— Алло? — отвечают на том конце провода. — Алло? Папа, это ты? — спрашивает девушка с американским акцентом.

— Ой! — растерянно лепечу я. Папа жалобно смотрит мне в лицо. — Простите, — говорю я в трубку. — Алло?

— Ой, извините, я увидела код Ирландии и подумала, что это мой папа, — объясняет голос на том конце.

— Ничего страшного, — смущенно говорю я. Папа стоит рядом со мной, молитвенно сложив руки на груди.

— Я бы хотела… — Папа неистово трясет головой, и я замолкаю.

— Билеты на представление? — спрашивает девушка.

Я хмурюсь:

— На какое представление?

— В Королевском оперном театре.

— Простите, кто это? Я что-то запуталась.

Папа закатывает глаза и садится на нижнюю ступеньку лестницы.

— Меня зовут Бэа.

— Бэа. — Я вопросительно смотрю на папу, и он пожимает плечами. — А фамилия?

— А с кем я говорю? — Голос теперь звучит тверже.

— Меня зовут Джойс. Простите, Бэа, думаю, я набрала не тот номер. Вы сказали, что увидели код Ирландии. Я позвонила в Америку?

— Нет, не волнуйтесь. — Обрадованная тем, что на другом конце провода не какой-нибудь злоумышленник, она снова говорит дружелюбным тоном. — Вы позвонили в Лондон, — объясняет она. — Я увидела ирландский номер и подумала, что это мой папа. Он летит сегодня вечером обратно, чтобы успеть на мое завтрашнее выступление, и я беспокоилась, потому что я пока еще студентка, а это такое важное событие, и я подумала, что он… Простите, я совершенно не понимаю, зачем я вам все это рассказываю, но я так нервничаю! — Она смеется и делает глубокий вдох. — Формально это папин номер, по которому он может экстренно со мной связаться.

— Забавно, я тоже набрала номер экстренного вызова: хотела позвонить доктору своего отца, — еле слышно признаюсь я.

Мы обе смеемся.

— Бывает же такое! — говорит она.

— Бэа, ваш голос мне кажется знакомым. Мы с вами раньше не встречались?

— Не думаю. Я никого не знаю в Ирландии, кроме папы, а он мужчина и американец, так что, если только вы не мой папа, пытающийся пошутить…

— Нет-нет, я не пытаюсь… — Я чувствую слабость в коленях. — Простите за дурацкий вопрос, но вы, случайно, не блондинка?

Папа опускает голову на руки, и я слышу, как он стонет.

— Ага! А что, это даже по голосу можно определить? Наверное, в этом нет ничего хорошего! — смеется она.

У меня перехватывает горло — надо скорее заканчивать разговор.

— Просто глупая догадка, — с трудом выдавливаю я. — Правильная догадка, — с любопытством отмечает она. — Что ж, я надеюсь, что у вас все в порядке. Вы сказали, что набирали номер экстренного вызова врача?

— Да, но мы уже справились, спасибо. Папа успокоился и сияет улыбкой. Бэа смеется:

— Что ж, все это странно, но не страшно. Мне пора. Приятно было поболтать, Джойс.

— И мне тоже, Бэа. Удачи на завтрашней балетной премьере.

— Как мило с вашей стороны! Спасибо.

Мы прощаемся, и дрожащей рукой я кладу трубку на место.

— Дурочка, ты что, только что позвонила в Штаты? — Папа надевает очки и нажимает кнопку на телефоне. — Джозеф, который живет дальше по улице, показал мне, как посмотреть список вызовов, когда начались те непонятные звонки. Можно увидеть, кто звонил тебе и кому ты сам звонил — тоже. Выяснилось, что мне звонила Фрэн, она пыталась освоить мобильник, который внуки подарили ей на последнее Рождество. Она так и не научилась по нему разговаривать, только будила несколько раз ночью, прямо напугала! Вот, смотри, этот номер. Первые цифры ноль-ноль-сорок четыре. Где это?

— Это код Лондона.

— Зачем ты вообще стала звонить? Пыталась обмануть меня? Господи, одного этого было достаточно, чтобы у меня случился сердечный приступ.

— Прости, папа. — Чувствуя, что меня начинает трясти, я сажусь на нижнюю ступеньку. — Не знаю, откуда я взяла этот номер.

— Ну, для меня-то это оказалось хорошим уроком, — неискренне говорит он. — Я больше никогда не буду курить. Нет, ваша честь! Дай мне эти сигареты, я их выброшу.

