— Ну как тебе? — спросила Соня, обняв меня, когда мы вернулись.

— Стало очень уютно, — честно признал я, проходя по первому этажу.

Мы немного поболтали ни о чём, и Олимпия попрощавшись и украдкой улыбнувшись мне, ушла. Соня, похоже, хотела о чём-то поговорить, но присутствие Сигурэ её остановило. И я обратился к целительнице:

— Сегодня я уже никуда не пойду. Если хочешь, думаю мы можем поужинать?

Но Ойран отрицательно покачала головой:

— Нет. За предложение, конечно, спасибо, но я вижу, что вы уже хотите поворковать, голубки. До завтра, болезный.

Так мы с Соней остались наедине. Момент, которого я немного опасался. Но он был неизбежен, не буду же я постоянно от неё убегать.

— Это был долгий день, — призналась одарённая. — И если честно, я рада, что не придётся готовить ужин на гостей.

— Да. Прости, что взвалил всё на тебя.

Она подняла руки, останавливая меня:

— Нет, что ты! Просто… Олимпия весь день провела со мной, будто… Я не знаю, — Соня, занятая приготовлением простенького, практически семейного, ужина, на секунду прервалась. — Ты дольше с ней знаком, может, объяснишь?

— Легко, — кивнул. — Я попросил её побыть с тобой.

Соня прервалась и обернулась:

— Попросил?

— Ага. Тебя уже дважды похищали. И я не знаю, чего ждать от синего. Мне будет спокойнее, если рядом с тобой будет кто-то, кому я доверяю.

— То есть ты просто попросил её? И она согласилась? — с подозрением глядя на меня, спросила Соня.

— Ну да, — вновь кивнул. — А что такого?

— Ты попросил девушку проводить всё своё время в компании другой девушки, даже не подруги. Это, так-то, очень серьёзная просьба.

Пожимаю плечами:

— Возможно. Но Олимпия кое-чем мне обязана. К тому же это не навсегда, только на время. Пока не знаю, на какое именно время, в худшем случае, пока я не разберусь с синим.

Соня покачала головой:

— Не думаю, что можно так ей пользоваться. Это ты освобождён от обучения, так как занимаешься с наставником. А я через несколько дней снова начну ходить на занятия. Мне осталось меньше года, но всё равно, что будет делать Олимпия? Ходить за мной? Это невозможно!

Почему она постоянно со мной спорит?

— Соня! Тебя похитили из собственного дома! Она будет тебя защищать, пока я не найду кого-то другого.

— Мне не нужна постоянная защита! Это были два странных случая, больше такого не произойдёт. Я не собираюсь привыкать к тому, что со мной постоянно будет находиться кто-то для моей защиты!

Я вздохнул.

— Хорошо! Не привыкай! Олимпия побудет рядом только пару дней. На это ты готова пойти?

Соня нахмурилась, но кивнула:

— Да.

— Отлично. Я не голоден. Постараюсь изучить свиток. Мне его не на всю жизнь отдали.

Начав изучать содержание свитка, я в первый момент удивился. А затем едва не погрузился в отчаяние.

Я понимал в лучшем случае треть того, что читал. Потребуются дополнительные справочники по разделам, пройденным мной поверхностно. Мне всё ещё чудовищно не хватало нормального глубокого образования, а неспокойная жизнь вообще не способствовала его получению.

И тем не менее поняв общий смысл или направление, в котором нужно двигаться, а также результат, который по итогу я должен получить, я взялся за работу с утроенным энтузиазмом. Казалось бы, что может предложить род, специализирующийся на целительстве? Какие-то приёмы самоисцеления, регенерации или чего-то подобного, так я считал. И как же я ошибся. Белый Змей поделился фокусом, выходящим далеко за пределы обычной медицины. Он, похоже, залез в биологию куда глубже, чем кто-либо в этом мире. В основе это были манипуляции с клетками для быстрого восстановления повреждений на теле. В основе.

Ближе к концу свитка я нашёл такую строку: «эта разработка легла фундаментом в создании способности модификации тела». Я очень хорошо понимаю, что может скрываться под словосочетанием «модификация тела». Правда, судя по сложности того, что лежит в основе, мне полжизни потребуется, чтобы этой способностью овладеть.

