— Я вовсе не ору, — сдвинул брови Коаллен, — я просто хотел услышать ответ на свой вопрос. Ты же постоянно уклоняешься, будто я спрашиваю невесть что. Ты умеешь разговаривать нормально?

— А ты? — не задержалась с ответом Ариана.

Теперь настала его очередь фыркать. Он отвернулся и натянул на плечо рукав рубашки. Потом надел куртку и застегнул ее на все пуговицы. Становилось прохладно.

— Я дежурю первый, — заявил он чуть позднее, — можешь отправляться спать.

Ариана пожала плечами и ушла в заросли.

Она очень не любила так называемые «походные условия». То есть, те, когда спать приходилось на земле, подложив под себя для проформы плащ и чем-нибудь укрывшись сверху, когда нельзя толком помыться, когда вокруг дует ветер и летают противные насекомые. А есть еще и те, кто ползает. Например, муравьи, так и норовящие забраться за шиворот. Но делать было нечего. Вблизи не было ни одной даже самой захудалой деревеньки. Приходилось довольствоваться тем, что имеешь.

Девушка заснула не сразу из-за вышеперечисленных «удовольствий» походной жизни. И ее сон был не крепким. Она пару раз просыпалась, сперва бессмысленно таращась в темноту и силясь вспомнить, где находится. Потом тяжело вздыхала, переворачивалась на другой бок и засыпала снова.

Но когда чья-то рука осторожно тряхнула ее за плечо, Ариана среагировала мгновенно. Все, что ей пришлось пережить днем ранее, наложило на нее неизгладимый отпечаток. Так что, она сперва выпалила «Абсессион», а уже потом открыла глаза и вскочила.

Коаллен, едва успевший увернуться, выругался.

— Нет здесь никого, — сообщил он после, — это я. И я пока живой.

— Извини, — пробурчала Ариана, — подумала…

— Это ясно. Хорошо, что тебе не пришло в голову сказать что-нибудь другое, вроде «Каварра». Поднимайся. Твоя очередь сторожить.

Девушка встала и подхватив с земли плащ, вылезла из зарослей наружу. Нужно отметить, что по ночам она не дежурила тоже, так что, это ощущение было для нее новым. В кромешной тьме, где не горело ни единого огонька, за исключением тусклых звезд на небе, было неуютно и жутковато. До сих пор Ариана никогда не оставалась в столь законченной, полной темноте. В городе подобной темноты не бывает.

Она уже хотела осветить себя с помощью заклинания, но потом передумала. Здесь, на открытом пространстве ее будет видно за милю, а это вовсе ни к чему.

До самого рассвета девушка просидела на траве, постоянно прислушиваясь и оглядываясь. Но ничего подозрительного не слыхала. Видимо, неупокоенные так далеко не заходили.

Следующим пунктом назначения был Риэллсвилл. Здесь путешественники позволили себе немного задержаться, сняв в одной из гостиниц номера для того, чтобы привести себя в порядок, запастись продуктами и нормально поесть. Но кое-какие события и здесь не обошли их стороной.

Немного отдохнув, помывшись и переодевшись, Коаллен спустился вниз, чтобы поесть. Арианы еще не было, видимо, она по неистребимой женской привычке, тратила на все эти дела куда больше времени, чем положено.

Итак, заказав себе плотный обед, мужчина принялся за неторопливое его уничтожение. В нижней зале, где собирались не только постояльцы, но и обычные посетители, пришедшие сюда только для того, чтобы поесть, было довольно много народу. Играла веселая музыка, слуги сновали туда-сюда с подносами, а клиенты негромко переговаривались.

Случайно подняв глаза от тарелки, Коаллен заметил, что напротив него на скамье сидит девушка, которой раньше здесь не было. Она смотрела на него в упор пристальным, сверлящим взглядом. Мужчина чуть не поперхнулся.

— Эвита?

— Наконец-то ты соизволил поднять голову, — заговорила девушка, — что, так сильно проголодался?

— Да нет, просто я задумался. Как ты здесь оказалась?

— Проездом. Как и ты, вероятно. Сижу, смотрю по сторонам и вдруг вижу — Никки собственной персоной! Какой сюрприз!

— Это точно — кивнул и он, — не ожидал тебя увидеть.

— Ну конечно, не ожидал. Ты ведь так успешно от меня прятался.

— Я вовсе не прятался.

