Так и появились асхалуты, хотя версия Кэстирона привлекательней, но, увы, в реальной жизни политика делается не из-за романтических побуждений. А вот потом оказалось, что с новым живым приспособлением много не навоюешь. Гибель асхалутов приводила, если и не к мгновенной смерти драконов, то к эмоциональному срыву точно. В попытке смягчить откат асхалутов привязали к гроннам, но привязка, хоть и улучшила ситуацию, особо не помогла драконам избежать боли от потери младшего брата. По сути дела драконы сами себя поймали в ловушку. Асхалуты стали одновременно их силой и слабостью. Использовать младших братьев в военных действиях сочти нерациональным. Но и отказаться от кровных братьев не смогли. Что-то всё-таки было правдивого в словах Кэстирона про одиночество. Драконы так и не стали завоевателями мира, что и к лучшему. Пусть все будет в равновесии.

Риль встала, присела на краешек кровати. Взяла за руку дракона. Бррр, ледяная. Всмотрелась в бледное лицо Ластиррана. Жалость осторожно вошла в сердце, принося щемящую боль. Да, весело. Она его за муки полюбила, а он… А вот он её навряд ли полюбит за жалость к себе. Драконы уважают только силу. Не важно — физическую, силу духа или упрямство. Похоже, вот за последнее её здесь и ценят. Н-да, что одному — недостаток, для другого — достоинство. Разность культур, бракованный портал.

Она потерла переносицу. Привычка, доставшаяся ей от отца. Тот всегда так делал перед принятием трудного решения. Но, похоже, Риль это не помогло, решение не приходило. Вот странно, когда целитель спрашивал её согласие на ритуал — даже ни одного сомнения не возникло. Спасти жизнь, вернуть долг — все было правильным и осознанным. Ещё бы вернуть долги двум братьям, и можно смело плевать на соглашение, вернуться домой и пусть разбираются с магом-похитителем сами. Да, мечтать не вредно. Видела она уже, как они разбираются. Только и могут, что советы устраивать. А от войны дома не спрячешься. Она — госпожа вездесущая. От неё не удрать и не скрыться.

Риль прикрыла глаза, сосредоточилась и попробовала поискать ответ в сердце. Сердце упорно отнекивалось, сваливая ответственность на разум. Тот отделался лишь одним словом — дура! И в красках обрисовал ей роль домашнего животного. Картина собственной персоны, сидящей у ног Ластиррана и с обожанием ловящей каждое его слово — жестоко, но действенно. Риль тут же захотелось добить эту чешуйчатую заразу. Чего уж дальше мучиться? Итак, с его темпераментом долго не проживет. Поперся в ловушку, как слепая курица в кастрюлю с кипятком. Нет, чтобы её подождать, проверить. Хотя, она тоже хороша. Влетела, не глядя, даже сканировать дом не удосужилась. А могла бы. Правда, это ничего бы не изменило. Ловушку такого уровня обезвредить ей не по силам. И металась бы, обезумев, около дома, пока дракон сгорал заживо.

Но, прошлое в прошлом. А у неё впереди непонятное будущее в роли асхалута. Что там сказал Зарран про эмоциональную зависимость. Если она неизбежна, значит надо сваливать, пока ещё не поздно. Или? Сердце радостно екнуло, а здравый смысл привычно буркнул — дура! А вот воображение живо припомнило поцелуй и жаркие объятия. Кровь прилила к щекам. И когда эта чешуйчатая ящерица успела поселиться в её сердце? А сердце — предатель, не могло шепнуть раньше, что ей стоит держаться от дракона подальше.

Риль вздохнула, потерла переносицу. Задача ясна — её чувства, это её чувства, и они не станут достоянием этого прохвоста. Хватит уже того, что последнее время он читал её, как открытую книгу, зараза. А она — наивность, поверила — «твое лицо так эмоционально, мне не нужен ваш язык, чтобы понять произошедшее», а вот то, что она часть времени к нему, хм, тылом стояла, до её недоразвитых мозгов не дошло! Этот долг ещё потребует своего возврата. И так просто дракон не отделается. Хватит, наигрался. Теперь её очередь.

