Дара печально взглянула на Бору.

— Это несправедливо, — сказала она, сдерживая слезы.

— Мы не знаем, что на самом деле справедливо, а что нет, потому что кроме волчьей и людской существует еще и справедливость богов, — возразила Бора. -Одинокий волк прожил в храме месяц, а потом ушел. Скоро Мать-волчица сказала хранительнице и твоей матери, что он исполнил древнее пророчество — убил черного короля.

Перед смертью, сказала Мать-волчица, жрецы жестоко его пытали, чтобы узнать, где находится твоя мать, но он выдержал пытку и обманул их, сказав, что она умерла.

Почему жрецы пытали его, мы знаем. Они хотели знать, родилась ли ты? Потому что все остальное, о чем говорилось в пророчестве, сбылось.

— А что случилось с моей матерью? — спросила Дара.

— Она родила тебя и через несколько дней ушла. Волчицы проводили ее до того места, которое она назвала.

— Что это за место?

— Она называла его Горным королевством.

— Почему она не взяла меня с собой? — спросила требовательно Дара.

— Она бы не бросила тебя, — ответила Бора, — но таково было решение Матери-волчицы. Твоя мать попыталась украсть тебя, но волчицы не позволили ей это сделать.

Вожак покачал головой:

— Ты не говоришь всего до конца. Твои волчата выросли, у них появились острые зубы и неплохие мозги. Пусть они узнают все от нас, от тех, кто любит их, а не от своих врагов.

Бора кивнула и крепко прижала к себе Корвина и Дару.

— Хорошо, я скажу. Твою мать выгнали из храма и из города, и волчицы сопровождали ее. Если бы она попыталась вернуться, им было приказано убить ее.

Дара заплакала.

— Почему вы поступили так жестоко? — спросила она сквозь слезы.

— Это было сделано потому, что тебя должна была воспитать стая. Она должна была дать тебе силу и научить выживать в трудных условиях потому, что тебе предстоит бороться не только за нас, но и за мир, в котором мы живем. Таково твое предназначение. А также потому, что, когда тебе нужна будет наша помощь, стая придет. Стая знает тебя. — Бора прижала Дару к себе и погладила ее по голове. — Прошло много лет. Стая видела, как ты взрослеешь, как ты овладеваешь магией. Хранительница вела летопись твоей жизни, там описаны все твои шалости и пристрастия.

Мы понемногу стали забывать о том, что существуют черные жрецы, и вот они снова здесь. И снова они ищут твою мать, камень, что висит на твоей шее, и одинокого волка. Ты выросла. И то, что мы видели сегодня, еще раз доказывает это.

Вожак вздохнул:

— Я знаю, что черные жрецы придут снова, и на этот раз с ними будет много воинов. Надеюсь, что к этому времени вы успеете заматереть.

— Я должна найти свою мать, ей может грозить опасность! — сказала Дара.

Бора задумчиво ответила:

— Может быть, это правильно, но ты должна поговорить об этом с Матерью-волчицей.

— Значит, наш отец умер, — задумчиво сказал Корвин.

— Мать-волчица сказала, что после смерти он попал в другой мир. В мир лучший, чем этот…

— Лучший, чем этот… — эхом отозвался Корвин. Дара недоуменно посмотрела на него, потом протянула руку и ласково потрепала его по плечу.

— Может быть, он вернулся в тот мир, из которого пришел, а это значит, что он может вернуться.

Бора покачала головой:

— Жрецы уверены были в том, что он мертв…

Хранительница слушала их, задумчиво теребя старые г свитки.

— Что ж, если опять появились черные жрецы и воины из других миров, значит, на нас снова надвигается беда. И ты права, — она посмотрела на Бору.-Девочка должна поговорить с Матерью-волчицей. Оставим решение, что ей делать, за богиней.

Корвин, стоявший у окна, выходящего во внутренний двор храма, вздохнул.

— А мне? — спросил грустно он. — Мне с кем поговорить?

Хранительница бросила на него недоуменный взгляд Дара понимающе улыбнулась, а Бора взглянула с тревогой!

— У тебя есть вопросы, на которые мы не можем дать ответ? — спросила хранительница. — И ты не хочешь с нами об этом говорить?

