— Помню. Только это не грибы, а протогидроиды. Примитивные кишечнополостные.
— Я знаю, что они протогидроиды, но на вид водяные грибы. Ну, как, они интересные, а?
— Да, Амели, они интересные, но при чем тут пифия?
— А вот при чем! У бати за столом пошла тема: чем закидывались в античности. В «Одиссее» у Гомера есть про галлюциногенную штуку на острове Цирцеи. А еще, батя вспомнил про пифию. Такая жрица-гадалка, вдыхала дым от травки, и ее пробивало на футурологию. Пифия не очень доступно излагала, но хрен когда ошибалась. А наука пока не может это объяснить, ага!
— Да, — отозвалась Эвери, — наука пока может объяснить не все.
— Ладно, — мулатка махнула рукой, — сегодня не объяснить, а завтра все получится. Короче: что случилось, а? У вас с магистром Хобо что, предчувствия плохие? Ты не молчи, поделись.
Доктор Эвери Дроплет отрицательно покрутила головой.
— Нет, Амели. Не предчувствия. Просто, эти двенадцать канадских девчонок…
— Пятнадцать, — поправила дочка наркобарона.
— Да. Всего 15, из них 3 отдельно, а 12 из моего ковена. Я — тринадцатая, старшая в ковене. Мы сегодня впервые встретимся в реале. До этого мы были вместе только через видео-сеансы.
— У-у, как! Типа, док Эвери, ты боишься, что в реале не потянешь на этот ранг?
— Еще хуже, — ответила доктор генной инженерии.
— Э-э, еще хуже, это как?
— Я ненастоящая, понимаешь, Амели? Я не феминистка, и не ведьма, я притворялась. Я только освоила несколько йоговских приемов для фридайвинга, и нашла тему «kjokkenmonddinger» по библиографии к переизданию книги Майоля «Человек-Дельфин». И все! А у тех девчонок это серьезно, это стало их религией, их жизнью. Потом они вовлекли в это еще трех девчонок.
— Но, — возразила мулатка, — ты же не просто прикалывалась, ты научила их классно нырять без акваланга. Блин! До пяти минут под водой! Это вообще! А ты говоришь: ненастоящая!
— Это другое, — лаконично ответила Эвери Дроплет.
— Ладно. Я поняла. Для тебя это фокусы, а для них религия. Значит, надо делать магию Вуду.
— Ты про внушение под токсином фугу? Зомби-трип? Вот уж, чего я точно делать не буду!
— Так я про другое, док Эвери! Вернее, я про кое-что похожее, только под «IceFire»!
— Амели, ты офигела! Мы получили только первые образцы «IceFire» меньше месяца назад. А собственные биогенные образцы эталонного состава у нас наработаны только позавчера!
— Ну, и что? — спросила мулатка, — Это же то самое вещество. А янки его проверяли на людях столько раз, что и не сосчитать. И когда они бомбили этой штукой Американское Самоа…
— …Я знаю, — перебил Эвери, — да, IceFire физиологически безвреден. Ну, а в чем смысл?
Амели Ломо широко улыбнулась и снова погладила ее по плечу.
— Ты очень много знаешь, док Эвери, но кое-что я знаю лучше. IceFire, это не то, что всякая там марихуана, или мескалин из кактусов, или псилоцин из грибов, или даже LSD. Это другое. Это легенда! Знаешь, почему мой батя и поляк-звездочет ввалили такую кучу денег в тему IceFire?
— Новый продукт на галлюциногенном рынке, — предположила «киви».
— Новый продукт, бла-бла-бла! — передразнила мулатка, — Я тебе говорю: легенда! Ты смотрела старое кино «Аватар», где такие синенькие баскетболисты с хвостами, и их богиня Эйва?
— Смотрела. А при чем тут это?
— Я тебе объясняю, док Эвери. Помнишь, как там эти синенькие рассаживаются вокруг дерева, сливаются, типа, сознаниями, и разговаривают с богиней Эйвой? В натуре общаются, ну?
— Да, помню, там это происходит несколько раз.
— Вот! Теперь слушай: под IceFire в натуре получается вся фантастика, которая там в кино!
— Ты шутишь? — неуверенно предположила «киви».
— Нет, док Эвери. И ты знаешь, что не шучу. Если ты не уверена, то прочти еще раз те репорты ученых-янки, которые украдены из архива. Там это называется «эффект астральной эмпатии».
— Я это читала, Амели. Черт! А ты хотя бы примерно представляешь, как проводить… Э…
— …Ритуал? — помогла ей мулатка, — Да легко! Так вышло, что я папина дочка. А мой папа…
— …Шоколадный Заяц Апокалипсиса, — договорила доктор Эвери, — видишь, я помню. Ладно, я согласна. Вариант реальный. Но как быть с тремя девчонками, которые не из моего ковена?
— А какая разница, Эвери? Если они из той же тусовки, то сажай их в тот же круг!
— Нельзя, Амели. Есть традиция, тринадцать ведьм в ковене. Так везде написано, я сто раз это говорила, и уже не могу сказать иначе. Те три ведьмы должны собрать или найти свой ковен.
— Хэх… — дочка Шоколадного Зайца Апокалипсиса задумчиво почесала себе спину, — …Вот, так брякнешь что-то, а потом приходится выпутываться. Ладно, вот что: отдай этих трех мне.
— А что ты с ними будешь делать? — спросила доктор генной инженерии.
— Уж я придумаю, не сомневайся. Так что, двенадцать тебе, а три мне. Ну, запутали?
— Запутали! — ответила Эвери и, согласно обычаю, хлопнула мулатку по протянутой ладони.
Ранний вечер — перед заходом солнца на Токелау. Тот же атолл Факаофо, но другой участок:
Длинный моту Те-Лафу на северо-восточной линии барьера.
Верфь фирмы «Creatori», замаскированная под туземную деревню.
Резерв штаб-капитан Джон Корвин Саммерс (да-да, уже резерв — с 1 марта!) зверски устал за прошедшую серию перелетов через пол-океана до Мексиканской Калифорнии и обратно. Но, отказаться от удовольствия — поболтать за кружкой какао с магистром Хобо-Ваном он не мог.
— Знаешь, Корвин, — произнес магистр, — я понимаю, автожиры, это твоя первая любовь в авиа-инженерии, но, «Крабоиды», я полагаю, во многом перспективнее, чем автожиры в сегменте легких машин с коротким взлетом-посадкой.
— В сегменте ВОЕННЫХ легких машин, — возразил Корвин, — но для гражданской машины, у «Крабоида» много минусов. Его 4-метровый «панцирь» фюзеляж-крыло с двумя роторами на «клешнях» это конструкция, которую нельзя запросто разобрать и сложить, как несущий винт автожира. Вот проблема при длительной парковке и перевозке. И это еще не главное. Гораздо большая проблема — безопасность. Конечно, здорово, что «Крабоид» работает с летного поля размером полста метров, а на высоте в горизонтальном полете разгоняется до 400 узлов. Но, представим себе, что какой-то один из двух роторов вышел из строя. Это жопа! Один парень в подобной ситуации уже разбился. Мы потом гоняли варианты на виртуальном тренажере, и придумали, как можно, выключив второй ротор, превратить «Крабоид» в планер, и выполнить управляемый лэндинг. Но, это сложная задача даже для военного профи, а гражданский пилот любитель в такой ситуации, скорее всего, обречен.
— Корвин, к чему ты ведешь это рассуждение? — спросил магистр Хобо-Ван.
— Я веду к нашему уже классическому автожиру «Hopi», модифицированному одной опцией: остановка несущего ротора после набора высоты и скорости. Вращающийся ротор это как бы условный диск с высоким сопротивлением, а остановленный ротор, это узкое крыло с низким сопротивлением, он не мешает разгоняться. Такой автожир не будет проигрывать «Крабоиду» по скорости горизонтального полета, а в остальном, у автожира все преимущества. Надо только придумать, как сделать опцию остановки ротора просто и дешево.
— Ну, конечно! — Хобо-Ван широко улыбнулся и похлопал ладонью по пузу (новозеландскому магистру физхимии было всего 30 лет, однако он отличался кругленьким телосложением), — Ну конечно! Сделать машину быстро, дешево, качественно и чтоб работала с первого раза… Хэх! Обожаю такие мечты, но они далеко не всегда сбываются. Янки сотворили в 2005 году летучую каракатицу с такой опцией, про которую ты говоришь, но она по цене получилась, как золотой унитаз султана Брунея. А ты хочешь сделать то же самое просто и дешево.
— Хобо, давай, говори прямо: ты думаешь, это невозможно? Тогда объясни: почему?
