- Как вы сказали? - беззвучно засмеялся профессор. - Моим бы студентам такую самокритику... Азалия, будь добра... - бросил он взгляд на свою супругу, которая тут же, кивнув, вышла из комнаты. - Сейчас вам принесут легкий обед, а пока скажите мне, как вы себя чувствуете, если не брать в расчет головокружение?

   - Мое самочувствие? - попыталась я особенно тщательно прислушаться к собственному организму, а потом удивленно открыла рот. - Как вы это сделали, господин профессор?

   - Что именно? - довольно расплылся он. - Если вы про свое собственное здоровье, то ваша сегодняшняя побудка целиком ваша же заслуга. А вот что касается ребенка... Действительно, пришлось его дополнительно защитить от проникновения яда. Но, скоро моя защитная оболочка рассеется. В ней просто не будет надобности. Вы сами все для вас обеих сделаете.

   - Спасибо вам... огромное, - прихлопнула я лицо ладонями. - Спасибо...

   - Не стоит меня благодарить, Вета. Считайте, что мы с вами теперь квиты. А вот кому действительно нужно сказать спасибо, так это Его сиятельству. Это он вас ко мне... доставил. Как раз вовремя и без наших пресловутых подвалов. А потом два дня, пока вы боролись за жизнь, от этой кровати, - окинул он свой балдахин глазами. - не отходил. Так и спал рядом в кресле... Я его на третий день только смог, извините за выражение, выпроводить. Когда мы поняли, что кризис миновал и вы просто крепко заснули... А вообще, занятное у вас окружение.

   - Так вы со сколькими успели познакомиться? - настороженно закусила я губу.

   - Кроме графа Ракницкого? - улыбнулся мужчина. - Семейство Анчаровых. Но, с самим, господином некромантом я и до этого был знаком. Потом ваша сестра здесь была. Она, вы знаете, сказала, что очень важно... Когда вы проснетесь, то должны обязательно попить чай с... - обернулся он в сторону открывшейся двери, в которую сначала въехал невысокий сервированный столик на колесиках, а потом вошла горничная в строгом накрахмаленном фартуке. - Я говорю про вишневое варенье. Это что, у вас такая традиция в семье?

   - Постоянно пить чай с вишневым вареньем? - смущенно скривилась я. - Нет, это мой личный способ снимать напряжение... с некоторых пор. Хотя я, откровенно говоря, думала, что делала это незаметно.

   - Дорогая Вета! - впервые от души засмеялся профессор. - Поверьте моему жизненному опыту, съедать что-то незаметно практически невозможно. Потому что оно имеет свойство постепенно убывать, тем самым уличая вас в содеянном... А варенье и в правду вкусное. И нам с супругой тоже перепало от вашей замечательной сестры... А еще к вам ненадолго заходил...

   - Здравствуй, Вета, - всего несколько быстрых шагов его огромных ног и... - Как ты? - присел на колени Борамир.

   - Мне хорошо. Дай свою руку, - потерлась я щекой о его теплую ладонь. - Ты меня простишь когда-нибудь?

   - За что? Тебя чуть не убили из-за меня, а я тебя должен прощать?

   - За то, что устроила тебе истерику и вела себя как...

   - Это у нее под действием яда, - иронично заметил профессор. - Приступ неконтролируемого раскаяния. А вообще наша больная - умница и совсем скоро сможет, к сожалению, покинуть мой тихий дом.

   - Ну, насколько я поняла, тихим он был до тех пор, пока в нем не появилась я.

   - А вслед за тобой и вся твоя семья, включая самых... настырных, - смеясь, закончил за меня Борамир. - Я вам очень благодарен, Конрад, за свою любимую женщину и нашего с ней ребенка.

   - А я уже сказал вашей... любимой женщине, что у нас с ней свои счеты. А сейчас я вас оставлю. У меня дела, - и осторожно закрыл за собой дверь.

   - У него дела, - многозначительно уточнил мой любимый мужчина и пересел ко мне на кровать. - Давай с тобой, Вета, так договоримся, на будущее.

   - Я вас внимательно слушаю, Ваше сиятельство, - попыталась я приподняться на своих подушках, но на половине пути зажмурила глаза. - Ой... Не могу больше.

   - Что, Вета? - осторожно притянул он меня к себе. - А так можешь?

