- Борамир, - окликнула я, стоящего поодаль мужчину. - Ты, все-таки, на меня злишься. Я же вижу. Ну, поругай меня. Назови, как я того заслуживаю. Я даже целые выражения тебе могу сама подсказать.

   - Вета, иди сюда, - улыбнулся он и раскинул свои руки. - Поругать тебя?.. Я не имею на это права...

   - Так я тебе его даю. Я не хочу, чтобы между нами впредь были какие-то недомолвки и, если ты желаешь мне что-то сказать, то скажи прямо сейчас... Я, конечно, наделала много глупостей, но осуществила, в конце концов, первую свою заветную мечту. И теперь мои родственники со мной. Осталась вторая - спокойная, полная семейных радостей жизнь с любимым человеком. И я тебе обязательно нарожаю детей и постараюсь быть для них... приличной матерью...

   - Послушай меня, - пальцами приподнял он за подбородок мое лицо. - Ты обязательно нарожаешь детей. И будешь для них самой лучшей, самой умной и точно уж, самой красивой матерью на свете, но... не со мной, любимая...

   - Почему? Ты, все же, раздумал на мне жениться?

   - Нет, Вета... Я уже женат...

   - Женат? - растерянно усмехнулась я. - Когда ты успел?.. Ведь мы с тобой не виделись всего то...

   - Шесть лет назад...

   - Шесть лет? Но, как, же тогда ты... со мной? Все это время... - не хватило у меня дыхания, и я попыталась вырваться из его рук.

   - Вета, Вета, послушай... - прижал он меня еще сильнее. - Пять лет, вплоть до вчерашнего дня я был уверен, что являюсь вдовцом. Хотя, тело моей жены так и не нашли тогда, под мостом.

   - Так ты еще и... вдовцом был? - ошарашено уставилась я на мужчину. - Я ведь и об этом ничего не знала... Этот портрет... Мокея Молд... Твоей женой была Мокея Молд?

   - Да. Мы прожили с ней вместе всего год. А, на момент ее падения в пропасть, она была беременна. И я теперь знаю, благодаря тебе, кто был повинен в ее... во всем этом на самом деле.

  Мне, вдруг стало очень больно и обидно. За себя, конечно. За свои несбывшиеся надежды. За то, что жизнь моя теперь неожиданно и окончательно разрушена. А еще эти его слова про благодарность:

   - Да что вы, не стоит благодарности, обращайтесь в будущем, если нужна будет помощь, Ваше сиятельство... И отпусти меня, наконец! - так рявкнула я, что Борамир тут же разжал свои руки. - Уходи! Ты ведь явился сюда, чтобы поставить меня в известность?

   - Получается, так, - понуро мотнул он головой.

   - Ну, так, считай, что я уже в курсе. Теперь уходи. А я должна подумать, как мне жить дальше, - направилась я к обрыву.

   - Вета! - ринулся за мной мужчина. - Я тебя здесь одну не оставлю.

   - Ты меня уже оставил, Борамир... Скажи, ты ее до сих пор любишь?.. Что ты молчишь?

   - Любил... когда-то.

   - Когда-то? - сузила я глаза. - А медальон с ее портретом носил все эти годы. И слугам запретил про нее говорить тоже на все эти годы... Борамир, уходи... А, хочешь, я тебя прямо сейчас к ней подвалом доставлю? Ты только скажи, куда надо. Мне даже благодарности за это не понадобится.

   - Вета, что ты говоришь, - застонал он и отвернулся.

  Я же, наконец, дошла до обрыва, уселась на самом его краю и, свесив ноги вниз, застыла так, закрыв глаза... Ветер хлестал по лицу волосами, длинная рубашка полоскалась по ногам, а я так и сидела, глотая слезы... "Зачем мне теперь о чем-то вообще думать? Когда жизнь вот так рухнула прямо с этого обрыва и разбилась вдребезги о камни внизу. А мой любимый... Он теперь уже не мой... Не мой... Он теперь чужой любимый. Навсегда, на всю мою долгую алантскую жизнь".

   - Можно, я рядом с тобой посижу?

   - Можно, господин психоаналитик. Только, если ты не будешь, как в прошлый раз, упражняться с моей памятью, - не поворачиваясь, глухо предупредила я Глеба.

   - Договорились, - усмехнулся он в ответ и, кряхтя, устроился рядом. - А красиво здесь. И гора Каменное солнце и эти ворота... Странное место.

   - Гиблое, - вздохнула я. - Гиблое место... Так ты знал про вернувшуюся жену?

