— Ты себе сможешь сказать это?! Сможешь, Варь? Что больше не любишь меня, сможешь признаться себе?!

— Да!

— А я люблю тебя! Да, я мразь и ублюдок! Да, моя любовь звериная, больная! Но я люблю!

Я застонала и вцепилась в свои волосы. Что бы я сейчас не говорила, как бы не просила его оставить меня в покое — это всё не имеет смысла.

— Я не хочу, Дима. Не хочу твоей любви. Она не нужна мне. И ты не нужен. Услышь меня! Я не люблю тебя уже очень давно. И никогда не полюблю снова. Невозможно собрать все осколки… Просто оставь меня.

Он медленно провёл рукой по моей руке и когда добрался до пальцев, сжал их так сильно, что я вскрикнула.

— Нет.

12 лет назад

В пустынном парке было тихо и немного прохладно. Я невольно поёжилась, когда парень накинул мне на плечи свою куртку и благодарно улыбнулась.

— Кать, ты такая… Такая… — он смотрел на меня, как на богиню.

Впервые в жизни я ощущала себя такой нужной и это было чертовски приятно.

После смерти мамы мы с сестрой были сами по себе. Отец постоянно в делах, а с братом практически не виделись. Единственная, кто хоть как-то участвовал в нашем воспитании была домработница Елизавета, но и та особо не пылала к нам любовью.

А тут парень. Первый красавчик школы! И всё его внимание теперь принадлежит мне. Разве от такого не сойдёшь с ума?

— Какая? — даже кокетничать получалось на удивление просто.

— Ты классная, Катюх, — склонился ко мне, всё ещё не решаясь поцеловать.

— И всё? — улыбнулась, как учила опытная в амурных делах подружка и эта улыбка сразила его окончательно.

— Красивая, — парень выдохнул мне в губы и едва ощутимо коснулся своими. — Пойдём ко мне? Родители уехали на дачу, дом полностью в нашем распоряжении.

— Я не знаю… У меня ещё не было…

— Тсс, — приложил палец к моим губам. — Ничего не бойся.

И я пошла. Вот так вот легкомысленно и просто рассталась со своей невинностью. Без долгих раздумий или сожалений.

Возможно, это был своего рода протест, а может просто детская зависть.

Нам с Катей понравился один мальчик, но что бы мы не делали, он не обращал на нас внимания. Для такого возраста это страшно обидно и почти трагический случай.

Однако, вскоре я узнала, что Катя встречалась с ним тайком, что, собственно, и послужило причиной последующих происшествий.

По возвращении домой я рассказала сестре о проведённой в его постели ночи и это, наверное, стало первым гвоздём в крышке гроба нашего доверия.

Нет, мы не дрались и даже не ссорились. Просто связь, которую нам подарила природа стала какой-то прозрачной, почти незаметной и неощутимой.

После произошедшего объект обожания стал нам обеим неинтересен и вскоре мы забыли о нём. Правда, сам парень ещё долго бегал за Катей, умоляя хотя бы объясниться.

Сестра не стала ему ничего рассказывать, как впрочем и я. Бедный мальчик так и не узнал, что ночь с ним провела не Катя, а её завистливая сестра.

Конечно, мы тогда были ещё детьми и едва ли оно стоит того, чтобы вспоминать.

Но почему-то в последние дни я всё чаще мысленно возвращаюсь в то время.

Странно, я не помню ни лица, ни имени своего первого парня, но всё равно вспоминаю о нём. И почему именно сейчас?

Столько лет убежало, столько всего произошло за это время, а я возвращаюсь в далёкое прошлое, словно там оставила что-то важное.

Совесть решила помучить? Очень вовремя…

— Варь? — перед лицом возник обеспокоенный Каинов и я вернулась в реальность.

— Что?

— Ты всё собрала? — по коже побежали «мурашки» от прикосновения его пальцев к моей руке.

— Да, — отдёрнула руку, словно обожглась и его глаза потемнели.

Правда, при дочери, что пристально за нами наблюдала, он не стал поднимать скандал или сыпать своими излюбленными колючими фразочками.

— Отлично. Тогда поехали домой, — подхватил сразу все сумки и двинулся к выходу.

— Я с Даной поеду на скорой.

— Нет, ты поедешь сейчас со мной. А с Даной я поеду после.

— Не бойся, мамочка, всё будет хорошо, — совсем по-взрослому успокоила меня дочь и я лишь вздохнула.

