Вернувшись к своей кудрявой швее, Вера подозревала, что выглядит так, как будто попала в Диснейленд, дама посмотрела на неё и рассмеялась, протянула перешитую кобуру и взялась за рюкзак, а когда закончила, Вера указала на машинку и попросила:

— Можно изнутри посмотреть?

— Ну посмотри, — женщина встала, Вера села на её место, открыла всё, что открывалось, ощупала и обнюхала весь механизм, убеждаясь, что он похож на её собственную машинку, но только частично, встала и кивнула:

— Спасибо. Я таких никогда не видела.

— Откуда ты? — дама села обратно, Вера сделала игривые глазки и шепнула:

— Только никому не говори. Я из другого мира.

Швея замерла с выпученными глазами, медленно осмотрела Веру с ног до головы, шёпотом переспросила:

— Подожди… ты — госпожа Вероника, Призванная? — Вера кивнула, дама вскочила и раскинула руки, вопя: — У меня одевается Призванная!

Замолчали все машинки, все швеи повскакивали с мест, а кудрявая схватила в каждую руку по здоровенным ножницам и раскрыла их, становясь в оборонительную стойку между толпой и Верой, сделала угрожающие брови и рявкнула:

— Ну-ка ша, курятник! Это мой клиент, и я с ним работаю! Увижу, как кто-то к ней клинья подбивает — руки повырываю нахрен, всем ясно! Ты! — она посмотрела на Веру и приказала: — У меня выходные вторник и суббота, чтоб в эти дни я тебя тут не видела! В остальные дни обслуживаешься без очереди. И сними этот пиджак позорный, тому, кто его шил, надо глаза выколупать! Я его сейчас на выкройки распорю и везде вот так вот…

Открылась дверь, вошёл парень из-за стойки, попытался положить ладонь на плечо кудрявой беспредельщице и отобрать ножницы, она стала отбиваться, вопя:

— Грабли убрал, боров лишайный! Верни ножницы, я их только наточила!

Парень положил ножницы на стол, отобрал вторые и положил рядом, обнял швею и крепко вжал лицом себе в грудь, придерживая за затылок, она оттуда приглушённо материлась и грозилась, но вырваться не могла. Парень действовал так спокойно, как будто делал это каждый день, аккуратно собрал Верины покупки в большую сумку одной рукой, второй без усилий удерживая швею плотно зафиксированной, протянул Вере сумку и мягко улыбнулся:

— Не обращайте внимания, Летти у нас немножечко умом скорбная, на неё в детстве шкаф упал, два раза. Носите с удовольствием, приходите ещё.

— Спасибо, — Вера кивнула с максимальным почтением и благодарностью, вышла из комнаты, расплатилась у стойки, и вышла в холодный внешний мир уже гораздо более уверенная в том, что сможет прижиться в этом мире.

«А министр сказки рассказывал — "это дамы не носят", "то дамы не делают", ага, уже. В ваших мечтах об идеальной жене такие дамы, а в реальном мире дамы очень разные, господин министр, смиритесь.»

Ей не хотелось отдавать свои сумки доставщику, поэтому она упорно тащила их сама, уже чувствуя, что начинает уставать, но не собираясь сдаваться.

Улицу с пекарней она нашла быстро, дошла до ступенек и с облегчением поставила на них сумки, заглянула в окошко и жизнерадостно заказала как вчера, только в три раза больше. Пекарь вручил ей бесплатный пирожок и попросил подождать.

Вера села на ступеньки, выманила из-под крыльца собаку и стала учить команде "смирно", ухохатываясь над тем, как пёс балансирует на коротких задних лапах, пытаясь выстоять подольше.

К окошку пекарни несколько раз подходили покупатели, брали готовое и сразу уходили, некоторые останавливались посмотреть, как Вера дрессирует собаку, улыбались. Один из покупателей долго выбирал, но ничего не купил, подошёл к Вере, поздоровался и попросил разрешения присесть рядом, она убрала сумки и подвинулась, мужчина сел, погладил собаку, помолчал. Потом улыбнулся и шёпотом спросил:

— А вы госпожа Вероника, Призванная?

— Ага. А вы?

— А я Альберт, хозяин рынка.