   - Да.

   - И Сим тоже знал?

   - И Сим... Они нас, с ее братом, нагнали уже в Медянске.

   - Как в Медянске? - открыла я, наконец, глаза. - А разве Борамир здесь оказался не для того, чтобы мне о ней рассказать?

   - Чтобы рассказать о жене? Нет, Вета. Его сиятельство прибыл ко мне в столицу еще вчера после обеда и тут же потребовал объяснить ему, во что тебя втянули, раз ты не явилась к нему в назначенный срок. И, наверняка, наделал бы много шума в некоторых присутственных местах, если бы к нам не заскочил, совсем вовремя, Сим.

   - И что было дальше? - шмыгнула я носом.

   - А дальше, мы втроем по подвалам махнули в Медянск. Вот там нас и перехватили... тени из прошлого.

   - Ну, не такая уж она и тень. Вполне симпатичная дама, судя по портрету, - отвернулась я в сторону, чтобы мужчина не увидел вновь подступивших к глазам слез.

   - Вета, да ты элементарно ревнуешь?

   - Конечно, ревную. Ведь Борамир, все эти годы, продолжал ее любить... Хотя, с другой стороны, он теперь сможет снова стать счастливым.

   - Ну, знаешь ли, если это и любовь, то какая-то странная. Ты бы видела его потрясение в тот момент, когда он их увидел. Да и потом... Скажи, тебе станет легче, если ты узнаешь правду?

   - Да что уж там?.. Говори.

   - Я знаю графа Ракницкого не так хорошо, как ты, но успел понять, что он человек глубоко порядочный, человек слова. Сейчас таких мало даже среди его уровня. И он не стал бы давать тебе... ложных обещаний, а тем более, делать признаний. Что же касается его жены, то, здесь, безусловно, лишь чувство долга с его стороны. Тем более что, не смотря на его честный о тебе рассказ, она все же требует воссоединения семьи.

   - Значит, он ее больше не любит?

   - Нет, Вета. Я в этом уверен. Он любит тебя. Но, повязан теперь с ней.

   - А что, в Ладмении нельзя аннулировать браки?

   - Можно, конечно. Но, здесь другое.

   - Какая-нибудь страшная клятва?

   - В его случае, и одного обещания достаточно. Он аристократ из очень древнего рода... очень консервативного рода.

   - О-о, - обхватила я голову руками. - Опять этот долг. Против него я уж точно бессильна... Глеб, что же это за жизнь такая? Одно находишь, а другим, значит, расплачиваешься?.. Где он? - не утруждая себя вставанием, взмыла я в воздух и завертелась по сторонам...

   Борамир стоял под каменной аркой, прижавшись к ней спиной, и глядел в небо. Вот прямо с неба я к нему и свалилась. А потом зависла напротив:

   - Сколько у нас с тобой осталось времени?

   - Времени?.. - поймал он меня и обхватил руками. - Думаю, сутки у нас есть. Чего ты хочешь?

   - Я хочу провести с тобой каждую минуту до последнего нашего срока.

   - Я тоже этого хочу. Очень хочу... Но, вот где?

   - А мне без разницы, - тряхнула я головой. - Хоть прямо здесь.

   - Прямо здесь?.. - всерьез огляделся по сторонам Борамир. - А есть ты хочешь?

   - Вообще-то, хочу.

   - Ну, тогда, давай сначала в Выселки. А там видно будет. Заодно и тебя переоденем, - опустил он меня на землю. - Господин Анчаров!.. Глеб! - окликнул все также сидящего на краю некроманта. А, когда тот подошел к нам, пожал ему руку. - Спасибо вам за все. Дальше мы сами.

   - Точно? - профессионально прищурился он на каждого из нас по очереди.

   - Точно, - решительно кивнула я в ответ, подумав про себя, что поистерить я успею и позже, а вот ближайшие сутки надо потратить куда полезнее. - Только, ты...

   - В Медянск я заскочу, - опередил меня Глеб. - И твоих предупрежу. Хотя, я думаю, им сейчас, все равно не до тебя...

   Из подвала мы с Борамиром вынырнули в районе "меченого" эльфийского ельника, недалеко от деревенских огородов. И в Выселки вошли, уже как обычные люди. Правда, наряд мой вызвал некоторый интерес у парочки местных собак. А в остальном, на нас никто особого внимания не обратил. К тому же на здешних просторных улицах, засаженных вдоль обочин яблонями, было подозрительно мало народа. Возможно, время еще совсем не прогулочное. Хотя, солнце уже висело над самыми горами...