Нарезав лук, я промокнула выступившие слезы, и быстро нарубила остальные овощи, орудуя ножом так яростно, что на стук заглянул Шлеп, обеспокоенно вытаращив на меня блестящие глазки.

— Все хорошо, — успокоила я его, но Шлеп подкатился к моим ногам и, вытянув лапки, попросился на ручки.

— Один ты меня понимаешь, — вздохнула я, беря его на руки и почесывая за треугольным ушком. — Один ты меня любишь. И плевать тебе и на высоту полета, и на все остальное.

Шлеп заурчал, потираясь башкой о мою ладонь, а потом обхватил мое лицо лапками, заглянул в глаза — точно в самую душу, и сказал:

— Дай еще кушать.

— Дам, конечно, — вздохнула я, пересаживая его на стол. — Можешь уже протирать.

Шлеп слизнул прилипший кусочек сельдерея и довольно улыбнулся, щеря рот, в котором виднелся какой-то шнурок, а может и мышиный хвостик.

— Вот чего он с Мэриан пошел, а? — пробурчала я, ставя на огонь сковороду. — Что такого она ему покажет, чего я не могу? Так-то я бы предположила… Но не буду. Потому что сплетничать и злословить — некрасиво.

— Кэти красивая, — заверил меня Шлеп.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я его за поддержку.

Дракон вернулся к ужину, когда в таверну уже набилось народа. Мэриан, счастливая и довольная, держала его под руку, прижимаясь к предплечью пышной грудью. Следом протиснулся Ксандр, совсем недовольный и несчастливый. Замыкал их шествие Виктор. Завидев в тарелках посетителей любимое блюдо, он послал мне благодарную улыбку. Хотя это я должна сказать ему спасибо, ведь рецепт — его. Быстро, вкусно, расходов немного, и окупается раза в два.

Франтик, который прятался от меня в углу, выскочил поприветствовать дракона, перебирая новые струны лютни. Упорный какой. Идет к своей цели невзирая ни на что. Надо брать с него пример. Хотелось послать дракона куда-нибудь еще дальше Лоханок, но я собралась с духом и улыбнулась. Профессионал я или кто?

— Я бы хотел исполнить для вас балладу о крыльях любви, — сообщил Франтик.

— Если хозяйка позволит, — сказал Гарри, облокачиваясь на стойку и внимательно меня разглядывая.

Я безразлично пожала плечами, нарезая хлеб. Хочется ему слушать Франтиково вытье — все для клиента.

— Сидела на утесе, свесив ножки вниз… — с воодушевлением начал Франтик.

— Я был в кузнице, — зачем-то сказал Гарри. — Там так жарко. Огонь, расплавленный металл, чад…

Я хотела ответить, что мне вообще-то без разницы, где он там ходит и с кем, но Франтик так вопил, что не перекричишь.

— И развевал ресницы весенний свежий бриз…

— Колесница пока не особенно впечатляет, — добавил Гарри. — Хотя Виктор сказал, почти готово.

— А я словно букашка, ползу к тебе в траве, но есть еще медяшки и козырь в рукаве, — Франтик повысил голос, чтобы перекричать шум в таверне, и Гарри, поморщившись, повернулся к нему.

— Нет, — перебил он певца. — Это никуда не годится. Какие развевающиеся ресницы? Почему он ползет?

— Это метафора, — пояснил Франтик, прижав струны ладонью. — Пока он не встретил женщину своей мечты, то мог лишь ползать. А полюбив, взлетел.

— Как интересно, — пробормотал Гарри, отчего-то глядя на меня. — А медяшки с козырем — это что?

— Женщины — существа корыстные, — вздохнул Франтик, — к ним без денег и козырей никак.

Франтик снова запел, а Гарри, склонившись ко мне через стойку, прошептал:

— Пойдем завтра за сокровищами?

— Кэти! — окликнула меня Мэриан, с легкостью перекрыв своим басом и Франтика, и шум. — Нам сюда на четверых. Гарричек, ты идешь?

— Сейчас принесу ваш ужин, — спокойно ответила я.

Неторопливо пройдя на кухню, я закрыла за собой дверь, а потом отшвырнула в сторону полотенце и зарычала, затопав ногами. Из крана в мойке ударила струя воды, брызги разлетелись по кухне, и это слегка меня отрезвило. В самом деле, что происходит? Это ведь и был мой план: оставить герена в Лоханках. И если Мэриан зовет его Гарричком, значит, я на полпути к цели.