Она станет асхалутом, как и обещала, но большего от неё пусть не требуют. Щиты прекрасно справятся с задачей сделать связь номинальной. Да, быть на связи удобно, но открываться перед тем, кто использовал её в темную, она не собирается, как и доверять. О, Риль не сомневалась, что Ласти найдет тысячу оправданий своёму поступку, да только потерять доверие легко, а вот вернуть его обратно…Хватит, наивной дурочкой быть надоело. А сердце, а сердце пусть помолчит, поболит, но это пройдет. Время все лечит.

Заррану легко сказать — не бойся. Он, может эти ритуалы десятками проводит, а она даже не знает, что ей предстоит и как потом жить. А собственно, что остается? Надеяться на щиты и на то, что скоро она окажется далеко отсюда. Так далеко, что присутствие в голове одного вредного дракона будет восприниматься, как легкая тень? Вот только гронна Риль возьмет с собой. Ей ведь полагается своя птичка. Кто-то мечтал о собственном крылатом транспортном средстве? Бойтесь желаний, ибо они иногда выполняются. Пусть не дракон, но очень милый птах. И возить в академию он её сможет. Риль задумалась, прикидываю, куда поселить ожидающегося питомца и чем его кормить. Такие громадины точно не семечками питаются.

От мыслей её отвлекли вернувшиеся Зарран с Кэстироном. Первый все так же излучал полное довольствие жизнью, а вот второй почему-то хмурился и нервно поглядывал на Риль.

Убедившись, что девушка не передумала, оба приступили к ритуалу. То асхалут, то дракон начинали речитативом читать какие-то тексты, естественно на драконьем, и естественно Риль ничего в них не понимала. Как пояснил перед обрядом Зарран, раньше кровники и сами могли его проводить, но Совет, для пущего контроля, постановил обязательное присутствие двоих свидетелей — асхалута и дракона, для гарантии соблюдения всех правил. Главное, из которых, было добровольное согласие.

В комнате попеременно то холодало, то теплело. Недоговаривал Зарран, ох, не договаривал, когда утверждал, что маги не становятся асхалутами. Так-то оно так. А вот наоборот — вполне. Иначе, как объяснить творимое сейчас в комнате. Или магические способности асхалуты проявляют только в связке со своим кровным братом? Риль перешла на магическое зрение. Так и есть. Между Зарраном и Кэстироном протянулись нити, частью красные, частью белые. Их было много, и интенсивность свечения лишь нарастала. Так вот чьим младшим братом является Зарран! Ну, а кто другой ещё мог так нагло себя вести с драконом?

Размышления прервало холодное лезвие ножа, вспарывающее кожу на запястье. Горячая кровь хлынула в поставленную чашу. Риль лишь удивилась, что кровь все же горячая, после того холода, что ей довелось пережить.

Теперь они поменялись местами, и дракон пил её кровь, чтобы выжить.

В зале таверны было людно, и вернувшаяся троица магов поспешила наверх с докладом. Но с делами решили не торопиться — сначала ужин, потом разговоры.

— Коррин, ты, главное, не волнуйся, — начал Ригли, нервно косясь в его сторону, — он все равно уже мертв, да и тех двоих его ублюдков по-тихому удавили.

— Что? Он? С ней? Сделал? — мигом сделал правильные выводы маг, бледнея от гнева.

— Э-э-э, — замешкал с ответом Ригли, осторожно подбирая слова, — понимаешь, они нашли твою сестру на корабле темных. Есть у них такая легенда, вполне реальная кстати. Ну, и решили, что девочка из их числа, то есть темная.

— Как темная? — удивился Тарк, — У них, что братья совсем свою работу не знают?

— Дело не чистое, — вздохнул Стик, — был один, да очень удачно его вывели из игры.

— Дальше, — потребовал Коррин.

— Дальше, дальше совсем грустно. Риль каким-то образом сдала им местонахождение похищенной принцессы. Кстати, ничего такая, милая, благодарность передавала. Да только гниль та высокородная взбесилась и потребовала вынести приговор немедленно. А для темных приговор один — смерть. Причем, эти идиоты верят, что пытки перед смертью могут очистить темную душу. Драконы её из темницы и вытащили. Полагаю, дело было плохо, что они решились напоить её своею кровью. Вот, собственно и все.

— Говоришь, он уже мертв? — нехорошо прищурился Коррин.