Однако начинать предстоит именно с основ. С самых основ. Неприятных основ. Мне нужен нож.

Я вернулся на кухню, где Соня сидела за накрытым ужином. Женщины, блин! Подошёл и сел на своё место.

— Извини.

Она кивнула.

— Конечно. Ты же не по своей прихоти попросил Олимпию об охране.

— Не по прихоти. Я хочу тебя защитить.

— Олимпия не защитит меня от синего, — вполне резонно отметила Соня.

— Нет. Но, возможно, сумеет сбежать и рассказать о том, что случилось. А это уже немало.

Соня вздохнула.

— Как-то у нас не получается.

Я помассировал пальцами, всё ещё неловкими, переносицу.

— Потому что мы резко перешли от взаимной симпатии к совместному дому. Обстоятельства надавили.

Одарённая кивнула. А затем поделилась тем, что её, похоже, грызло.

— Я не хочу быть беспомощной принцессой, которую постоянно надо спасать.

И это меня удивило:

— Серьёзно? Соня, между тобой и беспомощностью пропасть. Ты — отличный организатор, умеющий общаться с людьми. Мне напомнить, как ты помогла мне с тренировками? И ты поможешь ещё. Найдёшь этот чёртов нож, чем бы он ни был. Мне надо очень много сделать, и если я буду бегать по городу, пытаясь найти непонятную реликвию, то ничего не успею.

Я встал, и, немного неуклюже проковыляв к девушке, обнял. Соня охотно ответила на объятия, вызвав у меня ещё один укол совести.

— Наберись терпения, — напутствовал я. — Мы притрёмся друг к другу.

— Ты-то откуда про такие вещи знаешь?

Я отстранился, с удивлением посмотрев на неё.

— Мы жили на улицах, Соня. Ты знаешь, сколько раз нам приходилось разными коллективами в самые разные условия вселяться. Я столько могу рассказать! Как делили комнату старыми простынями на маленькие комнатки, а потом сосед из-за простыни во сне пинал тебя в спину. Или как одна из девочек отказывалась спать у двери, но при этом по десять раз вставала ночью, чтобы сходить в туалет. И ведь без света ходить боялась. А один мальчик вставал раньше всех и безбожно топал! Его несколько раз просто связывали ночью, чтобы он не вскакивал ни свет ни заря.

Девушка чуть улыбнулась, видимо, пытаясь это представить.

— Соня, я не стараюсь казаться тем, кем не являюсь. Чтобы потом не разочаровать. И привык делать сразу, как появляется возможность. Потому что знаю с детства: проблема, которую не решил сегодня, завтра обернётся голодом, отсутствием ночлега или ещё чёрт знает чем, — я наклонился вперёд к самому её лицу. — Вот такой я есть.

А вот сейчас, когда заходящее солнце на её лицо отбрасывает тёплый свет сквозь рыжие пряди… Сейчас, когда этот свет плещется в этих ярких зелёных глазах… Как же она красива. Жажда поцелуя завладевает нами, и губы касаются губ. Сначала робко, прерывисто, но с каждой секундой всё увереннее, всё жарче. Я глажу её по щеке неловкой ладонью, её руки ласкают мою шею…

Нас прерывает тихий, но настойчивый стук в дверь.

Отстраняясь друг от друга, мы оба прислушиваемся. Стук повторяется. Соня вопросительно смотрит на меня:

— Ты кого-нибудь ждёшь?

Отвечать вопросом на вопрос начинает входить у меня в привычку:

— А ты доставила моё сообщение?

— Да.

— Тогда жду, — ответил я и выпрямился. — Я забыл трость, когда спускался. Можешь…?

Она кивнула и ушла на второй этаж, а я поковылял к двери. Открыл и сразу пропустил гостью внутрь. В том, кто это, я не сомневался. Рейчел стянула капюшон, окидывая прихожую взглядом.

— Тебя уже можно поздравить, или ещё преждевременно.

— Преждевременно, — вздохнул я.

Спустилась Соня, передав мне трость.

— Соня, это Рейчел. Рейчел — Соня. Рад, что ты получила послание, проходи.

Да, я умышленно не стал говорить Соне кто такая Рейчел, и наоборот. Это совершенно неважные сейчас подробности.

— Прости, с ужином у нас напряг, можем угостить чаем.