Война была от них далеко, да и сам их корабль не имел никакой ценности для противника, к тому же массивный планетоид, содержащий огромное число металлов, захваченный гравитацией газового гиганта под ними, скрывал их от чужих глаз одним свои присутствием. Слишком сильный электромагнитный фон.

— К нам летит… планета…? — мужчина в потёртом, но весьма чистом промышленном комбезе аж привстал с кресла, отставив в сторону свои лакомства.

— Ты перегрелся что ли? — второй лишь усмехнулся на это, — Я на такой дешёвый развод не поведусь, иди в жопу.

— Блядь! Блядь! Блядь! — заорал первый, со всей дури ударив по красной кнопке тревоги. Но попал вместо этого по прозрачному защитному кожуху, закрывавшему кнопку от случайного нажатия, тут же начав его судорожно открывать. Справился лишь на третий раз, содрав кожу с пальцев, и тут же вдавил со всей силы. По кораблю разлетелся жуткий звук серен, включилась красная подсветка везде где она была предусмотрена, и только теперь его напарник понял, что парень совсем не шутит. Но было поздно! По планетарному потрошителю пришёлся сильнейший удар, бросивший его в сторону, из-за чего весь персонал, едва начавший подниматься с постелей, полетел кто куда. Когда первый из ночного поста поднялся на ноги, держась за разбитый бок, его недоверчивый напарник уже лежал без признаков жизни с разбитой о край приборной панели головой. А меж тем тварь размером с планетоид уже начала обволакивать тот самый спутник, что они ковыряли последние недели, точно также начав втягивать в себя и потрошитель планет. Слишком сильны были его внутренние повреждения, и аутофагия уже не могла дать того уровня восстановления какой был необходим. Но зато его могло дать поглощение крупного корабля с массой ценных веществ в конструкции, а также части планетоида с высоким содержанием различных минералов и металлов. Чем собственно раненный мегакинетик и занялся.

— Двигатели… на ускорение… — шатаясь, дежурный подошёл к пульту навигации, щёлкнув предохранителями, врубив топливную систему на всю мощь, и переведя излучающие реактивные установки в режим разгона. — Двигатели на ускорение!

Рука его упала на рычаг контроля тяги, дёрнув его вперёд до упора. Они должны были вырваться из этого дерьма!

Бегущие по коридорам люди рвались на экстренные посты сквозь рёв тревожного оповещения и скрежет корпуса гигантского корабля, когда их снова бросило на стены. Многие сразу узнали гулкую вибрацию — заработали исполинские двигатели потрошителя планет, способные разогнать даже такого мастодонта массой в несколько миллиардов тонн. Но что-то было не так. Двигатели явно молотили на всю мощь, однако их больше не вжимало в стены — ускорения не было.

— Бегом, вашу мать! — Коршун, что владел кораблём, тут же рванулся в сторону мостика управления. Неужели он ошибся, решив сыграть в собственную игру?!

Попав наконец в помещение, люди поняли, что дело швах. Рёв тревоги сменился гулкими импульсами предупреждения о разрушении корпуса, а на схеме корабля вся система двигателей мигала красным, предупреждая о критических повреждениях. Но не успел Коршун что-либо предпринять, оттолкнув от пульт скрючившегося дежурного, как их снова тряхнуло, а до ушей их донёсся далёкий гул взрыва двигателей.

— Ты чё тут творишь, Ларим?! Доклад, живо!

Отстранив в сторону что-то лепечущего о прилетевшей чёрной планеты, и стараясь не смотреть на труп Калеба, Коршун лихорадочно переключал показатели приборов. По всему выходило, что их задел сверхмассивный объект, в который они сейчас и погружались.

— Какого… — а переключившись на камеры внешних зондов он наконец увидел картину целиком. Чёрный колышущийся объект неизвестной природы буквально обволакивал металлический спутник планеты, одновременно засасывая его малышку внутрь себя!

Лихорадочно соображая, что же делать, Коршун вдруг выдал решение перевести всё питание на буровые установки, запустив одновременно все сорок пять буровых: двенадцать основных и двадцать три вспомогательных бура на гибких направляющих, способные погружаться на четыреста километров.