Дверь позади скрипнула, и я, обернувшись, опять встретилась взглядом с голубыми глазами дракона.

— Давай помогу, — предложил он.

— Не стоит утруждаться, герен Шпифонтейн, — вежливо отказалась я, отходя к печи. — Возвращайтесь к своей даме.

Он слегка улыбнулся, осмотрел мою кухню, задержавшись взглядом на дубовом столе и блестящих сковородках, развешанных по стенам.

— Рена Кухт никогда не станет моей дамой, — ответил Гарри. — Разве что я окончательно выживу из ума. Но тогда, прошу, из человеколюбия, которое тебе несомненно свойственно, добей меня одной из этих сковородок.

— Мэриан — прекрасная девушка, — возразила я, чувствуя странное облегчение, и взяла из шкафчика четыре тарелки.

— А это что? — Гарри сунул свою любопытный нос в кастрюлю.

— Макароны, — ответила я, накладывая первую порцию. — Как прошел ваш день, герен Шпифонтейн?

— Да так себе, — вздохнул он. — По правде сказать, я скучал по одной прекрасной трактирщице.

— Виктор бы сказал — не вешай лапшу на уши, — фыркнула я.

— А лапша это…

Я кивнула на открытую кастрюлю.

Подцепив одну макаронину, Гарри, нахмурившись, примерил ее к уху, в котором не было золотой серьги, и я рассмеялась.

— Это значит, что ты врешь, — пояснила я. — Непонятно только — зачем. Я все равно тебя накормлю, ведь ты мне за это платишь.

Подняв крышку со сковороды, я зачерпнула половником соус и полила им макароны. Гарри принюхался и сглотнул. Да, пахнет изумительно. Я томила соус на медленном огне почти два часа, и аромат был такой, что слюнки потекли даже у меня.

— Как думаешь, мы и правда найдем клад? — перевел вдруг тему Гарри.

— Возможно, — ответила я, накладывая следующую порцию. — А ты, кажется, всерьез заинтересовался?

Гарри присел на табуретку, не отрывая от меня взгляд.

— Похоже на то, — ответил он слегка удивленным тоном. — Весь день только и думал о том, как завтра пойдем с тобою вместе на поиски.

— Я могу попросить Виктора приглядеть за таверной, и тогда сможем пройти дальше, — предложила я.

— Я бы зашел куда дальше, — вздохнув, согласился Гарри.

— Но спешить не нужно, — возразила я. — Вдруг свернем не туда.

— Это точно, — кивнул Гарри. — Медленно и тщательно…

— Зато потом — настоящее сокровище! — с воодушевлением продолжила я, ставя тарелку на поднос, а Гарри усмехнулся, все так же глядя на меня.

— Кто бы мог подумать, — подтвердил он. — В Лоханках — и такое золото.

Протянув руку, заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо.

— Ну, мы еще не знаем — какое, — осадила я его. — Может, там драгоценные камни. Или серебро.

— Я сам отнесу, — предложил Гарри, когда я поставила тарелки на поднос. — Тяжелый.

— Еще чего не хватало, — отказалась я, пытаясь отпихнуть его от стола. — Потом скидку потребуешь. Скажешь, мол, на самообслуживании тут…

Гарри рассмеялся и, отодвинув меня, взял поднос. На кухню вошел Виктор, оглядел нас цепким взглядом и придержал дверь.

— Мэриан тебя уже заждалась, — сказал он.

— Не меня, — возразил Гарри. — Макароны.

Гости постепенно расходились, но Мэриан сидела на лавке как приклеенная, подперев щеку кулаком и разложив по столу свои сочные богатства. Однако если Ксандр то и дело возвращался к ним масленым взглядом, то Гарри держался стойко и с куда большим интересом смотрел на схему из зубочисток, которую соорудил перед ним Виктор. Франтик, осмелев от безнаказанности, тоже переместился к их столу, но петь ему не разрешили. Так что он печально перебирал струны и вздыхал. Мне он попытался намекнуть, что в лучших ресторанах столицы принято кормить певцов бесплатно, но я его туда, в столицы, и отправила.

— Ха-ха-ха!

От зычного смеха Мэриан задрожали бокалы, и я едва не выронила один, который протирала специальной салфеточкой, не оставляющей разводов.