Я легла на кровать и уставилась в каменный потолок, пытаясь вспомнить все, что Брат Тисл рассказывал мне о троне. Не я ничего не могла вспомнить о том, что трон может, красть мою силу и как это преодолеть. Может быть, Брат Тисл не знал об этом.

Дверь распахнулась, и в комнату вошли двое стражников. Один поставил поднос с едой на пол, затем они развернулись и вышли. На подносе стояла большая деревянная чашка с густой похлебкой и куском хлеба на краю. Я бросилась к чашке и начала есть, закрыв глаза от удовольствия, еда была очень горячей.

Поев, я вернулась на матрас, заполненный соломой, когда дверь снова открылась. Я соскользнула с кровати, мои ноги и руки двигались, автоматически встав в позу, чтобы защищать себя, колени согнуты, кулаки подняты.

Девушка вошла в комнату, её пышная сатиновая юбка, сливалась с дверь, прежде чем она закрыла ее за собой. Её пшенично-золотые брови поднялись к верху, когда она увидела мою позицию готовую к атаке.

— Готова к бою, я вижу, — сказала она своим элегантным голосом. — Хорошо. Но побереги свои силы для арены. Они тебе понадобятся.

Это была девушка из тронного зала, которая помогла убедить короля позволить мне сражаться. Я заставила мышцы расслабиться, и опустила кулаки.

— Кто ты?

Ее взгляд охватил комнату. — Немного простоватое, жилище. Если ты выиграешь достаточно матчей, они могут найти для тебя более приятное место. Это стимул. Кроме того, ты будешь жива. Это достаточная причина, чтобы выйти немного побитой.

— Я думала, ты хочешь, чтобы я умирала зрелищной смертью.

— Это то, что я сказала. — Она сделала паузу, оценивая меня. — Меня зовут Марелла. Мой отец, Лорд Устатиус, это другой человек, который сегодня говорил, самый надежный советник короля, точнее трех королей подряд. Ты найдешь меня ценным союзником.

Заносчивый старик, который все твердил о силе, будучи единственной вещью, которая имела значение. Я не могла понять, как я, в моем нынешнем положении, могу иметь для него значение, или для его дочери.

— И что сделать, чтобы заработать твою… — Я замялась, не зная, как описать, что предложила эта девушка.

— Дружбу? — спросила она. — Это просто. Остаться в живых. Выиграй свои матчи. Стань быстрее и сильнее своих противников.

Я подняла руки. — Я вряд ли буду самой сильной.

— Возможно, не твои мышцы. Но твой огонь. Используйте его в полной мере. Будь безжалостной.

— Я не ожидала никого здесь, кто поощрит меня использовать безжалостно мой огонь, особенно против одного из своих.

— Это единственная причина, по которой ты все еще жива, — сказала она. — Обеспечить развлечения, пытаясь убить одного из чемпионов короля. Если же ты собралась, сразу умереть, то я зря утруждаюсь.

— Как ты себя утруждаешь?

— Я рисковала недовольством короля, предлагая ему позволить тебе сражаться.

— Это действительно был риск?

— Король изменчив и весьма непредсказуем. Он не контролирует самого себя. Он уступает шепоту… других… которые побуждают его заполнять его аппетиты кровожадностью и жестокость. Скажешь что-то не так и можешь оказаться в тюрьме или на арене. Или быть убитым его собственной рукой. Так что да, Руби. Это был большой риск.

Я немного вздрогнула при звуке моего имени. Она могла бы назвать меня Огнекровной, или Огненной мерзостью, как это любит делать капитан, но вместо этого она решила назвать меня по имени.

— Ты смеешь говорить такие вещи о короле? — спросила я, едва шепотом.

Ее брови поднялись. — Ты собираешься рассказать кому-нибудь?

Я покачала головой.

Ее губы изогнуты по краям. — Конечно, нет. Ты умная. И мы обе хотим одного и того же. Чтобы ты была жива.

— Почему тебя это волнует? Что для тебя значит Огненная кровь?

— У нас больше общего, чем ты думаешь. Я хочу быть, если не другом то, по крайней мере, союзником. Если ты не можете принять меня так, подумайте обо мне как, о враге, который разделяет с тобой общую цель.

— И эта цель?

