Подорвать авторитет «Великого режиссера» я не могла, приходилось выполнять его причуды, иногда просто нелепые, а про себя думать о чем— то приятном. Вот и сейчас, готовясь к очередному дублю, я представила сегодняшний вечер, Ирвина, наши поцелуи, объятия и не только… Где— то сладко заныло внизу живота, по телу разлилось необыкновенное тепло … Я мягко подтолкнула это видение в сторону Ливси. Интересно, что будет? «Голубой друг» смотрел на меня расширившимися от ужаса глазами.

— Ты чего? — Я принялась оглядываться, не понимая, что могло вызвать такую реакцию «голубой звезды».

— Габи, — Ливси наклонился ко мне, жадно вдыхая воздух, — у меня на тебя встал. Я в шоке. Со мной что— то не так? — Лицо у него было глубоко несчастным.

— Ммммм…, — я снова прокололась. Когда же я уже научусь управлять Даром? — Почему не так, Ливси? Такие случаи бывают — где— то в глубине тебя, может быть очень глубоко, сидит обыкновенный мужчина. Просто он спал. А потом происходит что— то такое — щелчок, и твой внутренний мужчина просыпается, и ты снова становишься нормальным.

— Я и так нормальный, — взвизгнул вдруг Ливси, — я не хочу, чтобы у меня вставало на баб. Господи, что я скажу Дену?

Ливси, на то он и Ливси! Картинно заломив руки, он принялся охать и ахать, абсолютно не обращая ни на кого внимания. Звезда в печали! К нам подошел Стефан, а за ним и Фрид.

— Ливси, — наш режиссер не мог ничего понять, — какого хрена вы тут шепчетесь, а потом тебя разбирает лихоманка? Ты понимаешь, что у нас сегодня последний день съемок? Если ты сорвешь нам этот процесс, я вкачу тебе такую неустойку, что мало не покажется, — и Стеф вызывающе оглянулся на Фрида. — Я выучил контракт мистера Рейнольда Ливси наизусть, мистер Фрид. Не беспокойтесь, я имею на это право.

Фрид подошел к плачущему Ливси и что— то негромко спросил у него.

— Сэм, Сэм, ты представляешь, у меня на нее встало. Я не хочу так, я не могу… — звезда картинно заломил руки и зарыдал.

Фрид перевел взгляд на меня и осуждающе покачал головой.

— Заканчивайте развлекаться, мисс Вареску. В ваших же интересах быстрее закончить съемку.

— А при чем тут Габи? — Стефан с маниакальной настойчивостью снова лез на конфликт. — Ваш подопечный проявляет непрофессионализм, задерживает съемку, и вообще… Я буду вынужден сообщить о его истериках в союз кинематографистов. Сомневаюсь, что после этого у него вообще будет работа.

— Вы не сделаете этого, мистер Голден, — холодно отозвался Фрид. — Это ваша протеже спровоцировала моего клиента.

— Да? Это чем же? Разделась догола? Делала компрометирующие предложения? У меня вся площадка в свидетелях.

Фрид открыл было рот, подумал, и снова закрыл его.

— Успокойте вашего друга, — наш режиссер сразу обрел хорошее расположение духа. Этот раунд явно был за ним. — Даю вам десять минут.

— Мисс Вареску, можно вас на пару слов, — адвокат обратился ко мне.

— Габи мне нужна. У нас с ней небольшое совещание. На это я тоже имею право, господин адвокат. Габи, пошли к тебе в вагончик, я кое— что придумал по поводу этого эпизода.

И Стефан, победоносно глядя на Фрида, схватил меня за руку и потащил в сторону.

В вагончике он от души расхохотался:

— Ну, как я его? Будет знать, как связываться со Стефаном Голденом. Представь, выучил этот проклятый контракт почти наизусть, и сегодня он пригодился.

— Спасибо, конечно, Стефан, но…, — я виновато отвела глаза. Не говорить же ему, как все было на самом деле?

— Ай, Габи, перестань. Ты сейчас начнешь жалеть этого недоноска, я тебя знаю.

— Я не об этом, Стеф. Не надо сейчас злить Фрида.

— Я чего — то не знаю? Он что, угрожает тебе? Это по поводу того договора, что ты украла?

— Тшшш… Не ори, Стефан. Не удивлюсь, если нас слушают.

