Улицы к этому моменту уже почти обезлюдели, так что мне удалось незаметно пешком добраться до особняка Долматовых. Он походил на небольшой готический замок с ухоженным садом, статуями и фонтанами, журчащими водой.

Моя природная подозрительность сразу же встала на дыбы, стоило мне понять, что в саду нет никаких охранников. По брусчатым дорожкам никто не ходил, а окна особняка оказались безжизненно черны. То ли все уехали, оставив пару сторожей, уже давно дрыхнущих, укрывшись газетой с кроссвордами; то ли мне готовят западню. Может, Долматовы как-то догадались, что я навещу их?

В любом случае я перемахнул кованый забор и быстро добрался до дома. Глянул за окно и увидел там тёмный коридор, ковровую дорожку и картины на стене. Телепортировался туда и прислушался. Тишина-а-а… Лишь только где-то тикают часы. А вот в воздухе, помимо лёгких запахов еды, пыли и цветов, блуждал едва уловимый аромат свежей крови. Интересно.

Я проверил, хорошо ли выходит сабля из ножен, и принялся обследовать этаж. И буквально за первой же дверью обнаружил труп горничной в луже запёкшейся крови. Её шея оказалась разорвана. Голова держалась буквально на позвоночном столбе. На лице же застыла странная гримаса — умиротворение напополам с болью и ужасом. Будто горничная занималась обычной рутиной, а потом ей резко когтями перехватили горло, и она только перед самой смертью осознала весь ужас ситуации.

— Любопы-ы-ытно, — протянул я, погладив подбородок. — Монстр из-за Стены?

Хмыкнув, я двинулся дальше по этажу и взялся за ручки двустворчатой двери. Приоткрыл и проскользнул в бальный зал. Стрельчатые окна в достатке пропускали внутрь лунный свет. Он отражался от натёртого до блеска паркета и хрустальных люстр.

В дальней части зала, почти у стены, угадывались очертания кресла, похожего на трон. И на нём восседала массивная фигура. Её глаза сверкали, как два злых алых уголька.

— Явился, — проскрежетала фигура хриплым глубоким голосом с нотками безумной ненависти.

— Мы знакомы? Я прежде уже отвешивал тебе люлей? Ежели так, то уверен, что ты их заслужил, — проговорил я, без страха двинувшись к чудовищу.

Эхо от моих шагов отражалось от стен, а тень скользила по полу.

— Ублюдок! — прорычал монстр, резко вскочил с кресла, схватил его и швырнул в меня, словно оно ничего не весило.

Кресло со свистом понеслось в мою сторону, как выпущенный из пращи камень. Впрочем, мне всё равно удалось легко увернуться от него. А оно бесславно пролетело через весь зал и с хрустом врезалось в стену. Во все стороны брызнули щепки и на пол грохнулись фрагменты кресла.

— Посмотри на меня, Громов! В последний раз посмотри! — яростно прорычало создание тьмы и вышло из тени.

Лунный свет упал на лысую башку с грубыми чертами лица. Острые длинные зубы едва помещались во рту, а из пальцев росли внушительные когти. Ступни больше напоминали лапы, а мускулистое тело оказалось заковано в чёрную броню с изображением Сварга. Причём броня совсем не мешала кожистым крыльям, раскрывшимся за спиной двухметрового существа с завитыми рогами.

— Батюшки мои, Эдуард! Ты ли это⁈ Похорошел, похорошел с нашей последней встречи, — наигранно ахнул я, прижав ладони к щекам.

— Я вырву твои кишки во славу своего Повелителя! — прорычал Долматов, сохранивший часть своего «я». Но в нём теперь звучало и неукротимое звериное начало, полученное во время трансформации.

— А ведь я говорил, что ты в душе хаосит, — сладко пропел я и подмигнул монстру.

Тот издал рык. Он прокатился по залу, отчего мелко задрожали люстры. Но по моим тестикулам даже мурашки не пробежали. Хотя новоиспечённый монстр явно был силен. Внутри него бушевало безумное чёрное пламя магии, подпитанной кровью.

Эдик не просто так убил всех слуг. Он принёс их в жертву своему господину, а тот одарил его силой Хаоса. Она горит в нём ярким пламенем, но её нужно подпитывать кровью людей.

