Челюсть у него отпала окончательно, Вера рассмеялась и занялась тарелкой, раскладывая кусочки красиво, Артур немного пришёл в себя и спросил:

— Хочешь сказать, та картина, где ты и ещё одна девушка… это было?

— Да, это фото.

— Кто она? Выглядит опасно, — он изобразил шутливое обмахивание ладонью, Вера рассмеялась:

— О, да, она опасна. Это Милана, моя лучшая подруга, и она пипец опасна, как стихийное бедствие. Это был единственный отдых, который я позволила выбрать ей. Она сказала, что в этом году отдых полностью организовывает она, чтобы я вообще об этом не думала, она в состоянии справиться, с меня только деньги, загранпаспорт и купальник, остальное всё сделает она.

Артур уже начал жевать, поэтому молча изобразил лицо "и что тут странного?", Вера ответила:

— Просто, за год до этого, поездку организовывала я. Я изучила всю планету, где в какое время сезон, где какие достопримечательности можно посмотреть, какие рынки, что покупать, какие сувениры везти, я выучила разговорник и сохранила себе в телефон все маршруты всего транспорта, который нам может понадобиться, и даже сделала прививки от того, чем там теоретически можно заболеть, и Милку на прививку за руку отвела. Потом у нас было расписание, мы приехали, везде побывали и привезли сувениры, я торговалась с местными на их языке, они балдели и делали скидки, я ей рассказала, чего мне это стоило, она сказала, что это офигенно, и в следующем году её очередь.

Артур улыбнулся с лёгкой издёвкой:

— Она не выглядит человеком, на которого можно положиться, да?

— Ой, — Вера тяжко вздохнула и махнула рукой: — Я ей за неделю до отпуска напомнила, она сказала, что конечно же, у неё всё схвачено. Как потом оказалось, она напрочь обо всём забыла, но недели ей хватило на то, чтобы найти очень дешёвый тур в довольно дорогое, на самом деле, место. Она мне показала фотки отеля, сказала, что это супер-мега-эко-натуральный отель, там супер-мега-полезная еда и даже порошок стиральный без химии, и нам там будет офигенно, она всё узнала и всё продумала. Я спросила её, как у неё с местной культурой и языком, она сказала, что английского, естественно, хватит, это международный язык. Ага, я согласилась и неделю обновляла свой английский.

Артур улыбался с ожиданием глобальной подставы, Вера кивнула:

— Это был один из самых запоминающихся отпусков в моей жизни. Всё началось с того, что я узнала, что у нас самый дешёвый и самый отстойный рейс с двумя пересадками, туда и напрямую лететь 12 часов, а с пересадками и штормами вышло почти сутки, я думала, я сдохну. Ну ладно, прилетели. И тут в отеле оказывается, что единственный человек, который здесь говорит по-английски, это хозяин отеля, и он в отпуске. Учите местный, господа туристы. Я Милке высказалась, она мне сказала, что я скучная, унылая и нихрена не умею отдыхать, и мне надо расслабиться и плыть по течению. Я решила попытаться, тем более, что Милка в первый же день нашла себе феерически красивого чернокожего официанта, и всю неделю шарилась с ним где-то по кустам, я её почти не видела, офигенный у меня вышел отдых с подружкой.

— А ты себе чего не нашла негра?

— А у меня парень был, — Вера грустно развела руками, Артур заржал, Вера закатила глаза и пробурчала: — Танцевать с местными мне это, конечно, не мешало, но в столовку я ходила одна, Милка вообще не появлялась, я даже не знаю, что и когда она ела и где спала. Я принципиально не стала учить местный язык, да и, как оказалось, там для комфортного отдыха достаточно знать два слова — "куба либре" и "бачата", это бухло и танец. В любой непонятной ситуации — куба либре, и всё становится яснее, если всё уже ясно — то бачата, что тут ещё думать. А если бачата прошла хорошо, то почему бы и не куба либре. Хорошая страна, в общем, не заморачивается, и народ весёлый. Я утром вышла на пробежку, смотрю, парень идёт по отелю и поёт, хорошо так поёт, по-английски. Думаю — ну нифига себе, какая у них развлекательная программа интересная, да ещё и с утра. Взяла подпела. Он остановился и руки протягивает — "бачата?" Ну естественно, бачата, что ещё делать в семь утра? Потанцевали, он говорит — "куба либре?", я говорю — "а работать?" Он говорит — "маньяна", у них это значит "завтра, потом, не сейчас, никогда", одно такое универсальное, очень ёмкое слово. Это я потом узнала, когда решила всё-таки выучить их язык. Тогда я ему просто на слово поверила, что он может отойти. И по ходу дела оказалось, после второго куба либре, что он не певец, он садовник, его задача — подвязывать деревья, а поёт он потому, что… бачата. Потому что может, какая ещё нужна причина? Я ему говорю — "а нафига деревья подвязывать?" Он говорит — "Сэнди". Я не знала, что это, поэтому погуглила. Это такой способ найти любую информацию. И я узнала, что как раз сегодня в прогнозе погоды у нас ураган Сэнди, в моём мире ураганам дают имена, и шкалу мощности, у этого она была запредельная. И именно поэтому здесь отель полупустой и билеты такие дешёвые, отсюда даже хозяин уехал.

