- Привидится же такое.
- Вета, ты о чем?
- Да так... Когда же нам ждать главное действующее лицо?
- А уже не надо ждать, - радостно расплылся Владимир, показывая нам на вход в зал из личных королевских покоев. - Будьте внимательны, госпожа Вета. Сейчас появится Его Вели...
Последние слова студента нам перекрыл вступивший через мгновение оркестр, огласив высокие своды чем-то смутно напоминающим "Туш". А затем всем присутствующим, волной отхлынувшим с центра зала, явился и сам виновник торжества - Василий Третий, правящий монарх Ладмении... Василий Третий... Честно говоря, первое, что мне пришло в голову, увидев его, так это несчастная физиономия того героического скульптора, что будет когда-нибудь ваять с нынешнего короля пополнение в галерею венценосных скульптур. Потому что подогнать фигуру оригинала под требуемые идеальные параметры будет, ну очень не просто... Хотя, в целом, впечатление от стремительно влетевшего в зал мужчины у меня сложилось приятное. Мало того, он мне даже напомнил одного из актеров, лично мной уважаемого, Михаила Ефремова, который вечно играл алкоголиков - оптимистов. Вот и Василий Третий, на мой взгляд, тоже не чурался приятных возлияний... Или я совсем не разбираюсь в люд... в... В общем, в чужих пороках.
- Дорогие мои! - раскинув руки, душевно оглядел он притихших гостей. - Как же я рад видеть вас здесь, у себя в гостях, на моем дне рождения! И сегодня я не ваш король и вы не мои подданные. Мы все равны!.. - вдруг замолчал он, а потом развернулся к одному из мужчин, стоящих неподалеку. - Однако, господин Главный канцлер, сей факт не освобождает вас от вашего ежедневного отчета, - в этом месте, по-видимому, должен был последовать ответный смех слушателей, и король его терпеливо дождался, а затем продолжил. - Так давайте же веселиться вместе, дорогие мои! И те, кто уже не первый раз со мной отсчитывают годы и те, кто впервые разделил нашу общую радость...
Вот после этих слов мы и встретились, наконец, глазами с тем, кто до этого дня делил со мной все мои радости... А потом он мне, все-таки, улыбнулся...
"Поздно, любимый. Слишком поздно. Девушка обиделась. Девушка ждала этой драгоценной улыбки гораздо раньше", - храбро скосила я глаза в пол...
- ... и моя венценосная супруга! - пробились ко мне, сквозь пелену переполняющих страстей последние слова воодушевленного монарха.
А потом заиграла музыка... И первым в опустевший центр зала вышел Василий Третий со своей, ведомой под руку "венценосной супругой", маленькой симпатичной "пампушкой" в воздушном терракотовом платье... И бал начался... Мало помалу к первой паре государства стали присоединяться другие, заполняя зал шуршанием дамских нарядов и легким перестукиванием каблучков. А о своем обещании я вспомнила лишь тогда, когда меня за руку потянул, вновь налившийся румянцем студент:
- Госпожа Вета, пойдемте, - ободряюще расплылся он мне, сам, наверняка, труся не меньше. - Вы не переживайте, я хорошо танцую. Меня этому учили.
"Его этому учили... Надеюсь, не как меня - десять дней", - по привычке поджала я пальцы в туфлях, становясь в исходную. - "И... раз, два, три"...
Да не может ведь так быть, чтобы первый мой бал был наполнен не музыкой и любовью, а нервным потряхиванием конечностей... "И... раз, два, три"... Я ведь хочу его запомнить. И это мое космическое платье и красивая прическа... Неужели, все зря? Я очень хочу дышать полной грудью и улыбаться от всей души и просто ни о чем не думать, кроме этого танца... "И... раз, два, три"... И того, как летят сейчас все куда-то... А к концу танца я и сама, наконец, "полетела", перестав повторять в голове нужный счет... Да и Владимир, действительно, не подкачал. Его умение оценила и я и мои ни разу не пострадавшие ноги...
Вот только смотреть не надо было туда, где только что стоял Борамир, проводив свою костлявую партнершу на место. Раз уж решила обижаться, значит надо обижаться до конца. Тем более, есть за что...
- Госпожа Вета, я вас не разочаровал?
- Ни сколько, Владимир.
- Ну, тогда, возможно, вы передумаете и станцуете со мной... Я скоро вернусь. Пойду посмотрю, не начался ли концерт скрипача, - мелькнула спина студента, заставив меня недоуменно взирать ему вслед.
- Здравствуй, Вета, - разрешилась сия загадка секундой позже. - Следующим будет англез. Ты окажешь мне честь?
- Нет, - подняла я глаза. - Я больше не буду танцевать.
- Почему? Ты себя плохо чувствуешь?
- Я отлично себя чувствую, Ваше сиятельство. Не стоит из-за меня беспокоиться.
- Та-ак, - скрестил Борамир руки на груди. - Погоди... Тебя кто-то обидел? - склонился он надо мной.
- Да что вы? И откуда такие выводы?
- Вета, тогда я не понимаю... А, ну-ка, пошли со мной, - решительно подхватил он меня под локоть и повел в смежную с главным залом гостиную. Здесь сейчас не было никого, кроме накрывающих на столы слуг. А у меня, все же, хватило ума не вякать хотя бы по дороге сюда. Но, уж потом делать это мне никто не запретил:
- И где вас только манерам то таким учили, в каких благородных школах? - угрюмо глянула я на озадаченного мужчину.
- Вета, да что с тобой такое? Ты можешь мне объяснить?
- Со мной все нормально. Меня вот только твое поведение удивляет. То ты делаешь вид, что мы не знакомы, то таскаешь меня по залу, как... мешок. Уж определись, пожалуйста. А то мне, как-то, боязно. Вдруг, в следующий момент ты вообще скажешь, что я сама на тебя повесилась.
- Это когда я делал вид, что тебя не знаю? - недоверчиво сузил он глаза.
- Вот ничего себе, - удивленно выкатила я свои. - Да когда беседовал за столом с этим алантом.
- Именно там?.. Вета, но я тебя тогда, действительно, не заметил... Прости меня.
- Ну, конечно, - обиженно надула я губы. - Я, значит, красилась и готовилась полдня, а он меня просто не заметил. Наверное, тема была интересная, о смысле жизни, например.
- О смысле жизни? - примирительно усмехнулся Борамир и заправил мою выбившуюся прядь за ухо. - Ты почти угадала... И с моей стороны совсем не допустимо не заметить такую ослепительную красоту. Хотя, для меня ты всегда самая прекрасная женщина на всем свете. Даже, если и ведешь себя, как... неразумный ребенок.
Вот зря он это сказал. Ох, как зря. Я ведь уже почти оттаяла тогда... до этих его последних слов... А потом, очень ярко представила себе картинку: Сидят эти два субъекта - Тусья и мой любимый и рассуждают между собой. И подруга моя говорит: "Она ведь так неразумна. Может выкинуть что-то совсем неразумное в любой момент. Это так неразумно". А Борамир ей отвечает: "Да, да. Конечно. Вы полностью правы. Она настолько неразумна, что мне порой даже самому неразумно рядом с ней находиться. И даже опасно". А тут к ним присоединяется Глеб и доверительно так сообщает: "И ведь, что самое страшное, она даже не знает, что из себя представляет фифика"... Вот так, примерно, я и представила. А потом глубоко вдохнула и произнесла:
- А, знаешь, что. Раз я, действительно неразумна, то пойди тогда туда, где сейчас находятся более достойные тебя дамы. К своей жене, например. Уж она-то разумна до крайности. Не чета мне. Знает, что делать, чтобы добиться своего. А меня оставь в покое.
- Вета... - сдавленно выдохнул Борамир и отпрянул от меня, как от удара.
- И вообще, все меня оставьте в покое. Я и без вашего разума нормально проживу. Ты меня понял? - вперила я в него свой гневный взгляд.
- Я тебя понял, - глухо ответил он и медленно пошел на выход...
"Он меня понял... А сама то я поняла, что только что ему наговорила?.. Кажется, начинаю осознавать", - побрела я вдоль столов, сама не зная куда. А потом вдоль стены, в смежную комнату, идущую параллельно танцевальному залу и дальше... Дальше... По освещенному коридору, заставляя удивленно оглядываться мне вслед стайки дам и одиноких кавалеров. Один даже попытался со мной заговорить, но, за первым же поворотом отстал. Кажется, я и у него спросила: "Действительно, ли я произвожу впечатление неразумной женщины?". И, даже, не дождавшись ответа, могу предположить, каким он был... А остановилась лишь в полутемной галерее, выходящей бесконечным рядом окон в ночной сад. И одно из них было настежь распахнуто сейчас.
