— Чего тебе? — Он постарался смягчить свой голос, но лолное отсутствие опыта общения с детьми сразу выдало себя. Голос прозвучал фальшиво.

— Могу я посмотреть значок старшего группы?

— А почему же нет? — удивился такой щепетильности Тедди, отстегивая бляху. — На, владей пока.

— А разве он ваш?

— Нет. Подойдет Клайд, ему и отдашь. Мне-то он ни к чему.

И, быстро повернувшись, пилот заспешил к своей машине.

Тем временем роботы обстропили обломки вездехода и с грохотом швырнули их в трюм бота. Люк захлопнулся, бот качнулся и, стремительно набирая высоту, исчез в небе.

Путешественники еще некоторое время стояли, глядя ему вслед. И если бы можно было прочитать их мысли, наблюдатель нашел бы в них удивительную схожесть. Ведь на месте покореженного андроида мог оказаться любой из них. Но суть происходящего еще была скрыта от людей. Жертвы только подходили к алтарю, не зная, что они уже стали частью кровавого шоу.

Первым очнулся Штальнагель. Его машина стояла в голове колонны, и теперь ничто не мешало ему создать значительный разрыв. Несмотря на возраст, он легко запрыгнул на подножку и крикнул своему роботу:

— Вперед!

— Эй! Стойте! — закричал Клайд. — Я еще не дал старт!

Но его никто не слушал. Путешественники бросились к своим машинам, натыкаясь друг на друга, толкаясь и крича.

Следом за Штальнагелем с места сорвалась вторая машина. Третья же никак не хотела трогаться. Тедди процедил сквозь зубы какое-то ругательство, крутанул руль и, рискуя опрокинуться, объехал соперника по каменистой осыпи. То же попытались сделать и остальные, но первая же машина опасно наклонилась, и только неподвижно стоящий вездеход не дал ей упасть набок.

В эфире поднялся крик, который безуспешно пытался унять Клайд. Он призывал к порядку и спокойствию, но никто не желал его слушать. Каждый старался так или иначе пропихнуть свою машину вперед.

Движение снова застопорилось. Но и на этот раз ненадолго. Между серо-зеленых тентов замелькала лысина Льва. Свой шикарный парик он где-то потерял и без него стал совершенно неузнаваем. Он подбежал к стоящей машине, открыл переднюю дверь и вспрыгнул внутрь. Через секунду водитель вылетел из двери и покатился в кусты. Вездеход рванул с места так, что другой, которому он служил опорой, едва не перевернулся, но шофер сумел удержать его. И тотчас же вся кавалькада бросилась в погоню за лидерами, которые уже успели скрыться за поворотом.

В придорожных кустах остался лежать никем не замеченный труп с ножом в спине. Выброшенный из машины андроид некоторое время бродил вокруг, пока не наткнулся на него. Программа робота была составлена так, что он обязан был служить хозяину даже после его смерти. Робот встал рядом и замер.

Через полчаса их обнаружили уборщики, следующие за колонной на почтительном расстоянии. Они подобрали тело, а андроида просто отключили и забрали с собой.

— Хотел бы я знать, кто идет вторым, — сказал Тедди. Встречный ветер врывался в кабину, крошил слова и разбрасывал их так, что трудно было понять, о чем идет речь.

— Может, открыть заднюю дверь? — предложил Вилли.

— Зачем? — не понял Тедди.

— Меньше будем похожи на дирижабль.

— По-моему, лучше откинуть тент, — ответил пилот и нажал кнопку на панели.

Тент медленно поднялся и стал убираться, но ветер уперся в него, как в парус, в петлях что-то хрустнуло, и движение прекратилось.

— Зараза! — выругался Тедди. — Надо было сделать это на остановке. Что теперь?

Вилли молча повернулся к упрямому механизму и ударил рукой по ближайшей штанге. Хруст повторился, но ничего не сдвинулось с места. Сержант еще раз нацелился в то же место, но в этот момент машину сильно тряхнуло, и тент сложился сам.

— Я переключил их на слежение. Вы были недовольны их пассивностью.

