Таллэ помогал мне днем. У него оказалось необыкновенно тонкое чутье на всякого рода секреты. Он умудрялся разыскивать такие сведения, что я диву давался. Он просто брал из общей кучи один из кристаллов и сразу натыкался на что-нибудь интересное, тогда как я частенько просматривал десяток кристаллов подряд и не находил ничего, достойного внимания.
Евгений не показывался. Я тоже его не тревожил. Мне казалось, что нам больше не о чем говорить.
Через неделю упорного труда я собрал нашу команду в библиотеке и подвел итог. Он был неутешительным. Мы знали много о Бездне, о Черных Призраках, о секретах Астрала, но так и не нашли способа спасти Землю от затемнения. Это удручало. Казалось, мы потерпели поражение. Но все было не так мрачно. У нас еще было в запасе время. Пользуясь новыми знаниями, мы вычислили, что до затемнения Земли осталась еще неделя. Всего неделя! Всего семь дней, чтобы спасти мой мир. И эти дни надо было потратить с толком.
Мирион пообещал выделить мне пару толковых помощников, Таллэ сказал, что теперь будет работать и по ночам, а Нарт предложил просто в открытую схватиться с силами Бездны, а конкретно – с Черными Призраками.
Новые знания позволили нам взглянуть на Землю сквозь Астрал, рассматривая приближение Бездны. Это выглядело ужасно. Земля, так выглядело со стороны, заворачивалась в темную дымку. Темная пелена постепенно набирала силу и вскоре должна была стать черным непроницаемым коконом. На самой Земле было неспокойно, дыхание Бездны затрагивало всех. Это дыхание зла пронизывало всю Землю, и люди ощутили его влияние, все, без исключения. Каждый день случались новые катастрофы. Оживали старые вулканы, сходили с гор снежные лавины, на море бушевали штормы; смерчи и ураганы опустошали сушу. Самолеты падали каждый день, унося сотни жизней. На Ближнем Востоке началась новая война, во всем остальном мире резко возросла преступность. Мир сходил с ума – Земля еще никогда не видела столько зла. Рост самоубийств превысил рождаемость, и журналисты, язвительно брызгая слюной, предвещали скорый конец человечества. Правда, они делали довольно оптимистические прогнозы насчет начала конца света – от десяти до пятидесяти лет. И только мы, Хранители, знали, что конец гораздо ближе. Еще неделя, плюс пара дней – вот и все время, отпущенное Земле.
Рассматривая мир, обреченный на смерть, мы понимали, что вряд ли успеем что-то сделать. Вся соль была в том, что мы знали несколько способов противостояния Бездне, но ни один из них не был идеальным. Например, при определенной доле везения все Посвященные Хранители могли объединить силы, слить свои тайные источники в один и отбросить Бездну от Земли. Но у нас не было Посвященных Хранителей. Да что там Хранители, из дюжины источников нам было известно только о пяти. Их объединенных сил не хватило бы для схватки с Бездной.
Просидев всю ночь в библиотеке, мы поняли, что надо бросить все силы на поиск других способов спасения Земли. Мирион решил забросить свои обязанности, взять пару толковых ребят и остаться со мной в библиотеке. Таллэ вызвался провести рейд по залежам старых кристаллов, надеясь, что его везение позволит нам раскопать нечто особенное. Нарт же обещал разобраться в той информации, которую мы уже нашли, и собрать все знания в один кристалл.
Не откладывая дела в долгий ящик, мы прямо после совета принялись за работу и остановились только через сутки, когда стали засыпать на ходу. Пришлось немного подремать прямо на холодном библиотечном полу.
После отдыха дело пошло быстрей. К поискам подключились помощники Мириона – два молодых Странника, энергичные и расторопные. Они в момент разобрались с правым крылом библиотеки, куда мы еще не заглядывали. Впрочем, и старая гвардия – Таллэ и Мирион – не отставали от них, так что я едва успевал просматривать и сортировать найденную ими информацию.
На третий день настроение у всех упало. Мирион ходил мрачный донельзя, Таллэ больше не насвистывал за работой. Помощники, рассчитывавшие на быстрый успех, тоже приуныли. Всем казалось, что выхода нет и что за оставшееся время мы ничего не найдем.
