Глава девочки заблестели от восторга.

Наконец и Катрин со своими дочками приблизилась, чтобы поприветствовать супруга. Прошло еще немного времени, и все переместились ближе к камину.

-    А я, между прочим, припас подарки, для прекрасных обитательниц этого дома. - весело заявил купец.

Девочки переглянулись, их разбирало любопытство.

Теодорий достал из сумки большую куклу, в богатом платье, и Агата восторженно ахнула. Когда купец вручил девочке подарок, та крепко прижала куклу к груди, видно было, что эта игрушка будет окружена не меньшей заботой, чем любимая Яся.

Затем, свой подарок получила Эйрика. Она сказала короткое «спасибо», и недоуменно покрутила в руках такую же куклу, но в другом платье. Лучше бы Теодорий привез меч, или лук со стрелами - с тоской подумала она. Но под строгим взглядом матери продолжала держать в руках куклу.

Кукла Селины была в нежно голубом платье, но с таким же лицом, что и предыдущие две. По лицу девочки было не понятно, нравится ли ей подарок, но она обняла отца, и прижала к себе куклу.

Когда купец повернулся к Катрин, та, с каким-то весельем подумала, что ее ожидает четвертая кукла, но нет. Ей достались массивные серьги, из тех, что носят обычно носят пожилые дамы, однако она тоже очень тепло поблагодарила мужа. В конце концов, часто ли ему доводилось выбирать подарки для кого либо, кроме родной дочери?

Вечер прошел сумбурно, забытая книжка так и осталась лежать у камина. И хотя Селина все время поглядывала на нее, к чтению так и не вернулись. А ведь так хотелось узнать, сможет ли принц спасти возлюбленную!

***

-    Говорю, вам, господин, она измывается над девочкой. - бубнила кухарка, - И шагу не дает той спокойно ступить. Все воспитывает, указывает. Позвольте мне забрать Селину, и переселиться в небольшой домик, чтобы жить по-прежнему.

-    Марта, - резко отозвался купец, отрываясь от бумаг, - Катрин замечательно относится к девочке. Ты лучше скажи мне, почему за все эти годы ты не разу не догадалась заказать Селине новое платье, или не сказала, что ей нужны учителя?

-    Да к чему ей, бедняжке, эти наряды? Меньше чужих взглядов - спокойнее проживет. И грамота женщине не к чему, вот я ее стряпать научила, шить, стирать, - это любой пригодится, в отличие от всяких книжек с глупостями!

-    Я не желаю больше об этом говорить, - сухо отрезал Теодорий, - Катрин - моя жена, и теперь она хозяйка в доме. Не перечь ей, пусть она занимается воспитанием девочки. И больше не будем об этом.

Марта покинула кабинет хозяина, и в мрачном расположении духа вернулась на кухню. Приворожила его эта ведьма что ли? Да она как заявилась, так с первой минуты свои порядки наводит. Слуг наняла, деньги тратит без меры. К чему девчонкам по несколько платьев? Двух достаточно, и стирают их пусть своими ручками. А эта блажь с книгами? Нравится ей своих барышень морить учебой, так пусть изгаляется, но чего к падчерице то лезет? Мачеха, она и есть мачеха, и настоящей матерью не станет. А она, Марта, видит эту ледь насквозь.

Кухарка со всей силой наминала тесто, вымещая на нем бессильную злость. Кабы не Селина, то в тот же день расчет бы взяла, и отправилась бы жить поживать в деревеньку. Но купец дочь так не отпустит, а оставлять свою воспитанницу с этими фуриями она не намерена. Вот так - не намерена!

И женщина припечатала кулаком упругое тесто. Еще посмотрим, кто кого.

Лучи солнца медленно ползли по стене, подбираясь все ближе к окну. Впервые за много дней небо обещало быть чистым, а день теплым. Весна постепенно вступала в свои права. Наступала уже четвертая весна, которую Катрин встречала в качестве леди Браст.

За это время Эйрика и Селина успели сравняться ростом, и Агата все так же выглядела на их фоне малышкой. Для самой Катрин время летело незаметно. В заботах по хозяйству и в домашних уроках, дни пролетали так быстро, что им просто терялся счет. У них с Теодорием не было общих детей, чему женщина в глубине души была рада. Муж, появлявшийся только на пару месяцев в зимний сезон, не принимал никакого участия ни в воспитании девочек, ни в решении хозяйственных вопросов. Он горячо одобрял любые решения своей жены, и вскоре она перестала пытаться вовлечь его в какие-либо дела.