— Ну так включай! Сейчас уже можно. У них есть отличная возможность для маневра. Давай, давай! И включи мне контрольный канал одного из них. Я сам хочу видеть, как это произойдет.

— Отлично! Великолепно! — Фингер Двадцать Первый даже зааплодировал перед экраном. — Смоделируйте мне этот эпизод!

— Какой прикажете? — Подобострастие в голосе Ефа-на было фальшивым, но миллиардер не заметил этого.

— Конечно же, убийство этого, как его там?

— Он представился как сеньор Лукато.

— Вот именно он-то мне и нужен. Он первый, но я не видел этой сиены. Поэтому расследуйте и смоделируйте мне всю сцену на фантомах.

— Это займет некоторое время, — предупредил робот.

— Не имеет значения! Каковы мерзавцы! Вокруг них плотная сеть систем слежения, и никто не заметил, кто и когда зарезал этого Лукато!

— Да, согласен с вами, сэр! На этот раз мы набрали более сильную команду игроков.

— Там, кажется, у нас есть парочка мафиози?

— Теперь уже один.

— Как это так «один»? Где второй?

— Второго как раз сейчас везут в мусоросжигатель.

— Ого! Я думал, что такие умирают последними.

— Спешу сообщить вам, что жетон старшего группы передан человеку.

— Кому конкретно?

— Товарищу того, у кого он был раньше.

— А что поделывают роботы?

Бахам-младший, а именно так звали мальчика, который, сам того не желая, выпросил значок у Бешеного Тедди, сидел на переднем сиденье вездехода и любовался своим приобретением. Ему было двенадцать лет, а в этом возрасте самое время открывать мир. Ребенком он был неизбалованным, хотя являлся единственным отпрыском довольно состоятельной семьи. Отец держал его в черном теле, желая развить в сыне волю к победе, каковой обладал сам. Родитель считал, что его сын должен пройти через те же испытания, что и он, чтобы стать настоящим мужчиной. Но до сих пор ничего не получалось. Многочисленные лакеи и гувернантки, тайно подсылаемые матерью, в считанные часы благоустраивали любую, самую дикую обстановку, и жизнь Бахама-младшего текла без проблем.

Как уже говорилось, это был худой, бледный подросток с не по возрасту усталым и разочарованным взглядом. Впрочем, он скорее всего притворялся, стараясь быть похожим на взрослых. Его серые глаза постоянно горели любопытством, но, стесняясь, он очень часто прятал их под густыми длинными ресницами. Вытянутое аристократическое лицо, как правило, было безмятежно. Но внимательный взгляд всегда смог бы прочесть все мысли мальчишки на его чистом лобике.

Одет он был дорого, но неброско. Родители знали толк в материях — это был их бизнес. Поэтому Бахам-младший был одет во все крепкое, надежное и, вследствие двух первых обстоятельств, очень дорогое. Цвета он выбирал сам, и поэтому синие джутовые брюки тончайшей выработки прекрасно сочетались с такой же ковбойкой, а дополняли и оттеняли это все ремень из змеиной кожи и такие же полусапожки. Мальчик был одет почти как настоящий ковбой.

Значок он сначала приколол к своей ковбойке, но на этом месте он был плохо виден владельцу. Поэтому он прицепил его на панели приборов и с восторгом разглядывал редкую вещицу.

— Господин Клайд! — позвал мальчик.

— Я вас слушаю, — ответил гид. — Говорите, пожалуйста.

— Могу я потом оставить себе знак старшего группы?

— Простите, а с кем имею честь беседовать?

— Бахам-младший. — Мальчишка машинально поклонился рации.

— У меня в списках нет вашего имени, — после короткой паузы ответил Клайд. — В какой машине вы следуете?

— Наш номер — восемь, — ответил гувернер, сидящий позади.

— Ага! У меня в картотеке вы зарегистрировались как мистер Стейтс, не так ли?

— Да, разумеется.

— А кому вы намерены передать знак?

— Моему подопечному, Бахаму-младшему.

— Я не возражаю. Но на ближайшей стоянке мы все же выберем старшего группы, и знак придется передать ему. Вы согласны?