— Герод и Ксерк на борту ещё?! — сквозь гул заработавших машин и скрежет деформируемого металла, он пытался докричаться до помощников.

— Наверное здесь! Должны были улетать завтра!

Не дослушав, Коршун вылетел из мостика, едва держа равновесие при очередных кренах и ударах. Их сейчас либо сожрут, либо раздавят, — действовать нужно быстро!

Протеже местного императора Коршун не нашёл в их каютах, и едва не психанул, но всё же поспешил на буровые посты, где несколько лет проработали эти два брата. Их способность наделять любые механизмы почти неразрушимой прочностью была бы сейчас как раз кстати. И какового же было его удивление, когда оба они оказались на своих старых местах — первом и третьем буровых щупах. И выглядели они весьма угрожающе.

Вцепившись в исполинские двигательные установки, приводившие в движение буровые щупы, они словно покрылись живой пылью, стремительно перетекающей от их накаченных тел к гудящим от напряжения установкам. Не сразу, но Коршун догадался что это наниты.

А меж тем уже первые вспомогательные буры начали выходить из строя, срываясь с креплений и выбивая защитные кожухи. Гулкий хлопок, и кусок стали пробивает стену, отрывая руку одному из рабочих, что вынуждает остальных тут же залечь. Затем ещё один хлопок, и ещё — вся конструкция планетарного потрошителя загудела от напряжения.

— Эта тварь сопротивляется, брат! — завопил красный от напряжения Герод.

— Эта с-сука ранена, брат — дожмём! Будь это не так — давно бы сдохли, — Ксерк напротив был бледен, пусть и старался говорить сдержанно. Однако было видно, что обоим им приходится выкладывать на полную.

— Глубина пятьдесят километров!

Снаружи также происходила вакханалия. Наполовину погрузившийся в шевелящуюся субстанцию гигантский корабль трясло, несколько малых щупов выглянули наружу сквозь бока мегакинетика, вырвав тем самым огромные куски симбионтов, что в отрыве от основной колонии начали медленно высыхать в условиях вакуума. Однако крупные буры до сих пор гуляли где-то внутри скопления, из-за чего и без того раненное скопление лихорадило безмерно.

Оно даже попыталось раздавить излишне строптивую пищу. Однако вместо того лишь снесло верхние её палубы срезав их словно огромным ножом — координация сил и слаженность действий после гигантской ударной волны и убойной дозы радиоактивных осадков были ни к чёрту. Всё равно что только что контуженного попросить нарисовать батальную сцену прямо посреди поля боя — результат будет соответствующий.

А потому потрошитель планет всё продолжал и продолжал бурить напавшую тварь. Вот бок поближе к центру мегакинетика вздулся, после чего из него словно пружина выстрелила одна из буровых щупалец, и словно пьяная теперь гулявшая внутри без должного контроля. А потом ещё и ещё одна!

Тварь сопротивлялась, рвала прочнейшие щупы, гнула балки жёсткости корабля толщиной с грузовик, созданные из молекулярной стали, корёжила гигантский корпус потрошителя, но с каждой минутой всё меньше и меньше… Пока наконец относительно слаженный организм не развалился на части, обнажив хаотично извивавшиеся щупальца буровых установок, измазанных в останках раздавленных и разорванных на части симбионтов.

— Кхе-кхе… живой кто есть? — сквозь дыхательную маску голос Герода слышался глухо. Свет вырубился, и лишь стараниями его и брата питание ещё поступало на двигатели буровых. Медицинские наниты оказались вполне способны заменить часть оборванных сверхпроводников, правда ушли почти все с концами.

— Брат?! — Герод с трудом поднялся на ноги, пошатываясь двинулся в соседний зал. — Твою ж мать… Ксерк, как же это… нет! Как же ты так?!

Рухнув на колени перед пришпиленным к стене братом, под чьим телом уже натекло немало крови, Герод едва не заплакал. Одна из упоров этого бура не выдержала всё же нагрузки, лопнула, порвав ограждения и часть механизмов, из-за чего Ксерка и пронзило обломком стальной трубы.