— Неужели? — Эвита сощурила глаза, — а что ты тогда делал? Тогда ты просто сбежал.

— Я не сбегал, — Коаллен вдруг подумал, что куда лучше было бы, если б они проехали Риэллсвилл, не задерживаясь.

Характер Эвиты он знал не понаслышке.

— Не сбегал он! — уже куда громче заявила девушка, — да ты поступил, как последняя свинья! После всего, что между нами было, ты просто-напросто меня бросил! И не просто бросил. Ты даже слова мне не сказал. Просто исчез, словно тебя и не было. Испарился, только его и видели! И кто ты после этого, Николас Коаллен?

Ее звучный голос разносился по всему помещению, даже громкая музыка не заглушала его. Многие из посетителей обернулись, чтобы посмотреть, что же представляет из себя вышеупомянутый Николас Коаллен. А он, в свою очередь, мечтал провалиться сквозь землю.

— Что молчишь? — не унималась Эвита, — сказать нечего? Ну конечно, что ты можешь сказать! Какая же ты сволочь, Ник! Я просто с ног сбилась, места себе не находила, а он просто-напросто удрал! И не написал ни строчки! — рявкнула она, наклоняясь к нему. В ее глазах плясали нехорошие огоньки, — подлая скотина! Да я тебя убить готова! Как ты не подавился, когда меня увидел! Должно быть, хотел спрятаться под стол!

От соседнего стола к ним повернулась женщина лет тридцати с хвостиком, весьма приближающим ее к сорока. Она укоризненно взглянула на разошедшуюся Эвиту и проговорила:

— Что же вы так шумите, мисс?

Девушка резко обернулась к ней и окинула свирепым взглядом.

— Вот это новости! — громкогласно заявила она, — ты себе новую любовницу завел, свинья! И подальше ее отсадил, чтобы она на глаза мне не попалась. До чего ты докатился, мерзавец! Д она же старше тебя! Тебя уже на старух потянуло?

Женщина сперва вытаращила глаза, потом залилась краской и что-то тихо пролепетала, прижав ладонь ко рту.

— Ты свихнулась, что ли? — пришел в себя Коаллен, — я вообще, ее не знаю!

— Ах, вот как?! Ты ее не знаешь! Да как ты вообще можешь смотреть мне в глаза, бессовестная твоя рожа! Ты уже бросаешься на незнакомых теток под пятьдесят, не удосужившись даже спросить, как их зовут?

В ее нелепых обвинениях не было никакой логики, но Эвиту, похоже, это совершенно не заботило. Она самозабвенно продолжала костерить Коаллена на чем свет стоит. Правда, больше никто не пытался ее урезонить, особенно, женщины, благоразумно решив, что ни к чему напрашиваться, чтобы на тебя вылили ведро грязи.

Коаллен, сдвинув брови и покрепче стиснув зубы, дожидался, пока Эвита исчерпает себя. Он старался быть терпеливым, но молился про себя, чтобы Ариане не пришло в голову спуститься вниз именно сейчас.

И как накликал. Девушка сошла по лестнице как раз тогда, когда Эвита начала выдыхаться и ее обвинения пошли уже не по второму, по десятому кругу. Она остановилась в паре шагов от стола, сперва очень удивленная и некоторое время прислушивалась к громкому, пространному монологу, а потом решила, что лучше всего будет, если она сядет где-нибудь в другом месте. Но в этот момент Эвита ее заметила.

Она осеклась на полуслове, внимательно оглядела девушку с ног до головы, не упуская ни единой мелочи. Ее щеки стали пунцовыми и она вытянула вперед указующую длань.

— Ах, вот, кого ты себе завел! И где ты откопал эту потаскушку?

Коаллен обернулся, и на мгновение прикрыл глаза.

— Она не потаскушка, — отозвался он.

— Не-у-же-ли? — по слогам протянула Эвита, — шикарный выбор, обзавидоваться можно! Да ее туфлям, наверное, лет десять, не меньше! А гляньте-ка на ее платье! Такой фасон носила моя бабушка! Нищая обдергайка, вот, кто она! Наверняка, долго думает, прежде чем сложить два и один! Как ты низко пал, Николас! Да мне сидеть с тобой за одним столом противно! Да ты…

Она не договорила. Ее вдруг резко выдернуло из-за стола и взметнуло в воздух почти под самый потолок. Эвита чувствительно стукнулась головой о потолочную балку и завопила: