— Ладно, мы это сделаем, — ответил Линдсей, переглянувшись с Чандлером.

— Что, ****ь?! Я не расслышал! Вы сделаете эту работу за 48 часов?

— Да, сэр, — выдавил из себя лидер дивизиона «White-Water».

— Да, сэр, — подтвердил его британский коллега.

— Хорошо, — сказал полковник и, направляясь к своему джипу, бросил через плечо. — И, обновите осевую разметку на полосе. Она тусклая, а должна быть ярко-белая, ясно?

По дороге из Санд-Лагуна в аэропорт Кассиди, полковник набрал на сотовом телефоне короткий служебный номер и, не утруждая себя приветствиями, буркнул:

— Лейтенант Макфи, через полчаса зайдите ко мне, ясно?

— Да, сэр, — дисциплинированно ответил Филипп Макфи, а уже после завершения этого предельно-короткого телефонного разговора добавил, — …долбанный придурок.

— Это был Браун? — безошибочно определил Натан Джонсон.

— Да, — Макфи, с тихим вздохом, посмотрел на следы пикника, потом перевел взгляд на линию океанского прибоя, и увидел кокосовый орех, — …Вот, здорово! Он на берегу!

— Кто — он? — удивленно спросил рядовой.

— Кокосовый орех. Видишь, Натан, его выбросило волнами.

— Вижу. И что?

— Так, — лейтенант улыбнулся и пожал плечами, — Хорошая примета.

7 декабря. Вануату.

Эрроманго. Северный берег. Ута-Сеттл.

Донован О'Хара, он же магистр Ахоро, 38 лет, лидер клуба реконструкторов Tiki, забыл, что 10 лет назад его книга «Tiki-foa: Наша земля — это море», опубликованная в сети, в судебном порядке объявлена экстремистской и запрещенной к распространению на территории Австралийского союза. Ему напомнили о юбилее в 8:30 утра. А он-то еще думал: почему вчера вечером к нему инициативно заглянули в гости все пять vahine-te-ariki, устроили легкую оргию, и остались на ночь. А теперь, утром, они разбудили его музыкальными воплями под барабанный бой, и общими усилиями выбросили в море с балкончика его собственного «королевского» коттеджа — fare-te-ariki. У королей нет приватной жизни, поскольку они (короли) — люди публичные по определению.

«Вообще-то, — подумал Ахоро, — выбираясь на пляж после этого внезапного утреннего морского купания, — я сам виноват, что записал в реконструкции „Paruu-i-hoe“ (Законе Весла, прочтенном ariki-roa Мауна-Оро на узорах панциря большой морской черепахи) правило о женах короля: „Pae faahine atira o te fare-ariki, аro tavinihine ariki rave i o miti“. Иначе говоря: „В доме короля должно быть пять жен, и еще одна жена за морем“. Вот результат. В обычае у морских королей Полинезии была примерно такая фишка, но не обязательно было ее реконструировать. А реконструировал — так не обижайся».

Строго говоря, Ахоро (австралийский ирландец по происхождению) не должен был бы оказаться ariki Эрроманго, но, авторитет в клубе и океанийское имя (анаграмма своей ирландской фамилии) сыграли с магистром такую шутку. Кто бы мог подумать дюжину лет назад, что так обернется реконструкция Tiki. Сперва популярность на обоих берегах океана в кругах продвинутой молодежи, безработной по причине рецессии. А теперь логика событий привела Ахоро в стан лидеров Алюминиевой революции, потому что Великая Хартия оказалась сплетена с идеей Tiki-foa. И никуда от этого не уйти.

«Ладно, — подумал Ахоро, уже заходя в дом, — хрен ли рефлексировать? В роду О'Хара никогда никто не прятался от проблем. Нашел на жопу приключений — буду решать».

— Хэй, ariki! — раздался женский голос с кухни, — ты ведь любишь английские завтраки! Колбаса с яичницей, фасоль, бекон и горчица, зажаренные, как попало! E-oe?

— Мм… Честно говоря, Фоккер, я не любитель этой викторианской классики.

— Не беда, — донесся ответ, — ты тогда попробуй это полюбить, потому что я уже начала готовить английский завтрак, и делать что-то другое мне лень. Кстати, меня на сегодня выбрали путем жеребьевки на роль, типа, домашней хозяйки, ты догадался, по ходу.