— Я ненавижу тебя с тех самых пор, как увидел! — выпалил Долматов, разведя лапы в сторону. — Увидел в твоём лице свои черты. Но ты всегда был слаб. Тобой помыкали и использовали. Ты никому не мог дать сдачи. Плакал и убегал. А ведь в тебе половина той крови, что и в моих венах. Я ненавидел тебя за то, что ты позорил кровь нашего отца! Кто бы что ни говорил, но все в городе знали, чей ты сын, и с насмешкой смотрели на нашего отца. А тот ничего не делал, хотя я много раз говорил ему, что тебе нужно перерезать глотку. Ты гнилое дерево, сорняк. От таких надо избавляться, чтобы они своим существованием не бросали тень на весь огород.

— Да ты агроном, — усмехнулся я, медленно вытащив саблю.

Клинок красиво и трагично отразил лунный свет. А заблаговременно заряженные камни-артефакты опасно блеснули на эфесе, привлекая внимание Эдуарда. Его красные глаза уставились на оружие, и он насмешливо проронил, капая слюной с клыков:

— Эта зубочистка тебе не поможет. Я убью тебя, кем бы ты ни был на самом деле.

— Чем больше ты говоришь, тем больше у меня возникает ощущение, что у тебя очко жим-жим. Разве не так, братец? Страшно сдохнуть? — глумливо выдал я и сполна насладился рассерженным шипением Долматова.

В следующий миг он щёлкнул хвостом с костяным наконечником и взмахнул крыльями, резко поднявшись к потолку. А тот, на минуточку, находился аж метрах в пяти от пола.

— Отправляйся в царство Марены, ублюдок! — выхаркнул он и выпустил из лап сгусток чёрного огня.

Мне не составило труда телепортироваться в сторону и швырнуть в урода «взрыв энергии». Чёрный огонь угодил в пол и разлился по нему, словно горящая нефть. Однако и Эдуард махнул крыльями и с безумным хохотом избежал встречи с моей магией.

Ловко, пожри меня великий змей Йормунганд!

Кажется, в Долматове довольно сильна звериная сущность, иначе бы он не смог так круто управляться со своим новым телом. А может, у него вообще что-то вроде двухпоточного сознания — одно разговаривает со мной, а другое управляет крылатой тушкой? В любом случае битва предстоит интересная.

Я накинул на себя «золотой доспех» и принялся швырять в демона «взрывы энергии», телепортируясь по залу.

Эдуард скрежетал зубами и отвечал чёрным огнём. Попутно он шустро летал под потолком, избегая встреч с моей магией. И у него это хорошо получалось. «Взрывы энергии» врезались в потолок, оставляя широкие трещины.

Штукатурка падала на залитый гудящим огнем пол. А тот, как живой, буквально стонал и трещал, дополняя звуки боя, оглашающие горячий воздух, смешавшийся с клубами дыма.

Мне пару раз удалось попасть в крылатую тварь, летающую по горящему залу. Но моя магия была частично нейтрализована пропитанными силой хаоса доспехами Эдуарда и болтающимся на его бычьей шее амулетом с камнем-артефактом.

«Взрывы энергии» остаточной магией лишь пощекотали урода. Но камень в его амулете изрядно поблёк. Он потерял львиную долю заряда, отбив пару моих атак. Ещё одна — и он совсем потухнет, перестанет защищать своего хозяина.

— Тебе не победить меня, заморыш! — яростно выпалил демон, скаля зубы. Он будто убеждал сам себя в этом. — Ответь же перед смертью, откуда у тебя пятый атрибут, ты же владел всего четырьмя⁈

— Выдали за праведную жизнь, — усмехнулся я и провернул довольно интересный трюк, рассчитанный на рефлексы, заложенные в смертных.

Я перенёсся в центр зала, попутно создав за спиной монстра иллюзию себя любимого. И Долматов, конечно же, решил, что настоящий я появился позади него. Логично же атаковать врага именно со спины.

Эдуард резко развернулся и, не став больше беречь запас маны, покрылся «коконом Хаоса». Тот чёрным туманом окутал его с головы до ног, защитив и крылья.

В этот же миг Долматов швырнул в мою иллюзию чёрный огонь. А я поднатужился и выдал друг за другом два «взрыва энергии».

Всё это произошло буквально за пару ударов сердца.

И стоило отметить, что Эдуард, как мне и думалось, действовал на инстинктах. Я же работал, опираясь на опыт. Попутно я отчаянно надеялся, что смертное тело меня не подведёт. Всё-таки через него чуть ли не разом прошла куча маны, требующаяся для двух «взрывов энергии» максимального уровня.