А ведь утро начиналось так безобидно. Будить её никто не стал, и девушка, выспавшись, спокойно позавтракала в гордом одиночестве. А вот затем… затем её выловила эта парочка: Зарран с Кэстироном, лица у обоих серьезные — дальше некуда. Пять минут на переодевание, ещё трехминутный переход по коридорам цитадели, и она стоит на каком-то горном плато.
Жутко пустынное место, вокруг только камень. Пронизывающий ветер уютности этому месту явно не добавляет. А под не менее пронизывающими взглядами мужчин хотелось съежиться и срочно посереть под цвет окружающих камней. Когда они, переглянувшись, разошлись в стороны — Риль успела только мысленно попрощаться с семьей, одновременно с нарастающей паникой, выставить все свои щиты. Маловато, конечно. Ох, сейчас ей будут мстить и за полигон, и за дворик, а мало ли ещё за что … Портал поймешь, что в этих драконьих и асхалутовских мозгах творится!
Ну как, скажите, пожалуйста, устоять на месте, когда на тебя несется нечто красное, рассыпая искры на метр вокруг. И не догадаешься, в полную силу бьют или обманку кидают. Риль металась, чувствуя себя единственной мишенью в призовом тире. Эти стрелки, чтоб их собственным заклинанием накрыло, промазав пару раз, начали одновременно по ней работать. От одного заклинания она уклонилась, второе получила вбок — не успела уйти с линии атаки. Чёрный сгусток щит не пробил, но энергии пожрал, как дракон после трехдневной голодовки.
Зато Риль смогла, наконец, рассмотреть, как работают с магией драконы. Никаких построений, сложных конструкций — все просто и в то же время непонятно. Кэсти зачерпывал силу прямо из своего источника, трансформировал её в нужное состояние и активировал. По цветам сгустки соответствовали принятым у магов: красный — огонь, синий — вода и лед, белый — воздух и т. д. Нити тоже были, но работали они, похоже, только по прямому назначению — привязать, удержать, поднять в воздух нужный предмет.
Риль зашипела — холод замораживающего заклинания обжег руку. Все, кирдык щиту. Если сейчас её решат атаковать, выход один — сбивать заклинания собственными. Не безопасно, конечно, но что делать — жить-то хочется. Кэсти поднял руку: «Все, на сегодня достаточно. И так почти весь резерв на тебя потратил. Молодец, хорошие щиты научилась ставить».
— Если учесть, что почти от половины она уклонилась, — усмехнулся Зарран, — то за эту вертлявую мелочь я могу быть спокойным. Главное — на гонках не зевай, и по сторонам смотри, — посоветовал асхалут, подходя ближе.
Риль подумала и решила на мелочь не обижаться. А потом и вовсе простила насмешника. Асхалут зашел к ней после обеда и принес подарок, да какой! чёрный, блестящий комбинезон облегал тело, как вторая кожа. На самом деле, он и был сделан из кожи, из кожи дракона. Драконы, как объяснил асхалут, линяют два раза в жизни. Первый — когда меняют детскую мягкую чешую на твердую взрослую, и второй — будучи взрослыми. «Кризис среднего возраста. Люди седеть начинают, а эти линяют», — хихикнула про себя Риль. Драконья чешуя на рынке стоила баснословных денег, продавали её только асхалуты, целиком владея монополией на данный продукт.
Вот такой милый, подогнанный по её фигуре, костюм стоил, как целый замок. Чешуя была не просто красивой, нет, лучшей защиты на свете не существовало. И главное — костюм практически ничего не весил, по сравнению с железными доспехами, а защищал в разы надежней.
«К любой защите или к оружию надо привыкнуть», — говорил её отец, поэтому на ранний ужин Риль отправилась в обновке.
При её появлении Ласти замер, закашлялся, потом сдавленно просипел: «Она никуда в этом не пойдет!»
Кэстирон бросил обвиняющий взгляд на Заррана, тот состроил невинную рожицу. Дракон вздохнул, но приступил к уговорам брата: «Ты же знаешь, это стандартный костюм асхалута для гонок».
— Мужской, но не женский! — продолжал упорствовать Ласти, буравя застывшую в дверях девушку пристальным взглядом. Под этим взглядом внутри Риль словно зажгли огонь, а сердце… сердце ушло в шальной забег.
Костюм может и не женский, но сидел он на девушке изумительно, подчеркивая то, что надо. Драконам, правда, не удалось ещё откормить Риль после инициации, но нужные выпуклости имелись в наличии. Спутать с мужчиной в этом наряде её было невозможно.