Артур перестал жевать, во всей столовой стало тише, многие развернули стулья в их сторону, чтобы видеть Веру лучше, она делала вид, что не замечает, и выступала только для Артура.

— Я пришла, Миланку разбудила, говорю — "Ты в курсе, кто такой Сэнди?" Она говорит — "Мне плевать, как его зовут, ты мне главное скажи, он красавчик?". Я говорю — "О, да, он красавчик. Он, блин, ураган. И он сегодня". Она говорит — "Ну ладно, тогда шляпу не надеваю, чтобы не сдуло. Я пошла тусить с Хулио, не скучай". Его звали не Хулио, она сама его так назвала, не спрашивай, почему. Хотя есть у меня идеи, но лучше тебе их не знать.

Артур изобразил лицо человека без фантазии, который, к тому же, не любопытен, потом рассмеялся и жестом пригласил продолжать, Вера продолжила:

— Я выхожу, в общем, в столовку, сажусь у окна, и тут за окном тропический ливень такой, стеной, с грохотом, как будто камни с неба посыпались. Пройти из ресторана обратно в бунгало вообще никак, там на метр ничего не видно, просто какая-то каша из ломаных веток, вспененной воды и вставшей дыбом земли. Я сижу охреневшая просто в шоке, подходит официант, спрашивает, что подать, чем помочь. Я говорю — "Чё за хрень за окном?", он улыбается — "Сэнди". Я говорю — "И чё делать?", Он говорит — "Бачата?" Я говорю — "Вы тут все с ума посходили?" Он на меня с сомнением посмотрел, повздыхал, и сказал — "Куба либре там". Ну, чё делать, пошла за куба либре, там уже все пляшут бачату. Такие пофигистичные все, там деревья валятся в трёх метрах, ветер воет так, что музыку не слышно, а они поют. Я бармену говорю — "Чё поют-то?" Он говорит — "Так музыку не слышно, как бачата-то без музыки? Куба либре ещё, может быть?" и рома в мой бокал доливает. А я смотрю в окно, потом на бармена, потом опять в окно, опять на бармена, он улыбается, такой красивый, зараза, они там все красивые. Говорю — "Да хрен с ним, в общем-то, с этим Сэнди, пошли бачата". Потанцевали мы, Сэнди кончился, негры часть упавших деревьев с дорожек ногами в стороны отпинали, на остальные сказали "маньяна", вокруг разруха, крыши кусками валяются, негры пляшут, поют. И чё-то меня таким дзеном накрыло. Иду, дышу себе, думаю — всё-таки неплохо мы с Милкой съездили, куба либре вполне ничего, и бармен танцует хорошо, и улыбается так, зараза… И тут это очаровательное создание берёт, ко мне наклоняется, и ласково так рукой по волосам проводит. А потом показывает мне на ладошке своей розовой воттакенного зелёного многолапого жука, который глазами вращает и хелицерами вот так вот делает, — она изобразила руками хелицеры, Артур отложил вилку, Вера продолжила: — А негр улыбается и говорит нежно так: "Ядовитый", и в кусты его бросает. А я думаю — ну вот, сцуко, это слово ты по-английски знаешь! А он мне на тропинку в джунгли показывает и с намёком говорит — "Бачата?" Блин, ты туда только что чудовище ядовитое выкинул! Я говорю — "Иди ты туда сам бачата, а я домой спать как-нибудь". Прихожу в номер, включаю свет, а там эта тварь с хелицерами прямо над кроватью на потолке сидит. Я думаю — фиг тебе, во мне уже столько куба либре, что мне до бачаты, я никуда отсюда не выйду. А там гекконы жили в комнате, местные мини-драконы, я когда в первый раз увидела, охренела конечно, но нам негр, который двери открывал, так мило на них показал и рукой махнул, типа — это ничего. Я погуглила — они обычные ящерицы, только с присосками на пальцах, не летают, не кусаются, и вообще безобидные, решила — хрен с тобой, ты тут живёшь, я тут гость, я не буду тебя трогать, живи. Он вёл себя прилично, сверчал по ночам тихонько, на кровать не лез, в тапки не гадил, я привыкла не обращать на него внимания. И тут я сижу за ноутом, и мне с потолка на клавиатуру падает эта зелёная ядовитая хрень, рядом падает геккон, хватает её и начинает с хрустом жрать, прямо посреди клавиатуры. Я смотрю на него и думаю — "я буду звать тебя Джек".