– А как мы назовем эту пещеру? – спросил Герберт.

– Гранитный дворец, – ответил Смит.

Всем очень понравилось это название, и они громкими криками «ура» ответили на это предложение.

Между тем факелы почти догорели, а так как для того, чтобы вернуться в Гроты, надо было сначала подняться вверх по тоннелю и выйти на вершину плато, то колонисты решили все работы по обустройству нового помещения отложить на следующий день.

Перед уходом Сайрес Смит еще раз наклонился над мрачным отвесным колодцем, который вел к морю, и внимательно прислушался. Из глубины колодца не доносилось ни малейшего звука. Не слышно было даже плеска воды. Инженер бросил в колодец еще одну зажженную ветку. Стенки колодца на минуту осветились, но и на этот раз не удалось заметить ничего подозрительного. Если какое-нибудь морское чудовище и было застигнуто врасплох спадом воды, то теперь оно, наверное, успело уплыть в открытое море по подземному ходу, который тянулся под морским берегом.

Между тем инженер продолжал неподвижно стоять, наклонившись над колодцем, напрягая слух и не произнося ни слова.

Пенкроф подошел к нему и, дотронувшись до его руки, сказал:

– Мистер Смит!

– Что случилось, друг мой? – спросил инженер, возвращаясь из страны грез на землю.

– Факелы скоро погаснут.

– Идем! – ответил Смит.

Маленький отряд вышел из пещеры и начал подниматься по темному тоннелю. Топ замыкал шествие, продолжая ворчать. Подъем оказался довольно трудным. Колонисты даже сделали короткую остановку в верхней небольшой пещере, служившей своего рода площадкой на середине этой длинной гранитной лестницы. Отдохнув, они продолжили подъем.

Вскоре воздух стал заметно свежее. Капли воды уже не сверкали на стенах, они успели высохнуть и испариться. Факелы догорали, а факел Наба погас совсем, и надо было поторопиться, чтобы не оказаться в полном мраке.

Наконец, часов около четырех, как раз в ту минуту, когда в руках у моряка догорел последний факел, Сайрес Смит и его товарищи вышли из тоннеля.

На следующий день, 22 мая, с самого утра начались работы по приспособлению Гранитного дворца для жилья. Колонисты очень спешили перебраться из ненадежного и неуютного убежища в Гротах в большую сухую пещеру в гранитной скале. Впрочем, они не имели намерения совсем покинуть Гроты, и Сайрес Смит, разрабатывая проект устройства колонии, предполагал превратить их в большую мастерскую.

Прежде всего Смит решил установить, в каком месте скалы находится фасад Гранитного дворца. Для этого он направился на берег к подножию гранитной стены. Кирка, выскользнувшая из рук Спилета, должна была упасть на землю перпендикулярно, поэтому ему достаточно было найти кирку, чтобы определить место, где было пробито отверстие.

Отыскать кирку удалось без труда. Наверху в скале, прямо над тем местом, где кирка вонзилась в песок, приблизительно на высоте восьмидесяти футов виднелось небольшое отверстие. Горные голуби тоже обратили на него внимание, и снизу было видно, как они вились вокруг него, то залетая внутрь, то вылетая наружу. Можно было подумать, что колонисты сделали это отверстие только для того, чтобы голуби могли вить гнезда под сводами Гранитного дворца.

Инженер предполагал разделить правую половину пещеры на несколько комнат, устроив перед ними узкий коридор, и проделать в гранитной стене по фасаду пять окон и дверь. Пенкроф ничего не имел против окон, но не понимал, зачем нужна дверь, раз прежний водосток представлял собой естественную лестницу, по которой всегда будет легко войти в Гранитный дворец.

– Друг мой, – сказал ему Сайрес Смит, – если нам с вами нетрудно попасть в наше жилище по водостоку, то так же легко и другим было бы добраться до нас. Я намерен, наоборот, загородить этот водосток, все отверстия герметически заделать и даже, если понадобится, совсем замаскировать вход, подняв уровень воды с помощью плотины.

– А как же мы будем попадать туда? – спросил моряк.

