Но откуда он может знать, что Черкашин не обидит меня?! Он же не может залезть ему в душу и прочитать тайные мысли…

Я не могу. Я не хочу…

Я не хочу даже находиться в этом доме. Если бы не Влад, я бы сошла с ума от горя и тоски.

— Пожалуйста…

— Ладно.

Влад вздыхает и обнимает меня за плечи. Я крепко цепляюсь за него, всхлипывая в его плечо.

Мне так не хватает крепких, мужских объятий. Я задыхаюсь, не чувствуя любимого запаха.

Я тоскую по Рустаму. Но тоскует ли он по мне? Вспоминает? Или забыл как только отец забрал меня?

— Ты же не из-за этих богатых женишков плачешь, Лика? Из-за того кретина? Анварова Рустама? — с заботой спрашивает Влад.

— Да.

Шепчу еле слышно. Нет смысла врать самой себе. Я влюбилась по уши в этого жестокого, опасного мужчину. На мгновение мне показалось, что у него тоже появились чувства ко мне. Но скорее всего, я просто ошиблась…

— Ты же знаешь, что лучше о нём забыть и никогда не вспоминать.

— Знаю. Но сердцу не прикажешь.

— Ладно, сердце моё… Дай пять минут. Я переоденусь и буду спасать тебя от похотливых стариков!

Улыбаюсь сквозь слёзы. Влад такой хороший!

Я рада, если честно, что он оказался моим братом.

Я бы хотела дружить с Владом и надеюсь, что он сможет стать настоящим другом.

Анжела

Вечер, устроенный отцом, кончился очень поздно. Гости разъехались только под утро. Я повалилась без сил на кровать и просто не смогла проснуться вовремя.

Я проспала будильник.

Голова раскалывается, тело ноет, как будто меня пинали всю ночь! Слабость, головокружение и тошнота.

Я едва передвигаю ногами. Я с трудом встаю, делаю несколько шагов по комнате и падаю мешком на кровать. Долго полежать не получается.

Сильным приступом тошноты меня сметает в сторону ванной комнаты.

Меня выворачивает наизнанку. Долго содрогаюсь над унитазом. Меня просто сложило пополам, я не могу встать. Пытаюсь отдышаться.

Спокойствие длится секунд десять, потом меня опять выворачивает. Тошнить уже нечем, но живот скручивает спазмами и мучительной агонией.

Как же мне плохо… Я как будто умираю!

С трудом выдерживаю эту пытку и долго сижу на дне душевой кабины под струями тёплой воды.

Вспоминаю, что я ела накануне. Кажется, ничего аллергенного.

Я старалась выбрать из обилия блюд те, что были знакомы. Не рисковала пробовать разные деликатесы и морепродукты.

Я не могла отравиться! В доме отца все продукты свежие и из числа самых качественных!

Причина не в еде.

Но почему же мне так плохо?!

Смотрю на себя в зеркало. Как будто ходячий труп! Кожа бледная, а под глазами залегли чёрные круги.

Где-то в комнате раздаётся звонок телефона.

Я направляюсь обратно, в спальню, и залезаю под одеяло, укрываясь до самого подбородка. Только потом я отвечаю на звонок подруги.

— Опять прогуливаешь! — говорит Ирина с укором. — Что на этот раз?

— Папа, — вздыхаю я. — Он очень активно участвует в моей жизни.

— Так это же хорошо?

В голосе Иры слышится сомнение. Я молчу.

— Блин, Николаева! Тебе не угодишь. Григорий на тебя наплевал, ты расстраивалась. Нашёлся настоящий отец, уделяет внимание, ты снова расстраиваешься.

— Теперь я должна считаться Тихоновой. Мой настоящий отец очень серьёзный и влиятельный человек. Удивлена, как он ещё не заставил меня сменить фамилию Николаева на Тихонова. Наверное, это лишь вопрос времени…

— Но это же не причина прогуливать занятия? Или вы спорили о фамилиях до изнеможения? — хихикает Ира.

Я рассказала подруге обо всём, что произошло в моей жизни за последние несколько дней.

Ира, как могла, поддерживала меня. Она не переставала удивляться, как моя тихая и спокойная жизнь могла превратиться в бурлящий поток приключений.

— Нет, просто вчера папа устроил что-то вроде званого вечера, демонстрировал меня своим… партнёрам.