Купцу льстило, что его жена настоящая благородная дама, его родная дочь в глазах общества больше не считалась дурочкой, напротив, Катрин всерьез считала, что Селине, через несколько лет, нужно подыскивать жениха, и пора бы задуматься о размере приданного. Теодорий мог заниматься делом всей жизни - торговлей, а денег на все хватит, тем более супруга вела хозяйство твердой рукой, и тратила гораздо меньше, чем он зарабатывал.

Жизнь была размеренной, скучной, и правильной. Такой она и должна была быть, по меркам местного общества.

***

-    Эйрика, ну пожалуйста, ну последний раз, - упрашивала восьмилетняя Агата, волоча за собой куклу в голубом платье.

-    Ты уже не маленькая, сколько можно играть в куклы! - раздраженно ответила девочка, жалея, что не успела улизнуть на чердак.

-    Но я сама не успею, до завтрака, - младшая обиженно надула губки.

-    Давай я тебе помогу, - Селина вышла из своей спальни, на ходу заканчивая заплетать косу. - Заплести кукол?

-    Да! И одеть их, а то я не успеваю, а мама будет сердиться, если я снова опоздаю к завтраку. - Агата улыбнулась девушке, - Селина, ты самая лучшая! Не то, что некоторые.

Эйрика, заложив руки за спину, направилась в сторону библиотеки, все эти игры в дочки- матери раздражали до боли в зубах. Так же, как и приличия, манеры, правильный тон, - от подобных нравоучений хотелось кричать. Она живой человек! Не кукла!

Селина и Агата могут сколько угодно играть в благородных дам, но они совсем не леди, особенно сводная сестра. Платье в оборках, а ведет себя порой, как служанка, все пытается помочь, даже когда ее помощь совсем не нужна. Даже милая Нитта, как-то резко повзрослела, и стала чужой. Кажется, она ни о чем теперь не думает, кроме маминых поручений, и Томми своего, наверное, забыла.

Эйрика забралась по лестнице, и плотно притворила за собой дверь. Здесь, на чердаке хранились ее самые главные сокровища: книги о воинах, маленький нож, длиной в ладонь, и компас, который удалось выпросить у отчима.

Но самое главное сокровище всегда было при ней. Зуб древнего волка, на крепком шнурке. Где-то далеко у нее есть друг Рикард, и когда она вырастет, то найдет его, и он научит ее сражаться на мечах, стрелять из лука, и ездить верхом. Он же сам тогда сказал, что даже маленькая девочка может вырасти воином.

Девочка обняла коленки, и положила голову на угол сундука. Когда это еще будет... А, сейчас ей очень и очень одиноко.

***

-    Леди Браст...

-    Нитта?

Катрин повернулась к девушке, и мысленно вздохнула. Нитта была толковой помощницей, сообразительной, умной, но так хотелось побыть сейчас в полном одиночестве. Чем дольше супруг самоустранялся от хозяйственных дел, тем больше забот сваливалось на Катрин. Иногда она с грустью вспоминала те времена, когда они жили с девочками в маленьком доме, берегли каждую копейку, но зато были ближе друг к другу.

-    Я перебрала вещи с прошлой весны, Эйрике снова нужны новые платья на выход, и домашние тоже. Те что есть, уже едва прикрывают щиколотки. Леди Селина случайно прислонилась юбкой к камину... Она хочет заштопать, и продолжить ходить так, но ведь неприлично же, поэтому ей тоже следует пошить запасное домашнее платье.

У Агаты все в порядке с гардеробом, но туфельки скоро будут малы, и еще, в ее спальне за зиму посохла оконная рама.

Марта говорит, что нужно заказать крупы, а то они уже на исходе.

Катрин кивнула.

-    Спасибо, Нитта, я без тебя, как без рук.

Девушка поклонилась, сдерживая улыбку. Для нее леди Катрин была сродни божеству, добрая, внимательная, всегда знает, как поступить, читать научила, платит золотой, каждый месяц. При каждой похвале, девушка росла в своих глазах, и готова была из кожи вон вылезти, чтобы госпожа была довольна.