– По наружной лестнице, – ответил Сайрес Смит. – Мы сделаем веревочную лестницу. Когда мы будем ее поднимать, наш дворец окажется совершенно недоступным для посторонних.

– Но зачем столько предосторожностей? – возразил Пенкроф. – До сих пор нам не попалось ни одного хищного зверя, которого стоило бы так бояться. Что же касается до туземцев, то ведь их нет на нашем острове.

– Вы в этом совершенно уверены, Пенкроф? – спросил инженер, пристально глядя в глаза моряку.

– Окончательно мы в этом убедимся только после того, как обследуем весь остров, – ответил Пенкроф.

– Вы правы, – сказал Смит. – Мы пока знаем только очень небольшую его часть. Но если предположим, что у нас нет врагов на острове, то они могут явиться к нам извне, потому что эта область Тихого океана пользуется самой дурной репутацией. Поэтому нам следует на всякий случай принять меры предосторожности.

Сайрес Смит рассуждал вполне убедительно, и поэтому Пенкроф, прекратив спор, заявил, что он готов выполнять приказания инженера и ждет, чтобы ему сказали, что надо делать.

На фасаде Гранитного дворца было решено пробить пять окон, одну дверь и, кроме того, несколько слуховых окошек, которые позволили бы свету в изобилии проникать в эту великолепную квартиру и устроить совершенно отдельные и в то же время светлые помещения. Особенно много света должно было быть в центральном отделении пещеры, которое инженер в своем проекте назвал гостиной и музеем. Фасад Гранитного дворца был обращен на восток, и восходящее солнце будет приветствовать его обитателей своими первыми лучами.

Расположенный на высоте восьмидесяти футов над землей, фасад пещеры занимал ту часть гранитного массива, которая находилась между выступом, образующим острый угол над устьем реки Милосердия с одной стороны, и перпендикулярной линией, проведенной с вершины плато к Гротам, – с другой. Благодаря такому расположению пещеры колонисты не должны были ощущать действие ненастных северо-восточных ветров, которые задевали ее лишь только сбоку, разбиваясь о скалистые выступы. Для защиты от ветра, дождя и холода до тех пор, пока не будут сделаны оконные рамы и вставлены стекла, инженер предполагал закрыть все оконные отверстия плотными ставнями и замаскировать их.

Но все это потом, а теперь в первую очередь необходимо было пробить в гранитной стене отверстия для окон и дверей. Как ни усердно работали колонисты, все-таки, действуя одними кирками, они слишком долго долбили бы прочный гранит. А Сайрес Смит, наоборот, любил, чтобы все делалось быстро. У него оставалось еще немного нитроглицерина, которым он и решил воспользоваться. Действие взрывчатой силы было сосредоточено в определенных точках, и отверстия образовались именно в тех местах, где это требовалось. Затем с помощью кирки и лома отверстиям для пяти окон, слуховых окошек и двери придали готический рисунок. При этом ни инженер, ни его помощники не следили за строгой правильностью линий, что значительно усложнило бы работу. Напротив, им даже понравились прихотливые очертания получившихся отверстий. Спустя несколько дней после начала работ волны света уже заливали всю пещеру, проникая в самые укромные уголки!..

По проекту Сайреса Смита, квартира должна была состоять из пяти комнат с видом на море. Справа намечалась передняя с большой входной дверью, которая будет сообщаться с берегом подъемной веревочной лестницей, далее шли кухня шириной тридцать футов, столовая шириной сорок футов, общая спальня таких же размеров и, наконец, гостиная, на устройстве которой особенно настаивал Пенкроф, примыкавшая к большому залу.

Эти комнаты занимали лишь часть пещеры. Вдоль комнат тянулся длинный коридор, устроенный посередине, с другой стороны к нему примыкало несколько кладовых для хранения инструментов, провизии и различных припасов. Все продукты флоры и фауны, собранные на острове, могли храниться там, надежно защищенные от жары и сырости. Места было очень много, и даже громоздкие предметы можно было разместить довольно удобно. Кроме того, при необходимости колонисты могли воспользоваться и верхней маленькой пещерой, которую можно было назвать чердаком их новой квартиры.