее перед ними пространство и пытаясь ментально увидеть, что находится за следующими холмами, но пока не увидел и не почувствовал ничего, кроме небольших стад степных антилоп и сурков, стоящих на задних лапах и подозрительно рассматривающих пришельцев.

Ила шла рядом с ним, и ей это нравилось. А все остальное не пугало, она была уверена, что Кир решит все проблемы, которые встанут перед ними. Она не верила ему, когда он говорил о своей смерти. Она знала, что в будущем все будет хорошо просто потому, что ей хорошо сейчас.

Они уходили все дальше в степь, лес давно потерялся за горизонтом, и теперь и впереди, и сзади были только холмы и желтая трава.

Звук маяка в хранилище становился все громче, и она надеялась увидеть его за каждым следующим холмом, но солнце склонялось все ниже и ниже, и в конце концов они вынуждены были искать место для ночлега.

Заночевали в распадке между двумя холмами. Кир развел небольшой костер из сухой травы, чтобы приготовить травяной настой, и потом сразу его потушил, зная, что в степи костер виден издалека. Над ними горели яркие огромные звезды, и легкий теплый ветерок ласкал их тела. Ила быстро согрелась в его объятиях и заснула. Ей снились приятные добрые сны.

Пробуждение было ужасным. С нее грубо сорвали плащ, и когда она испуганно вскочила, то увидела Кира с окровавленной головой, лежащего у подножия холма. Небольшие крепкие люди на лошадях, вооруженные луками и кривыми саблями, довольно смеясь, показывали на нее друг другу плетками.

Один из них швырнул ее на землю и, крепко связав руки сыромятным ремнем, забросил на лошадь к другому всаднику. Тот гортанно вскрикнул и помчался в степь.

Остальные последовали за ним. Кира, оглушенного и связанного по рукам и ногам, вез другой кочевник. Ила, лежащая лицом вниз, видела только его ноги, болтающиеся около седла.

Везли их недолго, но за это время Ила набила себе столько синяков, сколько не набивала за всю свою небольшую жизнь.

По дороге кочевник щупал ее руками и радостно что-то кричал другим всадникам на незнакомом ей языке. Илу мутило от запаха лошадиного пота, неудобного положения и щипков похотливых рук. В конце концов ее вырвало, но на это никто не обратил внимания.

Их сбросили на землю около небольших шатров, покрытых толстой тканью, и полуголые ребятишки, собравшиеся со всего поселения, радостно визжа от восторга, дергали их за волосы и пинали грязными босыми ногами, пока не появился один из кочевников и не разогнал их ударами плетки. Тогда Кир с трудом повернулся к ней и улыбнулся окровавленным разбитым ртом.

— Не бойся, мы скоро выберемся отсюда.

Ила с ужасом смотрела на его затекший глаз и засохшие струпья крови.

— Нас убьют! — крикнула она. — Ты обманул меня, сказав, что знаешь мое будущее!

Его правый глаз укоризненно посмотрел на нее, Кир хотел ей что-то сказать, но не успел. К ним подошел один из кочевников, разрезал веревки на ногах, рывком поставил на ноги сначала Илу, потом Кира и втолкнул в один из шатров.

Пол шатра был застелен дорогими коврами, в центре на горе подушек сидел одетый в шелковый халат грузный мужчина с бритой головой. Рядом с ним стояли несколько воинов-кочевников, положив руки на рукоятки кривых сабель. Глава кочевников легко говорил на языке, понятном Киру и Иле, хотя его слова им совсем не понравились. Оглядев их, мужчина сказал: