— И что здесь плохого? Это — разумное руководство.

— Торговые династии сколотили состояния как раз потому, что эти цепочки поставок не эффективны. То, что Махариус считает неэффективностью, могущественные люди расценивают как источники своего благосостояния.

— Могущественные коррумпированные люди, — произнес я.

— Я этого и не отрицаю. Но акцент следует ставить на слове «могущественные». Люди с немалыми деньгами и приятелями на высоких постах. А Махариус даже Верховным лордам дает поводы не доверять себе.

— В самом деле?

— Он втайне пытается навести мосты с Адептус Астартес. А Империум не поощряет подобного среди своих генералов. Он предпочитает, чтобы его различные военные организации оставались обособленными.

Я задумался о Кулаке и о том, как Махариус мог бы им воспользоваться, постоянно осознавая, что Анна изучает меня. Похоже, она узнала кое-что из того, ради чего пришла.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Потому что ты — один из его телохранителей и окажешься на линии огня, когда его враги сделают свой ход.

— Значит, они совершат глупость, если Махариус так могущественен, как ты говоришь. Он с легкостью их раздавит.

— Ему придется сражаться с тенями. Махариус обладает одним типом власти, а они — совершенно иным.

— Думаю, ты обнаружишь, что Махариус умеет пользоваться всеми типами власти.

— Вне всяких сомнений, но и его враги тоже. Возможно, им удастся найти среди людей Махариуса тех, кто захочет занять его место. У них также имеются армии, великие командиры, чьи солдаты всецело преданы им.

— Они никогда не выступят против Махариуса.

— Так говорил и сам Император. Его величайшие генералы восстали против него.

— Это уже богохульство, Анна.

— Я поразила тебя, Лев? Ты собираешься донести на меня инквизитору? — насмешливо улыбнулась она.

— Ты и так знаешь ответ.

— Я могу донести на тебя за то, что ты не донес.

— Ты могла донести на меня по многим причинам. Но почему-то не стала.

Ее улыбка стала милой.

— Я серьезно, Лев. Некоторых генералов Махариуса могут втянуть в заговор. Возможно, это происходит прямо сейчас.

— Зачем им это?

— Ты ведь не такой наивный, Лев. Ты встречался с ними и знаешь, что каждый из них — сам по себе великий генерал. Они также хотят увековечить свои имена в имперской истории. Но прямо сейчас они просто луны, отражающие солнечную славу Махариуса. А если Махариуса не станет…

Ее слова повисли в воздухе, и тогда я понял, что она говорит совершенно серьезно.

— Ты хочешь, чтобы я рассказал ему об этом.

— Он уже знает. Махариус далеко не глуп и, как ты заметил, умеет пользоваться всеми типами власти. Еще он понимает людей, которых ведет жажда славы. А как иначе? Он ведь первый среди них.

— Иногда мне кажется, ты недолюбливаешь лорда верховного командующего.

— Неважно, нравится ли он мне, Лев. Важно то, что я служу ему.

Анна была из тех женщин, которые понятно доносили действительно важные вещи, а еще она умела подбирать нужные слова, как мне пришлось убедиться.

— Он мне нравится, — сказал я, удивившись тому, что произнес это вслух.

— Это в твоих же интересах, — ответила она.

— Он все равно нравился бы мне, даже если бы это было не так.

— Ты непоколебимо верен, ты и твои друзья, и в этом я вам завидую.

— А ты разве нет?

— Я верна только Императору, — отчетливо проговорила Анна, как будто честно меня предупреждая.

— Разве Он приказывает тебе напрямую?

— Я верна тому, что Он собой воплощает. — Теперь мы глядели друг на друга с опаской. Я не вполне понимал, зачем она мне это рассказывает. Возможно, она хотела, чтобы в самом конце я все понял, и, наверное, так оно и случилось. — Ты тоже.

А затем, столь же внезапно, как накатывающий на штормовое море летний шквал, ее настроение поменялось.

— Помнишь Ксенофонт?

Я кивнул.

— Я помню острова и пляжи, — сказал я.

В голове вспыхнули яркие, залитые солнечным светом воспоминания. Я вспомнил, как протягивал ей найденные ракушки, отполированные до блеска волнами и песком. Мне стало интересно, сохранила она их или выбросила из своей жизни вместе с остальным мусором, скопившимся за долгие годы странствий.

— Я тоже, — произнесла она. — Тогда я была счастлива.

Она произнесла это так, словно счастье было не вполне понятной для нее концепцией, странным вмешательством чего-то совершенно для нее чуждого, что ей еще требовалось испытать и осознать.

— Ты будешь охранять Махариуса во время триумфального шествия? — спросила она.

— Да.

— Будь очень осторожен, Лев, — сказала Анна. — Я бы не хотела, чтобы тебе навредили.

Я посмотрел на нее и уже собирался потянуться, как она рывком поднялась с кровати и быстро укуталась в одежду. Она одевалась изящно и быстро, не тратя лишних сил, но, закончив, вдруг показалась мне такой же неуклюжей, как любой другой человек. Впрочем, нормальность была для нее просто маской, которая скрывала то, что она собой представляла, помогала ей притворяться одной из нас, притворяться всего лишь человеком.

В этом, как и во всем остальном, она была хороша. В искусстве обмана она преуспела.

Геликон Блайт к вашим услугам, ваше сиятельство, — произнес вольный торговец, поклонившись Махариусу.

Я окинул его пристальным взглядом. Он был высоким худощавым мужчиной с морщинистым, опаленным солнцем лицом, угловатыми чертами и вкраплениями седины в волосах. Его одежда была пошита из лучших тканей, определенно не местного производства, а, скорее всего, из звездной системы далеко за пределами Крестового похода. Это напоминало, что не так давно те миры были вне пределов Империума и мы подошли очень близко к новому фронтиру. Вольные торговцы были одними из немногих, кто обладал лицензией на куплю-продажу за границей царства человека. Но, кроме этого, для их существования были и иные причины.

Я знал Блайта как амбициозного человека и шпиона. За прошедшее десятилетие мне не раз приходилось видеть, как по возвращении из купеческих странствий он отчитывается перед Махариусом. Его глаза, похожие на осколки синего льда, оставались прикованными к Махариусу, как будто он мог предсказать будущее, просто изучая выражение его лица.

— Ты можешь мне помочь, Блайт? — спросил Махариус. В нем не осталось и следа того рвения, которое он проявлял во время разговоров с инквизитором. Он вновь был холодным и рассудительным имперским генералом. — Я хочу возвратиться на Прокраст и освободить его жителей от ига ксеносов.

— Судя по сказанному вами, путь довольно тернист, лорд верховный командующий, — сказал Геликон Блайт. — И то, что адмирал Келлерман отказался посылать свой флот, только подтверждает это.

За его спиной сквозь огромный кристаллический купол я видел голубую сверкающую сферу Славы Императора. Блайт восседал на богато украшенном троне, покуривая какую-то дымную траву из кальяна. Так не пристало приветствовать имперского генерала, но здесь, на своем корабле, Блайт был главным и, наверное, пытался это показать. Махариуса же это, похоже, мало заботило.

— Система Прокраст находится между двумя большими варп-штормами, из которых непрерывно исходят хрональные приливные потоки, способные легко сбить корабль с курса. Как вы уже узнали по своему опыту.

Махариус вздернул бровь.

— Конечно, я не торгуюсь, лорд верховный командующий, и не рассказываю вам, как это сложно, чтобы вы заплатили мне побольше, — сказал купец-магнат. — Вы и так знаете, что я — ваш человек и сделаю это просто так. Я рассказываю, как в действительности обстоят дела.

— Значит, сложно, но не невозможно, — заметил Махариус.

Блайт затянулся из кальяна и протянул трубку Махариусу.

Генерал принял ее.

— Именно так. Будь у нас достаточно опытный навигатор, мы смогли бы прыгнуть, но я не уверен, что посоветовал бы вам идти на подобный риск. Возможно, вам стоит отправить меня за тем, что вы ищете, и я либо вернусь с ним, либо умру. Моя жизнь куда менее ценна для Империума, нежели ваша.