Рэйн поднял руку, резко ею взмахнул — и все одновременно нырнули. И прежде чем кто-либо успел что-то понять, Лисле отложил лютню и прыгнул в воду…

Сквозь беззвучный свой крик Магара расслышала вдруг знакомый голос. «Неужели ты теперь сдашься?»

«Оставь меня, — ответила измученная и отчаявшаяся Магара. — Разве я не достаточно сделала?»

«К чему было так яростно бороться? — продолжала неумолимая Галана. — Уж не для того ли, чтобы сдаться в самый последний момент?»

«Я не в силах более бороться!..» — простонала Магара.

«Друзья твои не сдаются. — Голос Галаны зазвучал резче. — Они сражаются за тебя, за себя, за всех нас… Неужели ты теперь их покинешь?»

«Я ничего не могу! — плакала Магара. — Я бессильна!»

«А разве я для тебя ничего не значу? — Теперь Галана говорила голосом взрослой, полной сил женщины. — Неверн вновь цветет, Магара! И это сделала ты! На такое способны не только маги. К чему отвергать собственный дар? Ведь то, что люди называют волшебством, живет в каждом — надо лишь раскрыть глаза пошире, чтобы это увидеть. Ты уже доказала, на что способна, — и ты в Сердце Вихря!»

«Но что могу я сделать, даже будучи здесь?»

Тело ее то и дело сводили судороги мучительной боли.

«Ведь ты целительница, Магара! Так начни с себя! Как думаешь, почему он пытается отвлечь тебя при помощи этой пытки? Да он страшится тебя! А мы в тебе нуждаемся…»

«Он меня боится?!» — переспросила пораженная девушка.

«Да если бы не ты, сейчас он правил бы нами! И это все еще может произойти! — Хранительница помолчала, словно дожидаясь, пока слова ее возымеют должное действие. — Не стесняйся просить о помощи. Но прежде всего проси ее у себя самой!»

Галаны не стало, но связь с Сетью не прервалась. Магара все еще ощущала вокруг себя ее сияющую безбрежность. И в этой безбрежности шла яростная борьба с подступающим хаосом. Девушка не могла взять в толк, что это может значить, — происходящее невозможно было выразить словами. Сеть все еще оставалась смертельно больной, но в пучине боли уже пробивались робкие ростки здоровья. «Неверн вновь цветет!» Магический сад был последней надеждой, но вновь подступал мрак. Магара могла лишь противиться ему — но как, как?

«Я целительница!» Ведь именно эти слова недавно бросила она в лицо своему мучителю! «Так докажи это!» — убеждала себя девушка.

Магара радостно осознала, что человек-нож был первым, кто признал за нею этот дар, избрав именно ее для воплощения в жизнь дьявольского своего плана. Ведь ей удалось исцелить Неверн!

«Ты целительница, Магара! Начни с себя!»

«Моя боль — всего лишь наваждение», — сказала себе девушка. Ноги не сломаны, не парализованы. Это, разумеется, замечательно, вот только мозг отчаянно настаивает на обратном! Магаре прежде прекрасно удавалось помогать людям справляться с их проблемами, утешать в горе и печали, но удастся ли ей переспорить себя самое? На сей раз она не могла даже спросить по своему обыкновению: «А что ты сама об этом думаешь?»

Магара вымученно улыбнулась и уловила в хитросплетении линий Сети еле приметную дрожь. Она была внутри — и одновременно снаружи наблюдала за происходящим. «Все линии пересекаются в Сердце Вихря». Какими же из них воспользовался человек-нож, чтобы причинить ей боль? Она искала вслепую, руководствуясь лишь наитием. В Сети столь многое было болезненно искажено, что, казалось, прошла целая вечность, но вот Магара «увидела» нити, за которые дергал мучитель, чтобы манипулировать ею. Она узнала их тотчас же — они были неестественно скручены. Мысленно она окрасила их в красный цвет. Перерезать эти нити было нельзя, ибо Сеть не только бесконечна, но и вечна, а вот «распутать» их можно! Тогда узел боли развяжется…

Она робко «потянула» за нити, и цвет из красного сделался оранжевым. Магара осторожно распутала очередную петлю. Теперь нити из оранжевых стали желтыми. Магара продолжала свой кропотливый труд, восстанавливая первоначальный вид Сети, исцеляя ее. Боль стала слабеть, а нити делались зелеными, голубыми, потом стали синими… Магара непостижимым образом узнала самое себя в причудливом узоре сверкающих нитей. Нити стали вдруг фиолетовыми. Магара вздрогнула и остановилась. Это же его цвет! Но цель ее почти достигнута! Собрав в кулак всю волю, Магара продолжала трудиться. И вдруг всякий цвет исчез.