— Ага, — подтвердил он, — ладно, пусть будет английский завтрак. Только Фоккер, я тебя умоляю: свари большой кофейник крепкого кофе.

— Aita pe-a, — ответила Фоккер, — будет тебе реально много реально крепкого кофе.

Фоккер, типичная австралийка без комплексов, 30-летняя уроженка северо-восточного Квинсленда, получила прозвище за присказку: «Не может быть самолета красивее, чем триплан Fokker, на котором летал красный барон фон Рихтсгофен». Теперь Фоккер авиа-инструктор Народного флота. Но, сегодня она «типа, домашняя хозяйка».

— Хэй, Ахоро, дайджест новостей по актуальной теме смотреть будем? Или как?

— По которой теме? — спросил он, усаживаясь на циновку за низкий столик, и любуясь исключительно прямой спиной Фоккер, плавно переходящей сверху в изящную шею, а снизу в не менее изящную попу, частично скрытую набедренной повязкой лава-лава.

— Актуальная тема у нас война, по ходу, — пояснила она, манипулируя сковородкой.

— Буду, хрен ли делать, — сказал магистр реконструкторов Tiki.

— Тогда, — сказала Фоккер, — ткни кнопку на пульте, и включится свежий выпуск.

*** 7 декабря 01 г.х. 6:00, Эрроманго пресс-обзор (любительский) ***

Тема: Тихий океан и окрестности, глобальные конфликты, супер-кризис.

1) Обвал ценных бумаг транснациональных сырьевых концернов из-за обострения в Океании. В США, ЕС и Японии расследуются махинаций на бирже. Кто-то играл на фьючерсах, зная график атак против танкеров, и получил до 30 млрд. USD на обвале котировок (относительное падение 5 процентов, абсолютное около 110 млрд. USD).

2) Обстановка на Фиджи. 450 тыс. индо-фиджийцев (40 процентов населения страны) экспроприированы и депортированы режимом генерала Тимбера. Национализации все крупные иностранные компании. Пропали без вести около тысячи иностранцев.

3) Новокаледонские колониальные силы Франции отказались от высадки на островок Хантер из-за радиоактивного заражения. Считают, что заражение вызвано нелегальным урановым рудником непризнанной страны Лостайленд, 27 ноября присоединившейся к Конфедерации Меганезия. Вопрос об этом урановом руднике внесен в Совбез ООН.

…Магистр Ахоро оторвался от просмотра и спросил:

— Фоккер, а откуда радиация на этом островке?

— Туда кое-что вылили, — сообщила авиа-инструктор Народного флота, затем ловким движением перебросила «английский завтрак» со сковородки на тарелку, и поставила тарелку непосредственно перед носом магистра-реконструктора.

— Maururoa, — поблагодарил он, — так, что туда вылили, на этот Лостайленд?

— 15 тысяч литров радацетила, — ответила Фоккер, и пояснила, — Два «Апельсиновоза» с цистернами для агрохимических работ. Ах, ты не знаешь, что такое «радацетил»? Это тяжелая фракция ацетатного раствора после обработки фиджийской урановой руды.

— Понятно, — сказал Ахоро, подцепив на вилку кусочек колбасы и макнув его в круглый желток яичницы, — а кто распорядился сделать такую большую бяку?

— Проконсул, конечно. А бяка не очень большая. 5000 микрорентген в час, это условно-безопасный уровень по нормам военного времени. Но в Первом мире для гражданских объектов считается, что 50 микрорентген в час, это уже ужас-ужас-ужас.

— Визард Оз получил этот урановый раствор с Фиджи? — уточнил магистр.

— Типа, да. Ребята слетали на Фиджи-Вити-Леву, там наполнили цистерны, и прицельно распылили над Хантером. А здесь цистерны отмыли у западного берега, где течение.

— Ладно, хоть отмыли… — проворчал Ахоро, жуя колбасу — …Кстати, вкусно.

— Ну, я счастлива! — Фоккер подмигнула ему, а потом глянула на дорожку, ведущую к морскому терминалу, и сообщила, — Сюда идет Снэрг, на вид загруженный думами.

— Мм… — произнес магистр.

— Ага, понятно, — она кивнула, — я пойду, задержу его минут на десять, чтобы ты успел нормально дожрать. И не забудь, мы обедаем на острове Танна с Бартом Дварфсоном, который из австралийской «Queensland Agriculture Retailing Company».