   - Так могу, - не открывая глаз произнесла я. - Только прижми меня к себе сильнее, для увеличения лечебного эффекта... О-о... Теперь мне совсем хорошо, - положила я Борамиру голову на плечо и обняла. - Так, о чем мы будем договариваться?

   - О том, что пугать так больше ты меня не будешь, да и своих родных тоже.

   - Конечно не буду... Если мы с тобой вот так вот всю нашу жизнь вместе просидим.

   - Всю нашу жизнь вместе... А, знаешь, что, - бережно провел он рукой по моим растрепанным волосам. - Давай ка я тебя покормлю, а то нам еще долго так сидеть...

   - Ты меня покормишь... А тебя самого кто покормил?

   - Меня? Гильда. Я прямо из-за стола к тебе с ее сердечными пожеланиями в догонку.

   - Ты что, прямо из дома сюда? - дождалась я кивка мужчины. - По подвалу с женой профессора? - повторный кивок.

   - По-моему, мы очень ярко раскрашиваем их серо-бежевую алантскую жизнь своими... страстями, - внес скромное предположение мой мужчина.

   - По-моему, ты прав... Борамир, я хотела тебе сказать, - наконец, решилась я. - Точнее, предупредить... Перед тем, как все это произошло, Лулияна сказала мне, что Мокея и Гужеслав... Что они хотят тебе зла, - еще сильнее сжала я свои руки. - Я боюсь за тебя. Я очень за тебя боюсь.

   - А я прошу тебя, не бери в голову слова полоумной дриады, помешанной на мести. Она и на допросе в Прокурате много чего наговорила. Все будет хорошо. Мои адвокаты уже готовят документы для бракоразводного процесса. К тому же, Мокея в Озерном замке появляется сейчас редко. Она почти все время проводит в своем родовом гнезде, в Молде, с братом.

   - Борамир, - попыталась я приподнять голову и открыть глаза, но лишь уперлась своим лбом в его, кажется, подбородок. - Ты так говоришь только для того, чтобы меня упокоить. Но, такого не произойдет до тех пор, пока эта мутная парочка будет находиться по близости от Озерного края... Любимый, я за тебя очень-очень боюсь, потому что ты нам с дочерью очень-очень нужен, - сама нашла я его губы своими...

   Время под бежевым балдахином тянулось, как капля смолы по древесному срезу в знойный летний день - одуряюще медленно. И мне даже стало казаться, что я больше никогда не смогу заснуть... В любом месте этого мира. Когда же дверь в комнату осторожно открылась, бросив на угол камина полосу света из коридора, мне показалось, что прошла целая жизнь с тех пор, как ушел Борамир. Целая жизнь, грубо сметанная из обрывков воспоминаний, убогих аналитических попыток и тягостных предчувствий... "Нет, если и завтра я так же не смогу оторвать голову от подушки, то, клянусь всеми запасами вишневого варенья Натэи, что въеду в свой подвал прямо под этим ненавистным балдахином"...

   - Вета, вы не спите? - тихий голос и ломаная тень от замершего в дверном проеме Конрада Докжански.

   - Нет, что вы. Я уже выспалась на всю оставшуюся жизнь, господин профессор.

   - На всю оставшуюся жизнь, говорите? - с готовностью шагнул он вовнутрь комнаты, и поджег отработанным за столетия движением свечу на столике у кровати. - Я пришел узнать о вашем самочувствии и предоставить отчет о посетителях, - усмехнулся одними уголками рта, опускаясь в кресло.

   - У меня все хорошо, спасибо. И я очень сильно надеюсь, что завтра будет еще лучше, - скосилась я на бежевый потолок. - А о каких посетителях идет речь? Сегодня ведь ваш покой нарушил только граф Ракницкий?

   - Отнють. К вам очень стремился попасть еще один господин. Мало того, он уверял меня, что это дело чести, лично принести вам свои извинения. Не догадываетесь, Вета, о ком идет речь?

   - Честно говоря, нет, - озадаченно закусила я губу, здраво рассудив, что такими эпитетами из моих знакомых может выражаться лишь младший Перепелкин, но у него вряд ли хватит духу явиться с какими либо требованиями в дом к своему научному руководителю.

   - Так я вам подскажу, - с видом великодушно дающего шанс экзаменатора, произнес профессор, - Этот уважаемый в своей стране господин, хоть и косвенно, но, стал виновником вашего ранения.