— Сватал, что ли? — сразу смекнула Ира.

— Искренне надеюсь, что до этого не дойдёт. Но надежда очень мала.

— А что думает на этот счёт твой… ну… бывший любовник?

— Не говори мне о нём! — говорю, начинаю задыхаться. — Он никак не препятствовал, когда отец забирал меня. Ему… просто плевать!

К горлу опять подкатывает тошнота.

Я бросаю телефон и снова бегу в ванную комнату, проведя там минут десять.

Возвращаюсь полностью обессиленная, на грани обморока. Едва хватает сил рухнуть на кровать.

На удивление подруга не отключилась, но терпеливо дожидается моего возвращения.

— У тебя всё хорошо?

— Слабость. Тошнота. Я не выспалась. Вечер затянулся…

— Ну да, ну да, — соглашается Ира.

Внезапно задаёт вопрос. Сбивает меня им с толку.

— А месячные у тебя последний раз когда были?

— Что?! Не понимаю, на что ты намекаешь?!

— На то самое и намекаю! Слабость и тошнота! Ты сексом в презервативе занималась?

— Нет… — говорю слабым голосом. — Мне гинеколог выписал таблетки, я принимала их, не пропуская ни одной.

— Выписал таблетки! — передразнивает Ира. — В первый месяц нужно обязательно пользоваться дополнительной защитой. Как твой… любовник об этом не подумал?! Кошмар! Какой безответственный паразит! Отъездил тебя всюду, а о резинке и не подумал… Папочке спихнул, закрыв глаза, что сам может стать папочкой!

Ира возмущается громко и долго, матеря Рустама так интенсивно, что у него, наверное, не только уши горят, но и всё тело объято огнём!

Подруга возненавидела Рустама после неудавшейся попытки побега. Ирина громко сыплет ругательствами, а я пытаюсь сосчитать, сколько у меня дней задержка.

— Ира, помолчи. Я не могу дни посчитать…

— Календарь открой и посчитай!

— Десять дней…

— Что-что?! Сколько? Десять! Да на твоём бы месте я уже на второй день за тестом бежала! Живо в аптеку.

— Я не могу. Мне так плохо. Даже встать не могу. Отлежусь немного, потом сгоняю за тестами, — говорю совсем безрадостным тоном.

Беременность…

Только этого мне ещё не хватало для полного "счастья"!

Хоть бы пронесло…

Анжела

Только не беременность! Только не беременность…

Причитаю, сидя в ванной. Гипнотизирую контейнер с жидкостью, в который опущено три разных теста на беременность.

Если я окажусь беременной, значит, у меня будет ребёнок от Рустама.

Очнись, Анжела! Какие дети в твоём случае?! Анварову не нужны дети!

Даже я сама ему не нужна… Рустам сказал, что никогда и ни на ком больше не женится, не заведёт семью! Ни за что!

Ответ был твёрдым и понятным. Без двойных смыслов.

Рустам — одиночка. Ему не нужен ни брак, ни семья. Он просто… хочет быть один. Не желает утруждать себя отношениями.

Возможно, в прошлом какая-то женщина разбила ему сердце, задушила доверие? Анваров очерствел душой и больше не верит ни в любовь, ни словам о верности.

Никому и ничему не верит. Рустам хочет быть один, получая от отношений только одно — секс.

Если я беременна…

Мама, даже подумать страшно. Что я буду делать одна?!

Но…

Кто позволит мне оставить ребёнка?!

Отец, если узнает, сразу же отправит меня на аборт, без всяких сожалений и сантиментов.

Он выбирает для меня жениха, уже наметил самых выгодных кандидатов. Ребёнок от другого мужчины будет помехой. Досадной помехой.

Тихонов Дмитрий избавляется от помех без всяких сожалений!

Но вдруг я не беременна? Вдруг сбой цикла произошёл из-за нервного срыва и стресса. Я же не живу, а летаю на американских горках! Безостановочно. То вверх, то вниз!

Надеюсь, что беременность не наступила.

Я бы хотела иметь детей от любимого мужчины. Чтобы у нас была полная семья, чтобы мы вместе выбирали имя ребёнку и планировали детскую комнату.

Но мужчина… мой первый и единственный мужчина одержим идеей контроля, ему не нужны ни семья, ни дети, ни даже я сама.