Зубья Кровожадного Короля впились в плечо лавового гиганта и вырвали огромный кусок «плоти», огненным дождём обрушившийся на землю. К сожалению, на этот раз Демиурги уже не собирались ждать и давать мне возможность разобраться с ними по очереди. Мои ноги в секунду оказались по колено облеплены миллиардами костей, слившимися в единую монолитную структуру, прочно пригвоздившую меня к земле, по спине уже ползла теперь казавшаяся не больше обычного ужика имуги, видимо намереваясь впиться своими зубами в шею или лицо, а сознание начало охватывать чувство дикого, первобытного страха, сковывающего и не дающего двигаться.

Вот только теперь у меня были способы борьбы со всем этим. Невозможно, чтобы кости истлевали и превращались в прах за мгновения? Невозможно сердцу стать непоколебимым и неуязвимым перед любым ужасом? Невозможно энергии стать бесконечной, чтобы, сколько её не поглощай, меньше не становилось? Если я приказываю, что это возможно, значит это возможно! Конечно, из-за того, что идеи Демиургом противостояли моим, всё не вышло идеально, но это было и не обязательно. Выломав ставшие хрупкими костяные «сапоги» и, заведя руку за спину, схватив змеюку, я развернулся всем телом, поймал контратаку Луасбардио на щит и со всего размаху опустил Гуйар на голову Бураму. Убить Короля теней я вряд ли убил, но исчезнувший ужас доказал, что из строя его я вывел успешно.

Следующей на очереди стала Мусмунди. Даже ощущая, как утекают в неё мои силы, я не выпустил имуги из пальцев и, напоследок метнув превратившийся в гигантское копьё Гуйар в Короля демонов, схватился обеими руками за змеиное тело. С жутким воплем и ласкающим моё ухо треском Королева нечисти была разорвана две части и в одной руке у меня остался длинный извивающийся хвост, а в другой — похожие на слипшиеся спагетти восемь шей имуги. Однако для меня эта маленькая победа не прошла даром. Созданная Сормом огромная костяная пика насквозь пронзила меня со спины и я почувствовал, как, начиная от её поверхности все мои внутренности начинают превращаться в кость, сливаясь с пикой.

Взревев от ярости и боли, я взмахом Ниарсана обломал остриё шипа и, заведя руку за спину, выдернул огромную кость, наплевав на последствия от оставшейся в груди дыры. Промедли я — было бы куда хуже, даже несмотря на то, что боевая форма была лишена обычных человеческих уязвимостей в виде лёгких или сердца. Гуйар, повинуясь приказу, вернулся в руку и я, вложив в атаку силу невозможного, с размаху ударил по окружившей Сорма костяной крепости. Дождём посыпались с неба осколки, сметаемые Кровожадным Королём и в их мельтешении я едва не пропустил идеально слившегося с костями вокруг Короля нежити. К счастью, «едва». Объективно говоря, я не мог ни почувствовать, ни услышать во всей этой кутерьме, как трескаются под ударом Гуйара кости самого Сорма. Но я и почувствовал, и услышал.

А затем меня с ног сбил налетевший Луасбардио. Мы покатились по земле, два гиганта, оставляя за собой длинный выжженный след. Гуйар пришлось выпустить из пальцев, но Ниарсан был прочно прикреплён к предплечью и я довольно успешно отражал им большинство ударом Короля демонов, не забывая наносить в ответ свои. В конце концов мне удалось перехватить инициативу, я уселся на грудь лавового гиганта и, подняв Надгробие Короля обеими руками, нанёс первый мощный удар, затем ещё один и ещё… остановился я только когда пламя его идеи погасло, а голова Луасбардио превратилась в постепенно застывающую лавовую лепёшку.

Поднялся и отменил гигантификацию. Мощные удары Короля демонов оставили мне кучу переломов и ещё больше ссадин, истощение сил, вызванное Мусмунди, заставляло пошатываться на ровном месте будто я был в стельку пьян, а сквозная дыра от костяной пики в груди, хоть не угрожала жизни, наверняка потребует не один день, а возможно и месяц на восстановление. Такая атака, нанесённая Демиургом, просто не пройдёт. К тому же из четырёх Королей монстров трое ещё были живы, пусть и тяжело ранены, так что бой, по сути, ещё не закончился. Но это было не важно. Я не уйду отсюда в любом случае и тем более не уйду, пока не разберусь с ними всеми. А это означало, что я победил…

Хотя нет. Остался ещё один враг.

— Ну здравствуй, Легрон, — мы с Королём Вечности смотрели друг на друга и теперь в его взгляде больше не было обычного высокомерия. Наоборот, он был чернее тучи. — Что, не ожидал, что всё так обернётся?

— Не ожидал.

— Короли монстров мертвы, все четверо. Больше в этом мире не осталось никого, кто был бы на твоей стороне, а я стал Демиургом и теперь смогу отстаивать свою душу столько, сколько будет нужно. Тебе не кажется, что пора признать поражение?

— Я Король Вечности и уже научился ждать. Ты будешь править безраздельно и за долгие тысячи лет твоего правления я найду момент, которым воспользуюсь, чтобы превратить поражение в победу.

— Ну, так я и думал, — злиться на него не было никакого желания. — А в чём суть твоей войны ты мне так и не скажешь? Я ведь теперь стал Демиургом и смогу услышать сквозь те помехи.

— Не скажу.

— Ладно, я это узнаю сам, — я махнул Легрону рукой, — увидимся уже очень скоро, дорогой Король Вечности.

Вынырнув из белого мира, я с довольной ухмылкой опустил взгляд на Рея и Найса, связанных магическими цепями, стоящих на коленях перед моим троном. После того, как я стал Демиургом, а мои ребята уничтожили последний трон, сломав барьер, найти и поймать их оказалось легче лёгкого.

— Ну что, доволен, что пошёл против меня, Найс?

Слепой маг устало вздохнул.

— Если хочешь меня убить — убей. Я предал тебя не потому что хотел помочь твоим врагам и не ради награды, а потому что считал, что под твоей пятой этот мир ждёт конец. И, видя, к чему всё пришло, я ещё раз убедился в своей правоте.

— Лучше было бы полное уничтожение Демиургами?

— Этого не должно было случиться, если бы я успел помешать тебе вознестись. Ты можешь говорить, что теперь миру ничто не будет мешать и он отправится в светлое будущее, но за это будущее миллиарды невинных отдали свои жизни. Я не могу стоять на стороне того, кто считает свою шкуру важнее жизней миллиардов и не жалею о том, что тебя предал. Повторись всё то же ещё раз, я бы поступил также, разве что уже не колебался бы и успел сообщить Рею о твоём положении вовремя.

— А ты что скажешь? Доволен тем, как всё обернулось?

На лице Рея отразилась паника.

— Я безмерно доволен! То, что вы победили Королей монстров, Король Ганлин — настоящий подарок для мира! Я был миллион раз неправ, когда решил напасть на вас, теперь я полностью осознаю свою ошибку и раскаиваюсь! Пожалуйста, сохраните мне жизнь!..

На этих словах Воплощение, прожившее долгие тысячи лет и решавшее судьбы всего мира, расплакался, как малое дитя. Мне стало тошно.

— Уберите его отсюда, пока он мне тут всё соплями не залил! Обоих уберите. Что с ними делать, решу позже.

— Ваша воля — закон, Король Ганлин!

Покинув тронный зал, я углубился в переходы Костяного дворца и через несколько минут добрался до пустой залы, посреди которой стоял стеклянный саркофаг. Внутри лежала Агнес, такая, какой я запомнил, словно всего лишь уснула. Однако это был результат действия моей воли, то, что я нашёл в барьере, было сложно даже опознать. Обугленный кусок плоти, в котором с большим трудом можно было узнать голову, часть торса и левое плечо с обрубком руки. Демиурги, раздосадованные своими поражениями, отыгрались на воительнице и на самом деле было чудом, что от неё хоть что-то осталось. Рядом с саркофагом стояла Лира, по её красным глазам было понятно, что бывшая святая дева плакала.

— О чём думаешь? — я подошёл и положил руку вампирессе на плечо.

— О том, что я бесполезна…

Когда я вернул останки Агнес в Город Короля, Лира попыталась вернуть её силой своего аспекта, как она сделала это когда-то после нашего боя с Гругуром, однако на этот раз ей не удалось. Очевидно, вернуть только-только отлетевшую душу оказалось куда проще, воскресить ту, кто был мёртв уже не первый месяц. Моя власть тоже оказалась бесполезна. Я смог восстановить её тело и чувствовал, что, если захочу, смогу вновь вдохнуть в него жизнь, но ту Агнес, что я знал, вернуть было невозможно. Даже у сил Демиургов были свои ограничения.