Корвин кивнул головой. Хранительница со вздохом взглянула на Бору:

— Мать-волчица — богиня храма. У стаи свой бог — Великий одинокий волк, но тебе всего четырнадцать лет, и он не станет тебя слушать! Хорошо, — хранительница приняла решение. — Ты тоже можешь попытаться поговорить с Матерью-волчицей. Возможно, она тебе ответит, как отвечала твоему отцу. С вами, его волчатами, все не так.

Хранительница еще раз внимательно их осмотрела и вздохнула.

— Бора, отведи их к Матери-волчице. Но если вы думаете, что богиня даст вам ответы на все ваши вопросы, вы ошибаетесь…

Они долго спускались вниз по длинным лестницам и шли по узким темным коридорам. Ни Корвин, ни Дара раньше не были здесь. Двери, открывающие вход вниз, всегда были закрыты, и около них обычно дремала одна из престарелых волчиц.

Сейчас она настороженно открыла глаза, увидев детей, но, повинуясь нетерпеливому жесту Боры, открыла ключом протяжно заскрипевшую дверь и протянула тускло горевший светильник.

В одном из многочисленных узких коридоров Бора открыла ключом одну из дверей, ничем не отличавшуюся от других. Комната была небольшой, посередине, напротив небольшой статуи Матери-волчицы, стояла деревянная скамья. Бора зажгла светильник и показала рукой на скамью.

— Садись, дочка, и жди. Не надо ничего делать, она узнает о тебе сама и придет. Мы с Корвином будем ждать тебя в коридоре.

Дара села и с испугом посмотрела на брата, тот ободряюще хмыкнул и вышел вслед за матерью.

— Ты по-прежнему ничего не хочешь мне сказать? — спросила Бора.

Корвин смущенно улыбнулся.

— Я никогда ничего от тебя не скрывал, мама, — он вздохнул. — Не буду скрывать и сейчас, я хочу узнать, где мой отец.

— Он мертв, разве ты это не понял из моего рассказа? — спросила Бора.

Корвин неопределенно пожал плечами.

— Это странное чувство, которое у меня возникло, когда я увидел мертвого жреца. На нас надвигается что-то очень страшное. Я вдруг понял, что не смогу один защитить ее, и никто не сможет мне помочь, кроме него.

Бора с мягкой улыбкой посмотрела на него:

— Я тоже бы хотела его увидеть, но он умер и теперь вместе с другими волками живет в небесном логове.

— Он жив, я чувствую это, — возразил Корвин. — Ему трудно, ему плохо, но он жив.

— Как ты думаешь, сколько ему сейчас лет? — спросила Бора. — Когда я зачала от него, ему было больше тридцати… Сейчас он должен быть в таком возрасте, когда волки возвращаются в храм, чтобы Мать-волчица проводила их до небесного логова.

Корвин покачал головой:

— Он по-прежнему молод и стал еще сильнее, я знаю это!

Бора грустно улыбнулась и обняла его:

— Я просто хочу, чтобы ты реально смотрел на мир.

Корвин отстранился и, упрямо сжав губы, сказал:

— Он поможет мне защитить Дару. Мне нужно только узнать, где он…

Самолет, совсем не похожий на те, что летали в его мире, плыл высоко над облаками. В салоне сидело много пестро одетых людей, и Кир в своей одежде резко выделялся среди них.

На него смотрели с нескрываемым любопытством, но, увидев рядом с ним людей в голубой униформе, испуганно отводили взгляд.

Кир еще раз поел за счет правительства, не зная, когда удастся пообедать в следующий раз. Еда была такой же безвкусной и напоминала желе. Милая стюардесса, испуганно косясь на его пластиковые наручники, принесла его сопровождающим выпить.

Кир усмехнулся, он готовился к освобождению, и что они немного расслабились, работало на него. Пластиковая веревка на руках уже не представляла для него пpoблемы. Прочитав мысли сидящего рядом с ним агента, узнал, что на веревку нужно подействовать специальным реагентом, тогда она размягчится и легко снимется.

Теперь он решал, какой из двух способов выбрать: ли размягчить ее, используя свою внутреннюю энергию, ли заставить снять ее агента, сидящего рядом.

Кроме того, он узнал, что на месте приземления самолета их будут ожидать другие агенты, рангом повыше, и машина для перевозки за город, в лабораторию.