— Кое-кто попросил меня недавно выйти за него замуж.

Время, казалось, замерло. Марк Эдуард уставился на нее взглядом, полным неподдельного ужаса.

— Дина? — Телефон зазвонил до того, как она вылезла из постели. Это был Бен.

— Да.

Ее голос был сонным, и он улыбнулся.

— Прошу прощения, я разбудил вас?

— В какой-то мере.

— Какой дипломатичный ответ! Я звоню, чтобы еще раз немного вас побеспокоить. Я рассчитываю на то, что рано или поздно я преодолею ваше сопротивление и вы заключите договор с галереей хотя бы только для того, чтобы избавиться от меня. Как насчет завтрака?

— Сейчас? — Она все еще была в полусонном состоянии и, обернувшись, взглянула на часы, удивляясь тому, как же долго она спала; но Бен снова рассмеялся над ней.

— Нет, не в восемь часов утра. Как насчет двенадцати или часа дня? В Сасалито?

— Что там?

— Солнечно. Природа редко балует нас такой погодой по эту сторону моста. Я уговорил вас?

— В какой-то мере.

Она засмеялась в телефонную трубку. Какого черта, он соображает, что делает, когда звонит ей в восемь часов утра? И почему он приглашает на завтрак именно сегодня? Они уже ужинали прошлым вечером, а за день до этого они завтракали у нее в студии. Ее начинало интересовать, что же все-таки произошло: либо она приобрела нового знакомого, настойчивого потенциального агента по продаже ее работ, либо это было что-то другое. Она хотела знать, будет ли умно с ее стороны снова встречаться с ним через такое непродолжительное время.

— Да, именно так.

— Что так? — Она была смущена.

— Вы размышляете над тем, хорошо ли это будет, если вы позавтракаете со мной? Да, это хорошая идея.

— Вы несносны.

— В таком случае мы позавтракаем в городе.

— Не стоит, Сасалито звучит неплохо. — Она приняла предложение, не думая о том, что будет дальше, и заметила, что улыбается, глядя в потолок. — Меня легко уговорить в это время. Нет еще сил сопротивляться, я не пила еще кофе.

— Отлично. Тогда как насчет того, чтобы заключить договор с галереей завтра, как раз перед кофе.

— Я могу бросить трубку, Бен. — Она засмеялась, и ей показалось просто замечательным начинать свой день именно со смеха. Она не делала этого уже в течение многих лет.

— Не бросайте трубку, пока мы не договоримся о завтраке. Вы не хотите, чтобы я заехал за вами около двенадцати?

— Договорились. — О чем договорились? Что она делает, соглашаясь позавтракать с этим человеком? Но он нравился ей. И завтрак в Сасалито, это звучало так здорово.

— Наденьте свои джинсы.

— О'кей, увидимся в полдень.

Он подъехал к ее дому точно в двенадцать часов и две минуты. Он был одет в свитер с высоким воротом и джинсы, и она, когда забиралась в машину, заметила на сиденье корзину, завернутую в красно-белую материю. В одном месте из корзины высовывалось наружу горлышко бутылки. Бен открыл для нее дверь и переставил корзину на заднее сиденье.

— Доброе утро, мадам. — Он широко улыбнулся, пока она устраивалась рядом с ним. — Я подумал, может быть, мы устроим вместо завтрака пикник. Согласны?

— Я тоже за это.

Или это не так? Должна ли она ехать на пикник с этим человеком? Разум мадам Дьюрас говорил ей «нет», в то же время сердце подсказывало Дине, что ей хочется провести полуденное время на открытом солнце. Но на самом деле были ведь и другие занятия, которым она могла себя посвятить, и если она действительно хотела побыть на солнце, то у нее была для этого терраса в студии.

Бен взглянул на нее, когда заводил машину, и заметил небольшую складку между бровями.

— У нас имеются проблемы?

— Нет. — Это было сказано очень мягко, и он тронул машину от тротуара. Она заметила, что ее беспокоит, видела ли Маргарет их вдвоем.

Все время, пока они ехали среди этого великолепия, создаваемого мостом «Золотые Ворота», он развлекал ее рассказами о наиболее ярких художниках, которые имели дело с галереей. Затем на мгновение он замолчал. Они оба смотрели на открывшийся перед ними вид.