Плохо соображая, что делаю, я протягиваю руку. Папа выхватывает у меня сигареты и засовывает пачку глубоко в карман брюк.

— Надеюсь, ты заплатишь за этот звонок, потому что моей пенсии может не хватить. — Он смотрит на меня, прищурившись. — Что это с тобой?

— Я еду в Лондон.

— Что?! — Его глаза чуть не выпрыгивают из орбит. — Господь всемогущий, Грейси, с тобой не соскучишься!

— Я должна найти ответы на… кое-какие вопросы. Я должна поехать в Лондон. Поехали со мной, — убеждаю я папу, поднимаясь со ступеньки и делая шаг ему навстречу.

Папа начинает отступать назад, одной рукой надежно прикрывая карман с сигаретами.

— Я не могу поехать, — нервно говорит он.

— Почему?

— Потому что я никогда в жизни не уезжал отсюда!

— Вот и еще одна причина поехать сейчас, — изо всех сил уговариваю его я. — Если ты и впредь, собираешься курить, то лучше уж увидеть что-нибудь за пределами Ирландии, перед тем как сигареты отправят тебя на тот свет.

— Знаешь, Джойс, а ведь существуют специальные телефоны, по которым я могу позвонить в какой-нибудь там комитет социальной защиты и рассказать, как ты со мной разговариваешь. Думаешь, я не слышал обо всех этих жестокостях, которые проявляют дети по отношению к своим пожилым родителям?

— Не изображай из себя жертву, ты же знаешь, что я о тебе забочусь. Поехали со мной в Лондон, папа. Пожалуйста.

— Но… — Он продолжает отступать, выпучив глаза. — Но я не могу пропустить клуб по понедельникам!

— Мы поедем завтра утром и вернемся до понедельника, обещаю.

— Но у меня нет загранпаспорта.

— Он не нужен. Достаточно удостоверения личности с фотографией.

Теперь мы подходим к кухне.

— Но нам негде остановиться. — Папа пытается проскользнуть в дверной проем и спрятаться от меня.

— Мы закажем места в гостинице.

— Это слишком дорого.

— Возьмем один номер на двоих.

— Но я не знаю, где что в Лондоне находится.

— Я хорошо знаю Лондон, я там много раз бывала.

— Но… — Папа натыкается на кухонный стол и вынужден остановиться. На его лице написан страх. — Но я никогда не летал на самолете.

— В этом нет ничего сложного. Скорее всего, ты прекрасно проведешь время. А я буду рядом, буду разговаривать с тобой во время всего полета.

Выражение неуверенности не покидает его лица.

— Ну, что еще тебя волнует? — ласково спрашиваю я.

— Что мне взять с собой? Что мне там понадобится? Твоя мама обычно собирала меня в дорогу.

— Я помогу тебе собраться. — Я улыбаюсь, входя в азарт. — Это будет так весело — мы с тобой на нашем первом отдыхе за границей!

Папино лицо озаряется энтузиазмом, но он быстро исчезает.

— Нет, я не поеду, — хмуро говорит он. — Я не умею плавать. Если самолет упадет, я не сумею выплыть. Не хочу лететь над морем. Давай полетим куда-нибудь еще, но не над морем.

— Папа, мы живем на острове. Куда бы мы ни решили отправиться, нам придется лететь над морем. А на борту есть спасательные жилеты.

— Правда?

— Да, с тобой все будет в порядке, — уверяю я его. — Стюардессы покажут тебе, что делать в чрезвычайном положении, но, поверь мне, до него дело не дойдет. Я летала много раз и, как видишь, жива-здорова. Ты отлично проведешь время. И только представь себе, сколько всего ты сможешь рассказать друзьям в клубе по понедельникам! Они не поверят своим ушам и захотят весь день слушать только твои истории.

Папины губы медленно раздвигаются в улыбке, и он уступает:

— Болтуну Доналу наконец-то придется заткнуться и послушать историю поинтереснее, чем его байки! Да, думаю, Мэгги сможет найти время в моем расписании.

Папа, Фрэн ждет на улице, нам пора! — Подожди, дорогая, мне необходимо убедиться в том, что все в порядке.

— Все отлично, — уверяю я его. — Ты уже пять раз проверял.

— Лишний раз проверить никогда не помешает. То и дело слышишь истории о неисправно работающих телевизорах, взрывающихся тостерах и прочем. Люди возвращаются из отпуска, глядь, а вместо их дома — горстка тлеющих угольков. — Он в который раз проверяет кухонные выключатели и розетки.