На самом деле все было не так плохо. Они нашли достаточно информации, просто я организовал работу так, что вся информация стекалась ко мне. Только я мог видеть картину в целом, складывать кусочки мозаики и искать способ победить Бездну. Я хотел, чтобы это было моим и только моим решением и не желал, чтобы остальные забивали себе голову проблемой выбора. Хватит и меня.
Информации было действительно много. Я успел рассмотреть десяток планов и отвергнуть их. Одни были слишком сложны – на их осуществление у нас просто не хватило бы времени; другие были попроще, но требовали слишком больших затрат силы – роскоши, которой мы не могли себе позволить. Третьи были ненадежны, а в таком деле нельзя полагаться на авось, на везение, на улыбку судьбы. Если бы речь шла только о моей жизни, я бы рискнул не задумываясь, но на карту было поставлено существование Земли. Так что я продолжал поиски, стремясь найти наилучший способ, который однозначно привел бы нас к успеху.
В процессе поисков мои знания о Бездне непрерывно пополнялись. Нарт к тому времени махнул рукой на составление каталогов и тоже занимался поиском. В конце концов я даже завел для своих находок отдельный кристалл и тратил свое драгоценное время на составление небольшой энциклопедии по Бездне. К сожалению, предыдущие поколения Хранителей не додумались сделать это, чем сильно затруднили наши изыскания. Впрочем, не исключено, что мы просто еще не наткнулись на подобную энциклопедию.
С удивлением я открывал для себя новую сторону жизни Астрала. Вернее – новую сторону смерти. Бездна была мертвым Астралом. Мертвое пространство, пожирающее Астрал, – вот что такое Бездна. Миры и реальности, попавшие в ее объятия, лишались самой жизни, умирали, но не исчезали. Бездна – это своеобразное кладбище миров. Видоизмененный Астрал, лишенный всякой жизни и ведущий свое, непонятное мне существование, непрестанно расширялся. Я немного узнал об этом процессе, но и этого мне хватило с лихвой, для того чтобы прийти в ужас. Как оказалось, Бездна не ждала, пока Астрал – живительное энергетическое поле реальности – истощится. Вовсе нет. Бездна сама атаковала, выбирая себе жертву. Как правило, ею становился самый слабый мир, соседствующий с границей этой чудовищной мясорубки. В уже захваченной реальности формировался источник огромной мощи, который в записях Хранителей именовался Источником Зла и Сердцем Тьмы. Но это был особенный источник. В отличие от астральных, он не давал энергию, а, напротив, забирал ее. Высасывал из Астрала, превращая его в мертвую пустыню. Когда поблизости от него не оставалось ни крохи жизни, Источник Зла обращал свое внимание на соседнюю, еще живую реальность. Он тянулся к ней, присасывался к Астралу, словно гигантская пиявка, и открывал дорогу тьме. Когда контакт между реальностями налаживался, Источник Зла, получив дополнительное питание, резко увеличивался и перекидывал свою небольшую часть в захваченный мир. И тогда там начинал зреть новый Источник Зла, опустошающий реальность. Это и называлось затемнением. Конечно, все это происходило не вдруг, не одномоментно. Сначала Сердцу Тьмы предстояло нащупать лазейку в новый мир, пробраться сквозь астральные барьеры и попробовать реальность на вкус. На это уходили столетия. Но иногда – всего лишь годы. Найдя дорогу, Источник Зла начинал медленно, но верно высасывать жизнь из новой жертвы. Вместе с этим в ничего не подозревающую реальность проникали его эмиссары – Черные Призраки. Но, судя по записям, они оказались не такими уж кошмарными созданиями. Это были бывшие обитатели умерщвленной реальности. Умирая, они превращались в нежить – лучшего слова и не подобрать. Они не обладали сознанием, но сохраняли остатки инстинктов и превращались в опаснейших хищников. Мертвые и опустошенные Источником Зла, они жаждали лишь одного – чужой жизни. Проникая в мир, полный энергии, они начинали жадно ее пожирать, нападая в первую очередь на живые существа, на тех, кем они когда-то являлись. Я бы сказал, что Черные Призраки были некогда людьми, возможно магами, но у меня были большие сомнения на этот счет. Судя по записям Хранителей, жители умерших миров сильно отличались от нас, так что назвать их людьми я бы не рискнул.