Вера посмотрела на него удивлённо, он был похож скорее на старого добродушного сапожника — голубоглазый, седой, слегка кудрявый, что придавало немного легкомысленный вид. Мужчина тихо рассмеялся и кивнул, указал глазами на здание напротив, вздохнул:

— Пожар здесь был, молния ударила. Тушили тушили, а пока всё не выгорело, не погасло, как пошептал кто-то. Причём, соседние магазины не затронуло вообще, пожарные даже отказывались внутрь входить, боялись, что стропила обрушатся. Но пришлось, и как на зло, как только вошли, так и рухнула крыша… Нет, все живы, они под щитами работают, я же не изверг, но всё равно страшно. Люди говорят, что место проклято, соседние магазины позакрывали, покупатели весь ряд стороной обходят, такие убытки. Вроде и ремонтировать надо, а вроде и смысла нет — участок всё равно никто не купит, — он тяжко вздохнул, Вера осмотрела здание, улыбнулась:

— Я куплю.

— Вы решили открыть магазин? — пролепетал Альберт, не веря своему счастью, Вера качнула головой:

— Нет. Я всё снесу, оставлю опорные колонны и крышу, сделаю внутри фонтан, и лавочки, и клумбы маленькие. Проведу ритуал очищения, чтобы никакой плохой ауры от божьей кары не осталось, и будет здесь просто красивое место, чтобы сидеть и есть кексики. Вкусно. Вы пробовали? — она протянула ему кусок кексика, он взял, неуверенно уточнил:

— Но это… не приносит прибыли?

— А вот это приносит прибыль? — она фыркнула и очертила ателье небрежным жестом, — проклятое пепелище, от которого все рядом стоящие магазины скоро обанкротятся, и потом у них эти участки тоже никто не купит. Оно вам надо?

Альберт молчал, Вера одной рукой гладила собаку, другой ела пирожок, дожевала и с наслаждением прошептала:

— Кексики обалденные. Я бы ещё цедры лимонной добавила, или апельсиновой, чтобы пикантная такая нотка появилась, немного мятная. И с чайком чёрным, без сахара, вкусно капец. Надо Сайдэ отнести попробовать, он оценит. Схожу, пожалуй.

— Госпожа… подождите, — он схватил её за локоть, она ответила с расслабленной улыбкой:

— Да я не спешу, мне ещё кексы ждать. А что?

— Господин Шеннон особо распорядился, чтобы вам было комфортно в любой точке моего рынка, и я хочу, чтобы вы знали — любой каприз, обращайтесь, я всегда готов пойти навстречу.

— Буду знать, — кивнула Вера.

— На рынке есть служба доставки, вам говорили? Курьеры заберут ваши покупки и доставят куда прикажете, или будут носить следом за вами.

— Это хорошо, — кивнула Вера, — воспользуюсь, когда-нибудь.

Пекарь позвал её из окошка, она встала и взяла сумки, подошла забрать заказ. Хозяин рынка вскочил и замахал рукой куда-то в конец ряда, оттуда прибежали молодые крепкие парни в одинаковой одежде, почтительно склонили головы, Альберт указал на них щедрым жестом, как будто крепостных дарил:

— Распоряжайтесь, госпожа Вероника.

Она протянула им два маленьких пакета с кексиками и сухариками:

— В таверну "Чёрный кот", доктору Касиму.

Парни слегка удивились, но взяли, Вера улыбнулась Альберту:

— Спасибо, вы мне очень помогли, — взяла свои сумки с вещами и пошла в сторону южных рядов.

Сайдэ обрадовался ей, как родной, угостил чаем, расхвалил кексики до небес, уговорил попробовать новые приправы, которые она в итоге купила, хотя готовить в ближайшие сто лет не планировала. Южанин жизнерадостно трещал о новостях в семье, когда внезапно замолчал и встал, Вера проследила за его взглядом, он смотрел на Альберта, который шёл к ним с вежливой улыбкой. Вера не стала вставать, но развернулась к нему, он подошёл, глубоко вдохнул и сказал:

— Я хорошо подумал и всё решил. Я продам вам здание.

— Участок, — с прохладной улыбкой поправила Вера, — здание сгорело, и снос за ваш счёт.

Его немного перекосило, но самообладание восторжествовало, и на лицо вернулась напряжённая улыбка:

— Это справедливо, госпожа Вероника. Тогда, сойдёмся на… десяти тысячах? Это коммерческая недвижимость…