Не было сил сражаться с ними ещё и по такому поводу. Просто вздохнула и, поцеловав Дану, направилась к выходу.

По пути ещё раз взглянула на дверь кабинета Николая и заметила, что табличку с его именем уже заменили.

Да уж…

Оперативно, ничего не скажешь.

Страшно даже предположить, как именно Дима вынудил Николая уйти из клиники. Едва ли дело закончилось лишь разговором.

Захотелось пнуть идущего впереди Каинова, но каким-то образом сдержалась. В конце концов, сколько бы я не скандалила, ему по боку. Этого человека невозможно переделать или исправить. Лишь его желания имеют значение.

Как жаль, что в список этих желаний вхожу и я.

— Я всё приготовил к вашему приезду, но мог и упустить что-то, — Каинов с лёгким прищуром наблюдал за мной в зеркало заднего вида, словно пытался прочесть мысли. — Тебя что-то беспокоит? Если что нужно сразу говори.

Да, Каинов.

Меня беспокоишь ты и твоя больная одержимость.

И мне очень нужно, чтобы ты оставил меня в покое раз и навсегда.

Вот только я понимаю, что даже озвучив всё это, я не получу желаемого. Лишь новая порция яда проникнет в наши вены и снова гнев, ярость, ненависть…

Мой телефон издал писк, оповещая о входящем сообщении и я заметила, как искоса зыркнул в мою сторону Каин.

«Варенька, мне нужно исчезнуть на время. При встрече всё объясню. Удали это сообщение. Целую.

P. S. Будь осторожна с ним. Он чудовище.»

Прочитав сообщение от Николая я чуть не ахнула, но, вовремя опомнившись, приняла невозмутимый вид и быстро удалила смс.

— Кто там? — Каинов не сводил с меня напряжённого взгляда. — Дай мне сюда телефон.

— Тебя не касается, кто и что мне пишет! — зашипела на него сквозь зубы и буквально улетела в другой конец салона от того, как он резко вывернул руль и съехал на обочину.

Молча повернулся ко мне и со злостью выдернул из руки мобильник.

— По-твоему, я совсем идиот?! Что ты удалила, отвечай?!

Я лишь фыркнула и со злой улыбкой уставилась в окно.

Наблюдаю за её пытливым взглядом, направленным в сторону бывшего кабинета врачишки и нервы натягиваются как струны, что вот-вот лопнут. По мышцам пробегает ток, а напряжённые скулы ноют от боли.

Какого хрена она меня дразнит?!

Неужели не понимает, что нет в этом смысла, блядь!

Ведь я не оставлю в покое. Не обижусь и не уйду, громко хлопнув дверью. Неужели не ясно, что таким образом делает только хуже нам обоим?

Зачем махать у пасти зверя кровавым куском мяса, заведомо зная, что он откусит кормящую руку?

Я больной долбоёб и она знает об этом. Зачем играет со мной, мать её?!

Или это не игра?

А вдруг этот утырок ей действительно нравится? Может именно такого интеллигента с холеной мордой и неизменно идеальной укладкой она хочет?

Бред.

Варька никогда не зарилась на обёртку, да и обёртка там, так себе. Ни рыба, ни мясо. Правда, я ведь не баба, чтобы он мне нравился. Кто его там знает. Сейчас бабы пищат от этих полупидоров с маникюром и бритыми яйцами.

Тут же вспоминаю, как она извивалась и обнимала меня там, в лифте. Нет, так сымитировать оргазм невозможно. Пусть Варька говорит, что угодно, тело её не врёт.

Хочет меня так же, как и я её. Бешено. До потери пульса и сознания.

Только о любви это ни хрена не говорит и даже не шепчет. Да, странно, конечно, было бы, если бы после всего любила. Но от этого осознания мне не легче.

Я чувствую, что та крепкая нить, что связывала нас «ДО» порвалась и мне осталось лишь, мать его, «ПОСЛЕ». Собирать грёбаные осколки и резать о них руки. Истекать кровью и снова собирать!

По дороге домой пытаюсь ее разговорить, но ловлю на себе лишь взгляд волчонка, загнанного в угол. Ежу понятно, что на такой шаг она пошла ради дочери и сейчас с ума сходит от мысли, что придётся жить со мной под одной крышей. Но откуда такой страх, блять?! Неужели думает, что я смогу поднять на неё руку ещё раз?