… Магара сидела, неподвижная и напряженная, ожидая, что вот-вот снова начнется адская мука. Но боль не возвращалась, и, поверив наконец в непостижимое, девушка открыла глаза. Ничто не переменилось в мрачном ее узилище, но все же оно стало иным. Сеть никуда не уходила, она была везде, пронизывала все мироздание, подобно зерну, живущему в выросшем из него гигантском кедре…

«Встань!» — приказала себе Магара. К собственному ее величайшему изумлению, ноги подчинились приказу! Радость в душе ее мешалась с изумлением, но девушка одернула себя — это лишь начало! Магара оттолкнула ненавистное кресло, и оно со стуком упало на каменный пол. Тотчас откуда-то издалека послышался непонятней треск, и девушка уловила новое движение в бесконечных переплетениях сверкающих нитей. Магара решительно направилась к дверям.

Хотя добровольцы морально подготовились к тому, что должно было с ними произойти, у всех перехватило дыхание. Они вынырнули из ледяной воды почти одновременно, совершив самое короткое и самое необыкновенное в жизни путешествие. Неопытные пловцы судорожно хватали ртом ледяной воздух, испуганно озираясь. Вокруг высились немые и бесстрастные горы, но на поверхности замерзшего озера творилось нечто невообразимое.

Человека в синих одеждах нигде не было видно, но Бростек, Тень и какая-то черная фигура отчаянно сражались с многочисленными страшными воинами, вооруженными острыми осколками льда. Когда немного пришедшие в себя товарищи кинулись им на подмогу, лед вновь угрожающе затрещал, и на поверхности появилось ледяное подкрепление.

Не было времени не то что мешкать, но даже осознать, что происходит. Стремглав выскочив из черной воды, товарищи кинулись на помощь сражающимся. Поначалу ледяные воины не обращали на них внимания — слишком силен был их первоначальный порыв заслужить свободу ценой крови, но вскоре им волей-неволей пришлось отвлечься от своих жертв. Первыми на них налетели пятеро товарищей Варо, но вскоре подоспели и четверо барийцев, и добровольцы из Тревайна. Невзирая на то, что они явно были в меньшинстве, им удалось внести смятение в ряды врага, а именно этого и ждали Варо и Бростек.

Бростек и Тень защищались отчаянно, о чем свидетельствовала груда тел у них под ногами, но их неумолимо теснили назад, и силы их быстро иссякали. Зато Варо неумолимо двигался вперед, прорубая себе дорогу во вражеских рядах. Вслед за ним тянулась полоса стремительно замерзающей крови. Ледяные воины поняли вскоре, что приближаться к нему нельзя — это влечет неминуемую гибель от смертоносного черного меча. И избрали иную тактику — окружили его и ожидали оплошности, которую он неминуемо должен был допустить. Подобный поворот событий любого другого довел бы до бешенства, тем самым сделав много уязвимее, но Варо плевать хотел на причуды врага. Он методично рубил противников, и каждый его удар достигал цели. Но вот прямо перед ним оказалось оскаленное женское лицо с дикими глазами. И Варо впервые подумал о том, откуда взялись все эти люди. Ведь собственная его мать некогда была похищена людьми-ножами…

Но даже это мгновенное замешательство Варо позволило женщине ранить его в левую руку. Он тотчас же сразил нападавшую метким ударом в сердце, заставив себя обрести прежнюю ясность мысли и холодность. Но прежней веры в собственную неуязвимость у него больше не было — посему неожиданное появление друзей принесло ему величайшее облегчение. До сих пор Варо не мог даже предположить, каков будет исход страшной битвы. Одно он понимал: рано или поздно придет конец и ему, и Бростеку. Все было против них в этом страшном бою.