— Даже так, — Стефан стал с интересом оглядываться вокруг. — Все. Решено. Следующий свой фильм я буду снимать о шпионах. Ты там говорила что— то о сценарии? Может, снимем твою историю? А что? Актриса — шпионка — это круто. Не так уж много материалов по этому поводу. Мата Хари да Крис Килер — вот и все, что есть. И то, одна — танцовщица, вторая — модель. А ты, Габи, мировая кинозвезда, по — моему, это может стать бестселлером как сценарий, мы еще и книгу сможем написать на его основе, а уж фильм точно войдет в шедевры мирового кино. Габи, Габи, — пропел почти счастливый режиссер, — я говорил, что мне бесконечно повезло с тобой?

— Сценарий, — в моей голове что— то щелкнуло, — сценарий…. В кино можно сливать самые неправдоподобные факты…., — я задумалась, вспоминая. — Дай мне пару минут подумать, Стеф. Это мне, по — моему, с тобою повезло.

Стефан польщено заулыбался.

— А я что тебе всегда говорил? Мы просто созданы друг для друга.

— Стефан, — план в моей голове уже практически созрел. — Заканчивай уже съемки. Я знаю, что в отснятом материале, уже есть пара — тройка приличных дублей. И не возражай. Мы сейчас поедем ко мне, и я буду рассказывать тебе сюжет твоего будущего сценария. Поверь мне, это будет, действительно, бомба. А продюсировать твой новый фильм будет лично мистер Ирвин Брайс, и ты расскажешь ему полностью свою задумку.

— Зачем, Габи? Ты можешь все рассказать ему сама. Вы помирились или нет?

— Помирились, помирились. Но я не могу ему все рассказать.

— А я, значит, могу?

— А ты не только можешь, но и должен это сделать незамедлительно. Только, Стефан, никакой отсебятины и фантазий. Я рассказываю тебе сюжет твоего будущего сценария, а ты в точности передаешь этот сюжет Ирвину. Только в этом случае у тебя будет неограниченный бюджет по фильму и масса различных преференций. Понял?

— Ничего не понял, но я верю тебе, Габи. В точности, так в точности. Стефан Голден еще никогда не жаловался на свою память.

***

Еще в машине, когда мы ехали к Стефану, меня догнал звонок Фрида.

— Что это, черт возьми, сегодня было?

— Вы о чем?

— Зачем вы экспериментировали на Ливси? Ведь это же вы сделали?

— А на ком мне прикажете тренироваться? На вас нельзя, на Брайсе у меня то получается, то нет. На улицу с моим статусом мне выходить не резон, еще на маньяка нарвусь. Мне было интересно, что почувствует человек нетрадиционной ориентации, если я воздействую на него. Просто эксперимент. Я не знала, что Ливси раздует такой скандал. Думала, что он будет благодарен мне.

— Все его покровители там, наверху, ярые гомосексуалисты. Кто— кто, а Рен явно пробивал себе дорогу вперед именно задом. Я его еле успокоил, пришлось вызывать подкрепление. Сейчас над ним работают два мальчика из «особых услуг». Думаю, до завтра оклемается. Ладно, проехали. Чем думаете заняться вечером? Может быть, поужинаем вместе?

— Не могу. Я сегодня занята. Стефан пригласил отметить окончание съемок. Я ужинаю с ним.

— Я бы мог присоединиться к вам.

— Не выйдет. Стефан почему — то очень зол на вас, мистер Фрид, и мне не хотелось бы портить вечер.

— Я смогу быстро исправить его настроение, вы же знаете, Элла.

— Не надо, Сэм. У нас уютный дружеский ужин у него в пентхаузе. Я хочу проститься с ним по — человечески. Вы же помните, о чем мы договаривались?

— Я — то помню, главное, чтобы вы не забыли об этом, Элла.

— Можете быть спокойны, я тоже ничего не забыла.

Попивая кофе и тщательно подбирая слова, я рассказывала Стефану сюжет его будущего «сценария». Сразу назвала героиню Мэри, изменила по ходу все имена действующих лиц. С особыми подробностями пересказала информацию, касающуюся масонских документов. Стефан сидел обалдевший, открыв рот, и только удивленно таращился на меня.

— Может быть, ты что— то запишешь в заметках? — наконец, не выдержала я.

— О, Габи, это самая удивительная история, которую я слышал в своей жизни.

— Ты запомнил сюжет? Насчет клятвы, и вообще…?

— Конечно, запомнил.

— И что думаешь?

— Это переплюнет все, что было написано до сих пор.