— Чудесно, не правда ли? — спросил он. Она кивнула с улыбкой. — Могу я задать вам один весьма необычный вопрос?

На какой-то момент она выглядела удивленной.

— Почему бы и нет?

— Как так получилось, что ваш муж живет здесь, а не во Франции? Насколько я знаю французов, они, как правило, не живут очень далеко от своего дома. Только если их принуждают к этому.

Она засмеялась. То, что он сказал, было правдой.

— У него здесь очень много дел, касающихся его работы. И потом Марк все равно здесь не задерживается; в основном он проводит время в разъездах.

— Как вам должно быть одиноко. — Это был не вопрос, это было утверждение.

— Я привыкла к этому.

Он не был уверен, что поверил ей.

— Что вы делаете, когда остаетесь одна?

Они одновременно произнесли ответ и прыснули от смеха:

— Рисую.

— Я так и подумал. А что вообще вас заставило приехать в Кармел? — Он, казалось, был напичкан вопросами. Но пока на них было легко отвечать.

— Ким. Она настояла на том, что мне надо куда-нибудь съездить.

— Она оказалась права? — Он окинул ее взглядом, когда поворачивал на дорогу, ведущую в зону военных объектов, уже на другой стороне моста. — Вы действительно нуждались в этом?

— Я полагаю, что да. Я совсем забыла, как прекрасно выглядит Кармел. Я не была там в течение нескольких лет. А вы выбираетесь туда в конце каждой недели? — Она хотела, чтобы теперь он отвечал на вопросы. В самом деле, ей не очень нравилось разговаривать с ним о Марке.

— Я бываю там, как только выпадает возможность. Но не так чтобы достаточно часто.

Потом уже она обратила внимание, что они попали на проселочную дорогу и проезжают мимо пустынных бункеров и каких-то военных построек.

— Бен, что это?

Она с любопытством осмотрелась вокруг. Было такое впечатление, будто они попали на съемочную площадку, подготовленную для фильма, действие которого происходит в послевоенные годы. Сооружения по обе стороны дороги частично обвалились и разрушились, кругом было множество полевых цветов и сорняков, которые пробивались даже сквозь асфальт.

— Это старый военный пост, оставшийся со времен последней войны. По какой-то причине он до сих пор принадлежит военным, хотя сейчас здесь никого нет. Тут внизу в конце дороги есть прекрасный пляж. Я иногда приезжаю сюда, чтобы поразмышлять.

Он оглядел ее с улыбкой, и снова ее посетила мысль о том, как приятно всего лишь находиться с ним рядом. Он походил на хорошего доброго друга. Всю оставшуюся часть пути они провели, погрузившись в молчание.

— Здесь очень необычно, не так ли? Здесь так хорошо, и тут нет ни души. — Его машина была в этом месте единственной, когда они остановились, немного не доезжая до пляжа. Она не заметила ни одной машины с того момента, когда он свернул с основной дороги.

— Здесь никогда никого и нет. Я никогда ни одной живой душе не рассказывал об этом месте. Я люблю приезжать сюда один.

— Вы часто так проводите время? Как, например, прогулки в одиночестве по пляжу в Кармел? — спросила она. Он кивнул, доставая корзину с заднего сиденья, и пристально посмотрел на нее.

— Я никогда не думал, что увижу вас снова после того вечера на пляже.

— Я тоже. Это было удивительно — прогуливаться, беседуя с вами об искусстве. У меня было такое чувство, как будто мы знали друг друга уже много лет.

— Со мною творилось то же самое, но я думал, что это происходит по той причине, что вы очень похожи на женщину с картины Уайета. — Она улыбнулась и опустила глаза. — Я совсем почти не знал, что сказать на следующий день, когда вы появились в моей берлоге. Я не знал, признаваться мне или нет в том, что мы уже встречались.

— Что же заставило вас этого не делать? — Она снова посмотрела в его глаза, едва улыбнувшись.

— Кольцо на вашей левой руке. Я подумал, что вам будет неловко, если я сделаю это.