— Вот, сам и летай в платье, а я полечу только в этом!
То, что случилось дальше, Риль объяснить могла только одним — дурным влиянием отдельных чешуйчатых рептилий. Девушка гордо подняла голову, легким движением поправила волосы и, с вызовом глядя прямо в бушующее пламя в глазах Ластиррана, направилась к столу, плавно покачивая бедрами.
— Дзынь, — жалобно прозвенел бокал, скатившись по столу и упав на пол. Риль с усмешкой наклонилась, изобразила чувственный прогиб в пояснице, подняла упавший бокал. Сбоку зарычали, грохнул отброшенный стул, и Ласти выскочил вон из комнаты.
Под одним укоризненным и вторым насмешливым взглядами Риль смешалась. Очнувшийся от ступора мозг только выдохнул: «Ну, ты даешь, хозяйка!» Сердце стыдливо заныкалось где-то в глубине грудной клетки, делая вид, что оно тут не причем.
В отсутствие блюстителя её внешнего вида, обсуждение наряда для завтрашней гонки пошло продуктивнее. Зарран настаивал на костюме асхалута: «Без него на гонку не отпущу! И пусть некоторые свои эмоции лучше контролируют! А девочке лишняя защита не помешает, да и обтекание опять же у него идеальное». Во время полёта любой полощущийся за спиной плащ лишь съедает скорость. Кэсти, встав на сторону брата, предлагал одеть все же что-нибудь на Риль, иначе гонки норовили войти в историю, как самые кровавые. «Они же все побьются, заглядываясь на, гм, твой костюм», — выложил свой главный аргумент целитель.
В итоге, сошлись на чёрной рубашке с широким поясом, одетой поверх костюма и закрывающей попу, но не слишком широкую, чтобы не парусило ветром.
Появившееся над горизонтом солнце удивленно протерло сонные очи. Странные людишки и ещё более странные крылатые рептилии обычно просыпались далеко после первого луча, но сегодня… Сегодня, не смотря на ранний час, на этом каменном отрезке суши было многолюдно и многодраконно. В сером, едва начинающим светлеть небе кружили сотни темных силуэтов. Драконы, драконы и снова драконы. Молодежь носилась, норовя, поймать друг дружку за хвост, взрослые степенно махали крыльями, приветственно кивая друзьям и пренебрежительно недругам. Над трассой суматошно метались с десяток магов. То там, то тут вспыхивали порталы — шли последние приготовления перед стартом.
На небольшом пустынном островке — конечной точке гонки было настоящее столпотворение. Драконы и асхалуты все прибывали и прибывали. Над участком, выделенным под порталы, висело сплошное зарево. Зрители торопились занять лучшие места у экранов. Над трассой могли находиться лишь наблюдатели, они и будут транслировать гонку на специальные экраны с помощью ментальной привязки.
Риль поправила шапочку и шагнула вслед за Ласти в портал. Участникам, а их было ровно двадцать три, отгородили специальную площадку. Кто-то уже восседал на драконе, кто-то общался, кто-то в горделивой позе изображал центр мира. Их появление не осталось незамеченным. Более того, его ждали с нетерпением. Одно то, что в гонке будет участвовать младший Гнезда Лэтриксоров, делало её интригующей. Ещё более интригующей была новость о недавно обретенном асхалуте Ластиррана. Ходили слухи, что асхалут — женщина. Неслыханность — так дерзко нарушить закон! И куда только смотрит этот якобы глава младших братьев? Кое-кто из собравшихся мог подтвердить данный слух, более того, назвать имя новичка. Ещё меньше среди них было тех, кто знал, что новая асхалут не просто женщина, но ещё и маг.
Под любопытными взглядами Риль стало не по себе. Хорошо, что Ласти крепко держал её за руку. Девушке только и оставалось, что переставлять ноги. Дракон шел с такой несокрушимой уверенностью, как будто они уже всех победили. Риль искоса взглянула на него — на лице полное осознание собственного достоинства, державная посадка головы, величавый, наполненный хищной грацией, шаг — король, да и только. Хотя, нет. Вспомнила того королька, что в темницу упек — её дракон гораздо лучше. Риль сама и не заметила, как начала называть Ласти своим драконом, слава Создателю, пока только мысленно. Но с этим она разберется потом, сейчас таким мыслям место в самом укромном уголке сознания, прикрытыми щитом понадежней.