Она развела руками и улыбнулась. — Пока, твоя цель проста: остаться в живых. Это будет достаточно сложно.

— И ты больше не хочешь ничего от меня?

Она задумалась. — Возможно, несколько ответов. Сколько тебе лет?

— Семнадцать.

Глаза ее засветились в триумфе. — Брат Тисл, должно быть, был в восторге, когда нашел тебя.

Я чувствовала, как кровь отливает от моего лица. — Ты его знаешь?

— Конечно. Он служил здесь, в замке, прежде чем его отправили в аббатство на горе Уна. И, говоря об аббатстве, кто тот таинственный молодой человек, который жил там с тобой? Тот, кто всегда носит капюшон?

Я едва остановила себя, чтобы не спросить, откуда она знает об Аркусе. Затем я вспомнила, что он вырос здесь, в королевском дворе. Марелла, должно быть, знала его. Как заманчиво, задать ей вопросы о нем, каким он был в детстве, что с ним случилось. Но я могла сильно рисковать открывать что-либо этой незнакомке.

— Все монахи носят капюшон, — сказала я.

— Не монах. Красивый молодой человек, со шрамами. Ледокровный с даром не имеющим равных, ну кроме короля конечно. Звучит знакомо?

Я покачала головой, мой пульс бушевал в моих ушах. — Нет.

Ее губы снова изогнулись. — Очень хорошо. Доверие строится медленно. Я могу быть терпеливой.

Она подошла к двери и постучала. Стражник немедленно открыл.

— Помни, Руби, — сказала она обернувшись. — Не сдерживайся завтра, у тебя есть все шансы победить.

Она вышла из комнаты, так изящно, как молодая лань, оставляя на своем пути запах какого-то экзотического цветка.

Тысячи вопросов мелькали в моих мыслях, как волны налетающие друг на друга в шторм. Что хотят Марелла и её отец? Откуда она узнала об Аркусе и Брате Тисле? Каковы было ее намерения по отношению к королю? Она явно была полна планов и видела меня в качестве средства для их исполнения. Что она попросит взамен за то что спасла меня от смерти в тронном зале? Какую помощь она ещё предложит?

Я бросилась обратно на кровать. У меня был один день, чтобы отдохнуть. Завтра я буду драться. Не имеет значения, что Марелла намеревалась помочь мне за пределами арены. В его стенах я была одна.

Я не могла не вспомнить, что сказал Брат Тисл, когда я спросила его и Аркуса, были ли чемпионы Огненной Крови.

Мы никогда не слышали о том, чтобы Огнекровный выходил живым.

На следующее утро вошла служанка со стопкой одежды. На ней было простое коричневое платье и плетеный платок поверх ее коричневых волос, которые были заплетены в косу и свисали по ее спине. Она была на несколько лет старше меня, со стройной нежной фигурой: сердцевидным лицом и большими испуганными глазами.

— Я помогу вам одеться, — сказала она, ее голос слегка дрожал.

— Как тебя зовут? — спросила я, обхватив себя руками, чтобы скрыть их дрожь. Я плохо спала.

— Дор… Дориина, — ответила она, ее глаза подняли к вверху, чтобы встретиться с моим, прежде чем снова уставиться на потертые деревянные половицы. — Я обслуживаю чемпионов.

Я вздохнула. — Ты боишься всех Огнекровных или только меня?

Ее круглые глаза стали еще больше. — Прости, миледи. Я не хотела вас обидеть.

— Ты меня не обидела, — ответила я. — И меня ещё не разу в жизни не называли «миледи». Зови меня, Руби.

Она покачала головой. — Я не могу, миледи.

Ее руки дрожали, когда она положила на кровать тунику и кожаные доспехи. Было странно осознавать, что пока я была напугана тем, что будет происходить на арене, служанка боялась меня. Несомненно, она слышала рассказы о том, что Огнекровные являются беспощадными убийцами или чем-то подобным.

Я стала болтать, отчасти, чтобы успокоить ее, а отчасти потому что ее нервозность передавалось мне. Я говорила о моей деревни и о том, как странно находиться в таком грандиозном месте, когда все жизни прожила в хижине с крышей из соломы, и что я никогда в жизни не носила доспехи и без нее я бы понятия не имела как их надеть. Я говорила все, что заставляло меня казаться более безобидной.